Сказание о Сорока Севастийских мучениках

Сказание сие творю, чтоб донести, поведать,
Как веру укреплять свою, душою в Бога верить.
Не отступать во всякий раз, когда бушует злоба,
И даже в свой предсмертный час, лишь верить в Бога.

Севастийских войнов-христиан, их сорок было,
Попасть в языческий капкан, их не страшило.
За веру в истинность Христа, за веру в Бога,
Не пожалели живота за лик святого.

В триста двадцатом том году, в Севастии, Армения,
Христианам объявив вражду, вся Римская империя,
Решила веру христиан искоренить безжалостно,
Язычество чтоб без изъян, цвело во Риме яростно.

Лициний, император сей, и ревностный язычник,
На территории своей, готовясь фанатично,
Объятый злобою злодей, ко будущей к войне,
Искоренять стал лиходей, средь воинов христианей.

И «веротерпия» - эдикт, ему не писан был,
В язычество свое проник, и святость в нем таил.
Он ненавидел христиан, утробой своей всей,
И всех подвластных призывал, их изводить скорей.

В Севастии воинов - христиан, постигла кара,
Военачальник Агриколай, там ими правил,
Дружину сорок человек каппадокийцев,
Он возглавлял и побеждал в сражениях многих.

Когда язычник Агриколай, тем войнам бравым,
Отречься верой от христиан, им предлагал он,
Богам языческим подать во славу жертву,
И жизнь свою за них отдать и стать бессмертным.

А войны слушая его, одно лишь повторяли,
Что веру в Бога одного, они душой познали,
Что Бог един и он Христос, ему должны молиться!
Военачальник был взбешён, их запер всех в темнице.

И эти сорок человек, молиться Богу стали,
И среди ночи, словно свет, глас Божий услыхали:
«Тот, Претерпевший до конца, спасен во славу будет!
Ведь славя Господа – Творца, Он миром с ним пребудет!».

На утро к ним Агриколай, стал с лестью обращаться,
Стал мужество их восхвалять, их честью восхищаться,
И снова войнам предлагал, христианством пренебречь,
Языческим его Богам отдать, как жертву меч.

Услышав вновь Агриколай, от воинов отказ,
Велел тотчас их заковать, с христианством так борясь,
Однако, старший среди них, бесстрашный Кирион,
Промолвил: «Нет прав никаких, ты лишь Центурион!».

Тогда взбешенный Агриколай, приказ отдал: «отправить
В темницу воинов христиан, и от оков избавить».
Прошло семь дней, вершиться суд, сановником из знати,
И сорок воинов ведут, услышать постулаты.

Сановник Лисий начал речь, о званиях, о жизни,
Но сорок этих человек, не убоялись тризны,
Один ответ у воинов был, за жизнь не бьет тревога,
И как бы их не осудил, дороже нету Бога.

Сановник Лисий приказал, их всех побить камнями,
Но камни, будто наугад, меж них летели сами.
Сановник Лисий видя то, вдруг понял, чья-то сила,
Оберегает воинов, коль жизнь им сохранила.

Тогда в темнице приказал, их до зимы оставить,
Чтоб каждый воин там страдал, чтоб веру их ослабить.
Молились войны, день и час, зима вокруг настала,
Мороз трескучий все сковал, все в иней оплетая.

На озеро их повели, раздетых воинов смелых,
На льду стояли, но несли хвалу, во славу веры.
Всю ночь стояли, но сломить их волю не смогли,
Решили баню истопить, урок чтоб извлекли.

Стояли войны, несмотря на то, что рядом баня,
Язычникам лишь говоря, о Боге гордо, прямо.
В темнице той, Господь явил, им голос откровенно:
«Вы верьте только» - говорил, «венцы будут нетленны».

Стояли войны, нестерпим, средь ночи лютый холод,
И вот один из них решил, и бросился бегом он,
Босым по ледяной тропе, к теплом объятой бане,
Но только шаг ступил к избе, как замертво упал он.

Отраду воинам принесет Господь свою под утро,
Вдруг стало все везде светло, растаял лед минутно,
Вода теплела и дала, согреться воинам славным,
Лишь один стражник Аглаий, не спал и видел явно,

Как посветлело все вокруг и льдов стало не видно,
Над головою воинов вдруг, венцы светились мирно,
Их тридцать девять тех венцов, во страхе насчитал он,
И понял, что и он готов, нести венец страдальный.

Он стражников всех разбудил, с себя одежды сбросил,
И им сказал: «Я-христианин! Язычества я бросил».
И стоя с воинами в воде, с усердием молился,
За Бога пострадать успеть, душою исцелиться.

По Утру злой Агриколай, узрел, что воины живы,
И тотчас страже приказал, чтоб ноги перебили,
И избивали их пока, те не уйдут в забвенье.
А после казни их тела, отдали на сожженье.

И кости бросили в воде, что люди не собрали,
Но по прошествии трех дней, епископу являли,
Все сорок воинов святых, чтоб среди ночи темной,
Малейшие частицы их, с воды вынул холодной.

Епископ Петр в темну ночь, с церковными мужами,
Не в силах диву превозмочь, объятое очами -
Останки сорока святых, звездой в воде сияли!
Мужи потом собрали их, и почесть им отдали.

Святые сорок человек, так мучениками стали,
И в свой короткий жизни век, Христа лишь прославляли,
И даже ради живота и лучшей своей жизни,
Не отрекались от Христа, заслышав песню тризны.


Имена мучеников: Кирион, Кандид, Домн, Исихий, Ираклий, Смарагд, Евноик, Валент, Вивиан, Клавдий, Приск, Феодул, Евтихий, Иоанн, Ксанфий, Илиан, Сисиний, Аггей, Аетий, Флавий, Акакий, Екдекий, Лисимах, Александр, Илий, Горгоний, Феофил, Домитиан, Гаий, Леонтий, Афанасий, Кирилл, Сакердон, Николай, Валерий, Филиктимон, Севериан, Худион, Мелитон и Аглаий.

Прим.: Приклепленное изображение взято из ресурса сети Интернет.