Когда ты дослужился до чинов

Когда ты дослужился до чинов,
Перед тобой распахивают двери,
Иммунитеты, почести пестреют
Под сенью всех твоих диппаспортов.

Когда всё, что ты ешь, на чём сидишь,
Имеет смысл показного лоска,
И трафаретом служит для наброска.
Ты так уверен, что не лыком шит.

II

Всё так рутинно начинает быть,
Когда ступеньки лестницы лишь время,
В сопровождении лысеющего темя,
Смириться с чем тебе не даёт Жизнь.

А так хотелось бы, ещё пока в ходу,
Высечь из будней, не за деньги право,
Огонь.., пускай запретный, да лукаво,
И как бы между прочим.., на ходу.

Вот это именно и есть момент,
Когда бездушность настигая тело,
Волочит тебя в бездну без предела;
Банальным кажется "эксперимент".

III

Ещё бы, ты спланировал всю жизнь.
Работа и любовь Цели служили.
Всё было Средством на одной пружине,
Котороя тебя забростит в саму высь.

Теперь уже нет смысла отрицать:
Ты циник, хипохондрик и сангвиник,
А лесть умеренная совесть не распилит.
Ну а кого же им тут восхвалять?

Тебе индифферентно ровно всё,
Ты можешь всё и "всё" тебя боится.
По тебе шёлк так пагубно струится,
И у тебя отменное лицо.

IV

Есть версии твои и в женском лагере,
Жриц, что "работу" предпочтя земному,
Как камикадзе задушат истому,
И высекут "победу" даже в мареве...

V

За счёт кого?
И вот пролог всей сути!
Здесь пёс зарыт и на ковер всей жути
Не выплеснуть.
Уж слишком всё банально и  мерзко.

VI

Фигурки составляют твою жизнь.
Ты впрочем сам для некоторых тоже
Фигурка, но об этом лучше позже,
Порядок продиктует летопись.

VII

Искрится анекдотом арсенал,
Хотя есть  мемуарчики пожгуче.
Такие, что охотно обеззвучив,
Ты задушить хотел бы наповал.

Взбираться по ступенькам на верхушку,
Усвоив парочку банальненьких шажков.
Дано лишь тем, кто к этому готов,
Сказав: "Ну, так придётся...", равнодушно.

Прогнешься раз и два, потом уже
Всё будет проще. Совесть по неволе,
Пристукнешь под столом, а на подоле
Остануться подтёки неглиже.

Тебя научат в приказном порядке,
Что челядь или всякий персонал -
Не люди..; и ты будешь брал
Их кровь и пот, как патиссоны с грядки.

Настанет день и ты подпишешь Всё.
Лишь бы в том коробе безкарной гущи,
Годами составляющей Везучесть,
Не захлебнуться, превратившись в мумиё .




Иллюстрация:
Уильям Хогарт. Карьера проститутки. Гравюра. 1732 год.