Я не умею писать

Не умею писать, у меня нет ничего,
Только времени кнут, только комнаты труп,
Безнадёжно прокисший жёлтый уют,
Он меня подцепил ещё там, под столом.
Он меня бы убил, будь я приговорён.
Но меня он жалел, согревал и растил,
Угощал и просил, чтоб его я обрёл.

На часах, что ни день: тень, заката ли кровь,
Утра наглого бровь, – и её я разбил.
Разбивал их самих, механизм вылетал,
Без него я не мог, кажется, пропадал.

Ничего, ничего.

Мне как рябь по лицу, на воде от камней,
Разбегалась тоска, и слеза так близка,
Но тонка, как струна, проще сразу на ней
Заиграть и запеть, заиграть и запеть.

У меня ничего, что могло бы унять,
Отказался бы знать, что такое писать,
Что такое зачем, и зачем это мне,
Что так тихо зовёт, как мираж в темноте.

Я остался бы в зеркале чёрным пятном.
Я остался бы в глазе своём зрачком,
И не знал никогда, что осталось в моих,
И не знать, что останется в них никогда.
Весенне-обманчивым январём,
Непроглядным, но будто под фонарём.

Холодной слабостью судорог сон
Разбился на части.
Форточки рот
Сердцу, стянутому ремнём,
Готовил утреннее причастие.