анальные грёзы

Её соблазнительный силуэт проступает во мраке,
Тревожным предчувствием мысли объяты,
Я хочу сбежать, но вижу её каждый день,
Хочу забыться, но не могу не думать о ней,
Она так прекрасна, тёмные волосы лезут в глаза,
Меня влечёт её одежда, гладкая кожа и худоба,
Она так молода, одинока и отчаянно жаждет любви,
Но никто не заслуживает права скрасить её дни.
Она постоянно перед зеркалом и любуется собственным телом,
А я так хочу быть с ней, но не овладеть сердцем оледенелым,
Я подарил ей букет цветов с солнышком в центре и лепестками белыми,   
Наслаждаясь их ароматом, мы клялись друг другу оставаться верными...
Но теперь мои чувства испытывают её приступы жестокие,
Мне стыдно за неё, но её не остановят причитания строгие,
И я снова вижу то, как кто-то чужой её раздевает и ласкает,
Они не хотят, чтобы я уходил, моя беспомощность их забавляет,
И в который раз они с улыбками вовлекут меня в свою игру,
Я хочу сбежать, не хочу смотреть, но отвернуться не могу –
С приходом тьмы она стремительно теряет контроль,
Она сделает это лишь для того, чтобы пережить ночь и ослабить боль.
Ей так плохо, и потому его отвердевший член входит в её анус,
Отныне это не зловонные газы, это душистая пряность,
А затем она облизывает член с терпким привкусом собственного дерьма,
В заднем проходе так приятна вязкость, что дарует слюна,
И с каждой минутой всё смелее свой лик являет прямая кишка,
А мне так хочется приблизиться и слить с ней свои уста,
Это так мерзко, но теперь я вижу – лишь мерзкое нас возбуждает,
Каждый взрослый в нём главное удовольствие своё обретает.
Если любишь человека, то любишь полностью и навсегда,   
Я наконец-то всё понял – анус это всего лишь обратная сторона рта!
Он кончает туда, а затем она бережно собирает сперму руками,
Чтобы вылить на язык, и, лишь насытившись ей, она покой обретает,
Она перед зеркалом, её печальное, безумное лицо в вязких слезах,
И тут она внезапно осознаёт, что его отрубленный член держит в руках...
Как же сложно после этих ночей что-то говорить и к жизни возвращаться,
Нет, нам больше не удастся здоровыми людьми притворяться! 
Но я так хочу быть с ней, в этом мире я любил лишь одну,
И потому во время очередного приступа наши шеи я верёвкой обвяжу,
А вечером наша мама свою единственную радость обнаружит первой –
Без одежды, задушившую себя, обмазанную собственной спермой,
Но она всё поймёт и порадуется, ведь наконец-то мы слились воедино,
На неё обрушится разложения, выделений и неполноценности смрадная лавина,
Но даже ей не заглушить аромат нашей бесконечно сильной любви –   
Его источают, стоящие в вазе, с белыми лепестками прекрасные цветы…