Надеюсь, в Аду мне нальют рюмку водки. Часть-2

Виктор Одесский
               

                Через боль и потери иду я вперед,
                Да, я знаю и верю, что мне повезет!,
                И в награду за этот мой дьявольский труд,
                Мне надеюсь, в Аду, рюмку водки нальют

               
1.Сквозь рубище порок ничтожный виден,
  Парча и мех всё скроют под собой!

Глубоко законспирированныe элитные подразделения войск специального назначения 2-х самых непримиримых антагонистов - России и США, проводящие свои безжалостные операции в любой точке планеты при высочайшей секретности, ещё ни разу не были так описаны изнутри, как удалось это сделать нашему соотечественнику, в силу самых невероятных приключений, примерявшего форму спецназа обеих государств!
Ограниченный государственными запретами и меморандумами о неразглашении, автор вынужден рассказать свою невероятную историю под эгидой фикции...С одесским юмором и, конечно, о большой любви.
Жизнь стоит того, чтобы прочесть ЭТО!

2. Наташка.

На протяжении всех лет нашей разлуки у меня и близко не было никогда мыслей, чтобы заменить свою жену на что-то другое - теперь западнoe, то есть фирменнoe.
Оказавшись на Западе, у меня был миллион вариантов, чтобы удачно устроить свою личную жизнь. В любой стране, куда бы меня не забрасывала судьба. На Западе это проще пареной репы, твоё согласие и ты в - шоколаде!
Мы были в разлуке уже 5 лет, как, блин, Штирлиц со своей женой, но наши чувства не угасали ни на минуту! Я это чувствовал каждой клеточкой своего тела и разлука, мне кажется, только усиливала нашу любовь. Главным тормозом моей ответственности в семье, кроме чувств, было моё чисто советское воспитание, так сказать совковая школа. Я даже в мыслях не мог представить как это возможно бросить жену с грудным ребёнком, то есть чисто их подставить? По-подлому, устроив себе сладкую западную жизнь - и как я потом смогу с этим жить? Это было за пределом моего воображения и просто нереально, по одной простой причине - я был "правильным пацаном" всегда и таким же оставался на Западе!
Естественно, сразу возникает вопрос, как такой молодой, здоровый и интересный молодой человек решал свои сексуальные потребности? Он что не ходил "налево"? Это же просто ****ёж! Однако, я скажу ещё более крезанутую вещь: я до такой степени любил свою жену, что, когда она была беременна, я даже не занимался мастурбацией, чисто из-за солидарности с ней. Ей нельзя - значит и мне нельзя! Это не смертельно! Всё можно пережить, хотя совершенно очевидно - это уже доказано научно, что сексуальная энергия - самая сильная энергия в природе! Человек ей не подвластен. Он ещё не умеет ею управлять. Слабак! Когда сперма капает из глаз, а сами глаза лезут на лоб, человек чисто превращается в животное и элементарно дуреет, пока не выбросит эту энергию.
В американских вооружённых силах этот вопрос решается элементарно: надувные куклы или местные б**** во всех точках планеты, где расположены наши военные базы. Или на каждой военной станции, где мы расквартированы, или во время деплоймэнта(похода) всегда есть местный янки-бар, где тусуются бойцы. А там, где тусуются янки, всегда тусуется местная б****, которая сносно говорит по-английски. Блоу-джоб(миньет) - 20 баксов, секс - 40, а если и то и другое - то полтинник! В какой бы точке планеты я не находился с очередным деплоймэнтом - везде одно и тоже, схема отработана до мелочей, всё работает без с**** без задоринки, как хорошо смазанная и отлаженная немецкая машина! Ты платишь - тебе делают удовольствие, всё очень просто! Я абсолютно убеждён, что проститутки и драг-дилеры делают самый лучший сервис в мире круглосуточно! С огромным уважением сервис-индустрия относится к американцам, потому что янки - лучшие плательщики и никогда не торгуются! Самые клёвые клиенты! У америкосов просто такой менталитет, им сколько зарядишь - столько отстёгивают. Этому меня просветили ещё две мои соседки-одесситки, которые ездили "на работу" в Москву и снимали форцу на "уголке". Ехали мы как-то вместе домой, 23-м поездом - шикарная линия была "Москва-Одесса", поезд очень уютный как домашний, обслуживающий персонал вышколенный как для Кремля. Вот с этими девчонками, Яной и Снежаной, мы и коротали наш путь домой в уютном купе, они меня и просветили в тонкости своей работы, объяснили, что янки и япошки - самая клёвая клиентура!
Ревновал ли я Наташку по этой же причине? Скорее да, чем нет. Где-то в глубине души, конечно, я переживал, что она остаётся дома одна. Надо быть полным идиотом, чтобы не понимать, что мисс-Одесса с ростом 1 метр 80 см может спокойно пройти по городу, особенно в Одессе - в городе необузданной любви. Я видел, и не один раз, собственными глазами, что, как только она выходила на улицу из дома на Томаса-6 у ж/д вокзала, как на проезжей части рядом с тротуаром, по которому она сексапильно дефилировала, тут же визжали тормоза, чтобы избежать очередного автомобильного коллапса. И это не понты для красного словца - это реальность! Из десятка машин неслись одни и те же призывные крики, просьбы и мольба: - "красивейшая, куда вас доставить? Любой каприз!!!"
 Я сам долго не мог поверить в реальность, что эта девушка - моя!
Когда мы гуляли по городу, я не ревновал, а наоборот испытывал огромное удовольствие от того, как на неё пялилось всё мужское население Одессы. Наверное, во мне что-то не так. Но это что-то нас так связало, что наша жизнь была сплошным полётом - мы парили над землёй, взявшись за руки. Я думаю, счастью не было видно конца!
Иногда я её отпускал вперёд, а сам, держась сзади, с удовольствием наблюдал как её "клеили" красавцы-парниши. Нам нравилась эта игра, мы от неё  получали настоящий кайф.
Наташка любила и умела флиртовать, но никогда не переступала грань. Для неё это было естественно и мужчины это чувствовали, что здесь им ничего не светит, то есть не попрёт. Она умела "прибить базаром", как говорят в Одессе, любые попытки мужских фривольностей так, чтобы не задеть мужское самолюбие и никого не обидеть. Все всё понимали и съезжали с базара.
Я не помню ни одного случая, чтобы кто-то обнаглел или переступил грань, и мне приходилось бы вмешиваться. Она сама умело разруливала любые ситуации, чисто по-одесски, и ни разу меня не подставила. Ни разу! Чтобы мне приходилось из-за неё выяснять отношения или разбираться. Я считаю это очень высокий дар порядочности и воспитания. Несмотря на её юность - она была мудра.
После очередных разлук, связанных с моей работой, я никогда её не копал и не грузил глупыми вопросами, типа - как ты тут была без меня, дала кому-то или не дала?
Я считаю большим нашим достижением в отношениях, что мы очень доверяли друг другу, несмотря на наше фривольное поведение вне дома. Мы были достаточно умны, мы видели как это всё работает. Одинаковые друг для друга. Ведь, если ты любишь человека - значит ты обязан ему доверять! Это естественно. Если ты мучаешься и тебя грызут подозрение и ревность - значит ты просто не уверен в себе. Ты комплексуешь! О'кей, хватит страдать - это бессмысленно!
ъИногда, где-то в глубине души, я допускал, что она, вполне возможно, с кем-то может переспать. Возможно! Тоже самое она, наверняка, допускала и она в своих мыслях, думая обо мне. Голубоглазый спезназовец ростом в метр девяносто, с обаятельной улыбкой и по-одесски подвешенным языком - ну где та, которая устоит, если я - захочу? Это же не реально! Возникает вопрос - стоит ли эта сиюминутная слабость того, чтобы потерять любимого человека? Для умного человека, здравомыслящего - такая глупость отсутствует по умолчанию. Мы ни разу за всю нашу жизнь не поднимали эту тему. Ни она, ни я! Мы были достаточно, не по годам мудры, чтобы не влезать в эти дебри и не "выедать друг другу печень" таким абсурдом! Ну что изменится, если я или она узнаем, что кто-то из нас где-то сходил налево? Мы оба знали - возможно это где-то случилось. Возможно. И что?
Я видел, как она меня встречала после моих командировок с диким воплем, срывалась с постели, или вылетала из ванной голенькая в мыльной пене и бросалась на шею, обвивая меня ногами и посыпая горячими поцелуями с писком - "Папа приехал, наш папочка приехал! Ура, ура, ура!"
Накрытая поляна, чистая постель, цветы на столе, свечи и... тишина, бесконечный взгляд огромных еврейских глаз, не отрываясь от меня ни на миг и боясь пропустить хоть одно словечко из моего рассказа об очередном походе на войнушку. Блин, мы могли даже т**х проигнорировать, лишь бы просто дышать друг другом и слушать волшебную музыку любви из наших уст... Трах будет потом, а сейчас - мы просто живём друг другом!
Ну как я могу променять это счастье на дебильный вопрос - ты кому-то давала или не давала, пока меня не было, и как ты тут меня ждала? Ну каким нужно быть дегенератом, чтобы всё так опошлить?
Да она преданна мне как собака, она мать моего ребёнка и тупо любит меня как кошка! Ну какое там, нафиг, дала или не дала, кого в конце концов это волнует и каким нужно быть жлобом, чтобы тешить своё тщеславие и удовлетворять мужское эго?
Но даже если это и случится, то есть физический контакт с другим партнёром - "штучка в штучку", ну, блин, на здоровье, природа требует своего и её не обманешь и только дебил этого не понимает. Я знаю, что главная и трагическая - это психологическая измена, когда у тебя блудство появляется в голове, а не когда ты "штучка в штучку" и... разбежались.
 Я уверен, что в голове, чисто психологически, у неё даже не шевельнётся микроскопическая извилина, чтобы мне изменить в душе. То есть просто меня предать!
Это нереально! Она будет предана мне как собака и будет биться за меня до последнего вздоха. Я в этом абсолютно уверен, это она - барометр моего спокойствия, поэтому я всегда спокоен. Как удав. Где бы я ни находился, чтобы я ни делал, на любом конце света, где бы я не выполнял очередные правительственные задания, в любое время дня и ночи, в любое время года, в праздники и будни, я звонил домой при первой же возможности! Трубку ВСЕГДА брала Наташка и в ней всегда звучал спокойный и ровный голос моей мечты.
- Кура, привет, а я знала, что ты позвонишь, я чувствовала сегодня тебя с самого утра и поэтому ждала твоего звонка! У нас всё хорошо, не волнуйся, все живы-здоровы, и дома и во дворе - всё в порядке! А как ты, мой хороший? Быстренько рассказывай, а то я умираю от нетерпения услышать мой любимый голос, от которого я уже начинаю таять...
 Все эти годы всех наших разлук и страданий, Наташка никого не подпускала к телефону и всегда сама брала трубку, чтобы я первым услышал её голос. Никакие ни бабушки, ни мама, ни соседки, ни с какими извинениями ни разу не взяли трубку. К телефону всегда подходила Наташка и её спокойный и ровный голос за 1000-и вёрст с любых континентов тут же успокаивал любые бури, бушевавшие в моей голове.
 Когда долго в разлуке, всякие бредовые мысли постоянно выедают тебя изнутри, а в голову лезет всякая чушь. Это нормально, это по-человечески и это случается с каждым. Но моя "Кура" тут же приводила меня в состоянии штиля - душевного спокойствия хватало до следующего раза вполне.
- Служи, Одесский, достойно - в Одессе всё спокойно!,- так всегда меня напутствовала эта маленькая смышлёная девочка, провожая в "очередной поход за славой" - это редкость в наше время, но это есть и это фан!
 На мои Дни рождения или Рождество Наташка всегда делала мне подарок. Она настаивала, чтобы я обязательно сегодня сходил и получил от неё в подарок классный... миньет от самой классной проститутки в Красным квартале! Я упрямился, немного сопротивлялся для вида, но я знал, что она не отстанет пока я не скажу - хорошо. Обязательным условием этой сделки было, чтобы потом ей всё рассказать по телефону до мельчайших подробностей. Мы опять возбуждались и занимались сексом по телефону, виртуально имея эту проститутку уже вдвоём, от которой я только что пришёл... в День своего дня рождения!
 Наверное, это звучит как нонсенс в отношениях двух любящих людей, но почему-то таким отношениям я верю больше, чем тем, когда клянутся в любви утром и днём, а вечером идут на вечеринку, где полно свободных молодых людей, и после пары рюмок клятвы в любви почему-то куда-то испаряются...
Философия нашей семьи незаметно была построена на библейской мудрости -  относись к людям так, как ты хотел бы, чтобы относились люди к тебе! Добавить мне к этому нечего. Тора, Библия и Коран - очень сильные книги, очень мудрые книги. Это правда! Видимо именно поэтому, за всю нашу совместную жизнь ещё со времён, когда мы встречаясь и ещё целовались в подъезде, и по сей день - мы ни разу с Наташкой не поссорились! Это тоже звучит невероятно, но это тоже факт! Это звучит как утопия, но именно поэтому, наверное, отдых от ненормальных отношений нашего бунтарского духа, от одесского космополитизма наша вера в Бога стала усиливаться. Я реально считаю, что Наташка была послана мне именно Богом за все мои предыдущие мучения и потери - она стала моей наградой, Бог меня  наградил! 
 Как-то от дури и безделья попытались разобраться, почему мы не ссоримся?
- Давай попробуем для прикола, а то что-то скучновато стало,- не подумав, слепил я.
- Давай наедем друг на друга и посмотрим, как мы будем выкручиваться - интересно же, правильно?, - предложил я полушутя.
- А зачем, Одесский? Тебе становится скучно со мной? С первой женой тебе было очень весело с летающими сковородками, ты уже соскучился за этим - я могу устроить, мне это раз плюнуть. Но... у меня есть другое предложение: во-первых, ты всегда прав, потому что ты умный. Потому, что ты сильный, я себя чувствую с тобой спокойно, женщине это очень важно быть уверенной, что тебя защитят. Я всегда делаю и буду делать то, что ты любишь - и не только в постели. Ты не самодур и твои требования всегда оправданы, поэтому я их уважаю. Ты получаешь на столе и в постели - всё, что ты хочешь, поэтому тебя не будет тянуть налево, потому что дома у тебя всё есть. У меня твой ребёнок - это та частичка, за которую я отдам свою жизнь и это значит, что ты меня уже уважаешь, а не только любишь. Если же тебя потянет на подвиги и ты захочешь сходить "налево" - это значит моя проблема, потому что я тебе что-то недодаю или что-то упускаю и мне нужно будет над этим поработать. Так что расслабь батоны, Одесский, и получай удовольствие и кайф от жизни, пока у тебя есть такая возможность!,- спокойно резюмировала свою тираду эта малолетняя бесовка и элегантно затянулась  "мальборинкой".
Очень простая логика, логика почти ребёнка, практически примитивная, но это, блин, здоровая логика здравомыслящего человека.
Конечно, будни и рутина иногда нагоняют тоску и хочется какой-то остроты, чтобы разогнать меланхолию. Я начинаю всячески её "копать", доставать - провоцируя в постели:
- Ивановa (в шутку я её так называю), кому ты сейчас делаешь м****?,- наблюдая за ней сверху, ритмично утопающе моей кувалдой у неё во рту.
- Тебе, курочка, тебе, кому же ещё? Не отвлекай меня несерьёзными вопросами, - прикрывая глаза-озёра пушистыми ресницами от удовольствия и продолжает, высасывая мне спинной мозг через член.
- Кому бы ты хотела сделать - признавайся!, - не унимаюсь я.
- Тебе, курочка, тебе. Ты теряешь время на глупые вопросы, расслабься, блин, и получай удовольствие, не отвлекай меня!
 Я продолжаю "копать" её дальше, стараясь всё-таки достать!
- И что ты мне хочешь сказать - у тебя не бывают сексуальные фантазии? Ты никогда не представляешь как с кем-то занимаешься сексом? Ты же меня никогда не обманываешь - я это знаю точно.
- Конечно не обманываю, что я - ненормальная, конечно представляю, иногда даже боюсь своих фантазий!
- Отлично! Наконец мы добрались до твоей сущности. Ну рассказывай, кто этот счастливчик?, - продолжаю я душить искусную миньетчицу, работающую со скоростью водяной помпы.
- Ты, курочка, ты - счастливчик, после твоего члена мне никто в голову не приходит или просто никуда не пролазит.
Ну, блин, после такого ответа, даже если это неправда, ну ты же всегда надеешься, что это всё-таки является правдой, мои низменные чувства опускают меня до уровня амёбы. Потому что я так же мечтаю, не всегда, но иногда представляю, что вместо Наташки я так же "пру" кого-то из её подруг, которые дадут фору Голливудским звёздам в плане красоты и секса и первой в этом ряду стоит её лучшая подруга - Анжелика. Девушка с ногами номер один в Одессе! Мне даже самому становится неловко после такого откровенного ответа моей жены. Я думаю - она даже честнее меня самого.
И эта маленькая красивая игрушка в моих руках включает стервозность, как по заказу.
- А кого ты, курочка, хотел бы т****ть сегодня?
В ответ "леплю" необузданную героиню, сводящую меня с ума после "Основного инстинкта".
- Шерон Стоун будоражит моё воображение или огромный чувственный рот Джулии Робертс после "Красотки". Просто грех не загнать свой "магнум" в такие глотки!
Наташка тут же преображается, меняя свой ритм и стоны и...
- Курёнок мой золотой, ты уже с Шерон Стоун - чувствуешь разницу, тебе вкусненько?
- Конечно чувствую, моя хорошая. Я уже плыву...
 Ехидная кампания продолжается - игра усиливается.
- А что, кроме американских сук, ты никого не хочешь из моих подруг совратить? Они же форы дадут в 100 очков этим голливудским кошёлкам! - входя в раж, продолжает мой ангел в постели, превращающийся в бесёнка!
- Ну как же отказаться от твоих подруг?! Они же все просто улёт! Больше всего я "западаю" на твоей лучшей подружке!
- На Лике?, - с воодушевлением восклицает Наташка, явно одобряя мой выбор!
Удовольствие от плавного ритма Наташкиных бёдер усиливается, прочертив мой мозг мыслями об Анжелике.
- Ну, Одесский, ты вообще, столько времени молчал - да Лика моя лучшая подруга, мы с ней вообще с детского садика неразлей вода. Да она будет счастлива, что ты на неё запал. Я сегодня же с ней договорюсь и вечером мы все получим то, о чём мечтаем! Сделай всё красиво - я прошу тебя, как со мной, я за Личку всё отдам - она за меня, у нас будет клёвая команда. Ты даже не представляешь... Да все мои подруги кайфуют от тебя. Я это точно знаю!!! Вообще не парься - ты только скажи и я любую из них уболтаю и уложу в... нашу постель!
- Короче, я сегодня приглашаю Личку вечером к нам в гости и мы с удовольствием трахнемся втроём. Надеюсь, мужчина, вы не против расписать "тройничек" с моей лучшей подругой?
Я чувствую себя вторым после Бога на Земле, имея такую жену! А может даже больше - младшую смышлёную сестрёнку или отличного друга, а, скорее всего, это всё вышеперечисленное в одном флаконе! Это больше, чем просто жена!
В первую очередь, меня подкупала её искренность, с первого дня нашего знакомства.
Как-то одним весенним ярким и солнечным днём с одним из моих друзей Серёжкой Марченко мы колесили по городу как бы по делам. На улице Бебеля, недалеко от управления МВД, у нас жил ещё один школьный товарищ по имени Сашка Гринберг, который тоже служил в Москве в смежном управлении. Когда я уезжал в Одессу на пару дней, он попросил меня передать небольшую посылку для мамы. Несмотря на еврейскую фамилию, Сашка служил в спецназе, куда его по блату устроил дядя - зам. начальника тыла Одесского военного округа. Кажется невероятным, но это факт - что в "Каскад" можно было тоже попасть по блату в советские времена. Так капитан Гринберг стал "каскадером" и был на хорошем счету в отряде.
На троллейбусной остановке, буквально напротив дома, где жила Сашкина мама, стояли три яркие девчонки, скорее всего студентки, и ловили машину. Две яркие блондинки и одна тоже яркая брюнетка. Все девчонки были ярко выраженными и стильными, как все одесситки провокационного возраста. Мы с Серёгой быстро оценили их профессиональным взглядом Казановы, тут же т***ли всех глазами и... я скрылся в парадной с посылкой для Сашкиной мамы.
Серёга Марченко был одним из известнейших ловеласов города и погремуха "Казанова" ему очень шла, также как, впрочем, и мне. Когда мы собирались вместе в редкие часы отпусков или праздничные дни, мы не пропускали ни одной мало мальски симпатичной юбки Одессы. Серёга был практически моей копией, но, если я был ярко выраженным представителем арийской ветви человечества, то Серёга наоборот - выходцем из еврейско-греческой семьи и полной моей противоположностью. Будучи жгучим брюнетом с цепкими цыганскими глазами, тонким носом с горбинкой и изысканными манерами аристократа. И всё это богатство покрывала оливкового цвета кожа с карамельным оттенком!
Собираясь вместе охотится за свежими красавицами города-героя Одессы, наш супер-коктейль с удовольствием и всегда успешно разрушал любые оборонительные редуты не только лучших красавиц города, но и любых сногсшибательных гостей нашего города - города любви и удовольствий! Девичьи пути, как и Господни - неисповедимы! Они так устроены физиологически - одна обязательно западёт на Серёгу-брюнета, а вторая обязательно на меня! Это просто закон природы и аксиома, которая доказывалась нами снова и снова. Мы это знали и мы этим пользовались постоянно, у нас практически никогда не было проколов. То есть, грубо говоря, если мы кого-то хотели затащить в постель - это случалось практически со стопроцентной аккуратностью! Нам невозможно было отказать, учитывая сногсшибательные внешние данные и по-одесски подвешенные языки как у лучших конферансье советской эстрады. А когда тестостерона в избытке - из этого увлечения сделали хобби, а хобби превратили в спорт и даже стали на спор снимать подружек - кто больше преуспеет?
 Не успел я выйти из парадной от тёти Сони, студентки... уже сидели в машине на заднем сидении все вместе, а у Серёги - улыбка цвела от уха до уха!
У нас существовал целый арсенал приёмов как "клеить" или, как говорят в Одессе, "снимать девушек" и он практически работал без сбоев.
Учась в академии, кроме профильных иностранных языков, я естественно изучал педагогику и психологию и влюбился в эти темы. Психология - гуру, это высший пилотаж управления человека человеком и влияние на умы. Я зауважал Зигмунда Фрейда, старался ему во всём подражать. Хотя он и был у нас в СССР предан анафеме.
Овладеть умом оппонента - это чисто психологический трюк. Если человек слаб психологически, полностью подминаю под себя, безо всякого физического воздействия. Ты его можешь превратить в раба и делать с ним что угодно, если ты умело владеешь этим искусством или хотя бы базовой техникой. Это искусство страшная вещь, особенно в руках нечистоплотных и негативных людей. Они могут принести много страданий другому человеку. Кстати сказать - практически все одесские жулики, с которыми я вырос и получал уличное "образование", очень хорошие психологи - этому их учит профессия: ломщиков, карманников или банальных кидал.
 Kак все начиналось...
Ну, например, выбрал очередную девушку-жертву и, наблюдая за ней как она себя ведёт и подруливая к ней уверенной походкой, задвигаешь с улыбкой во все 32 зуба очередную туфту типа: "Позвольте спросить у вас, красивейшая, потому что вы здесь лучшая и именно поэтому обращаюсь к вам с маленькой просьбой-предложением - у меня есть Что выпить, у меня есть Где выпить, но нету - С кем, выручайте!"
 Существует куча вариантов развития ситуации. Худшие из которых - тебе просто вежливо откажут или технично пошлют. Ну как в том анекдоте о поручике Ржевском - могут и не отказать, то есть подобные ситуации "фифти-фифти", как говорят американцы - с 50-процентным успехом или провалом. Всё в твоих руках!
Усевшись на своё место, я начал знакомиться с девушками, которые при рассмотрении ближе действительно оказались красавицами. Как говорится "одна в одну". Серёга мне сразу объявил, что его девушка слева, моя - посередине, а третью брюнетку, которую звали Света, оказывается мы сейчас завезём к маме, ей нужно кормить ребёнка, она спешит. Ситуация уже была разрулена чисто в Серёгином стиле. Он уже всё распределил.
Девушки были действительно реально крутые - что внешность, что фигурки на уровне мировых стандартов! Словно они сошли с подиума очередного конкурса красоты. Света - жгучая брюнетка, Наташа и Анжелика - яркие блондинки, все буквально под метр 80 см, то есть рост советского десантника. Они все упирались в крышу Серёгиной 24-ки своими умопомрачительным причёсками. Анжелика сидела посередине между двумя девушками, я не мог оторвать взгляда от её совершенных ног, слегка прикрытых потёртой джинсовой юбкой выше колен. Это были действительно лучшие ноги Одессы. Поверьте мне, я в этом разбираюсь! Типичный одесский прикид, то есть - сексапильная одежда, её ненавязчивые детали лишь подчеркивали умопомрачительные фигуры. Девочки были студентками Водного института и только что вернулись из плавпрактики из-за границы по Средиземке.
Они были все на эмоциях, с удовольствием нам рассказывали как их чуть не украли - сначала в Турции, а потом в Алжире. Ну, вообще-то, им всё очень там понравилось и они бы с удовольствием покрутили бёдрами там же ещё один раз. Заграница это - Люкс! Это мне было известно с самого детства, потому что каждому одесскому ребёнку любовь к загранице и западным шмоткам передаётся с молоком матери. Буквально в каждой второй одесской семье обязательно есть родственники за границей или те, кто работает в Одесском морском пароходстве, то есть практически каждый одессит, в той или иной мере, связан с морем, значит и с заграницей. Поэтому все мы и живём в самом смысле на Западе, Запада в Одессе много, он везде как нигде больше. Рано или поздно каждый из нас мечтает туда свалить - это суть одесского бытия, это живёт в нас с самого детства и этим пропитана каждая клеточка нашего сознания! Если ты одессит - значит по умолчанию ты уже космополит, бунтарь и немножечко диссидент...
 Слева у двери сидела самая яркая из девушек по имени Наташа, поэтому естественно Серёга объявил её своей! Рядом с ней сидела Анжелика - значит её сегодня буду т****** я, потому что Серёга так решил. Если мой друг запал на Наташке, я ему обязан уступить - таковым было наше джентльменское соглашение всегда. Ну это чисто первое впечатление. Зная, что мне терять нечего и что Наташку сегодня будет "танцевать" Серёга согласно нашему принципу, я переключил свое внимание на Анжелику. Но всё-таки где-то в душе хотелось Серёге хоть как-то насолить за его борзость обычную, поэтому, глядя прямо в глаза его девушке, я задал ей убийственный вопрос, чтобы все слышали. Он был одним из фишек моего арсенала по съёму девушек: "Наташ, а как ты вообще относишься к групповому сексу? Ты мне тоже очень понравилась, но я обязан тебя уступить своему другу, потому что у него сегодня День рождения" - "загрузил" я всех присутствующих и в первую очередь Серёгу. Выдержав паузу и не отводя своих синих глаз от меня, Наташа невинно переспросила: "а кто ещё будет участвовать?"
- Ну - ты, я и твоя подруга Анжелика, - выдавил я из себя, немного опешив от встречного вопроса.
Я был уверен, что Серёга в данный момент просто готов разорвать меня!
- А, ну тогда я согласна, если ты участвуешь и моя лучшая подруга Лика - тогда всё будет в порядке, потому что ты мне тоже очень понравился. Я хочу в этом участвовать!, - также невинно, но уверенно ответил мне подросток второго курса Водного института, также дерзко игнорируя всех присутствующих в машине...
- Э, але, папа, тормози, - засуетился Серёга, - что за дела? Что вы тут договариваетесь? Я не понял?
 В машине повисла неловкая пауза, по идее которую я должен был "развести", потому что я же всё и начал. Но всё разрешилось само - Наташа как бы пришла ко мне на выручку:
- А мы не договариваемся, Серёжа, мы решаем, я хочу быть с Олегом, она разрешает, правда, Личка?
И все впились в Анжелику взглядом, будто от неё теперь всё зависело?
 - Да никаких проблем, - не раздумывая выпалила Лика,- если Наташа хочет быть с Олегом, то с Олегом буду... и я. Она моя лучшая подруга, но в Олега я реально втюрилась - хочу быть только с ним и делить его ни с кем не собираюсь. Извини, Натали...я ей уступлю, если надо, только после себя!!!
В салоне 24-ки повисла неожиданная тишина! И молча я аплодировал Лике!!!
 Я прекрасно понимал Серёгины чувства, потому что видел как он передёрнулся от того, что у него буквально из-под носа так технично только что увели "eго" самых крутых девушек... Подобной наглости с ним не случалось. Но, во-первых, кто сказал, что эти девушки его, а во-вторых, если женщина просит... Серёга, без обид! Ему ничего не оставалось как согласиться.
 Так я встретил свою судьбу! Так меня выбрала Наташка - моя будущая жена и так меня выбрала - Лика, которую я любил все эти годы...! тихой любовью..так получилось.....

   На первый взгляд сама ситуация выглядит абсолютно несерьёзно. Ну кто так знакомиться со своими жёнами, "снимая" тёлок на групповик? Конечно, это абсурд.
Мы завезли Свету домой на улицу Тенистую, на 6-ю станцию Большого Фонтана, а сами поехали в "Красный". Лика просто божественно целовалась в фойе "Красного", где я без проблем её увлек под лестницу, и с ума сходил от её прикосновений. О, Боже!!! Я буквально умирал от одних её прикосновений моих половых органов и даже губ - это было просто безумие - я хотел с ней быть всегда и иметь море детей... Только с ней и ни с кем и никогда!!!
В этом очень популярном ресторане работал мой друг Серёжка Шаманаев, который стучал на барабанах в известной команде "Скифы", а вокалистками были две знойные певицы, две Лоры - Лора Коваль и Лора Долина. У Серёги была классная дача на 13-й станции Большого Фонтана и он мне никогда не отказывал, если мне требовались ключи для очередных сексуальных подвигов! Серёга часто меня выручал - мы с ним знали друг друга 1000-у лет и он никогда не задавал лишних вопросов? В Одессе это и дураку понятно. Но видимо судьба срочно взяла всё в свои руки, в этот вечер - Серёги на работе не оказалось. Наш "групповой подвиг" не состоялся. Мы быстро поужинали в "Красном", куда практически невозможно было попасть никогда, но местa мне всегда делали Женька Палий или Слава Саливоник - старший официант ресторана. Добрые ребята, которые всегда старались помочь.
 Мы отвезли девушек домой, которые жили на посёлке Таирова, обменялись телефонами и на следующее утро я улетел на службу в столицу нашей Родины - охранять покой мирных жителей нашей необъятной страны. В распоряжении Серёги... остались все три красавицы!
Москва засосала меня своими служебными обязанностями - борьбой с терроризмом и обычными столичными хлопотами. Я напрочь забыл это мимолётное знакомство уже через неделю.
Незаметно растворилось в просторах Вселенной моё любимое время года - весна, быстро пролетело лето и вступила в свои права Московская осень, которая, наверняка, является красивейшим отрезком во времени года.
Мы испытывали новые парашютные системы, поступившие в отряд, парашют-"крыло". Это что-то среднее между обычным зонтиком и надувным матрасом - вот с этой бедой мы отделяемся от борта на любой высоте и пытаемся уцелеть. Фишка новой техники в том - что она даёт великолепное маневрирование, скорость снижения и другие прекрасные возможности для диверсионной работы. Этот кусок парашютного шёлка, укреплённый обычным авиазентом, практически в 10 раз меньше стандартного десантного парашюта и на первый взгляд выглядит даже не серьезно. Но в умелых руках - это непревзойдённая машина по уничтожению неприятеля! Я не буду опять вдаваться в подробности, как и обещал вначале, и гнусно нудить по поводу всяких там специфических названий и других понтов, просто верьте мне! Я знаю, что я говорю! А клоунов, щеголяющих перед домохозяйками каверзными названиями и мудрёными словечками, выпячивая как бы свои "глубокие познания" предмета, убого подчёркивая свою исключительность как крутых писателей, мне одинаково жалко на любом материке как никчемных лузеров. Они, правда, в упор не замечают своей никчемности... Поэтому я сам и не вые..бываюсь. Я хочу, чтобы меня элементарно понимали как можно больше простых читателей, а не супер-пупер спецов!
На площадке приземления допустимая мера ветра была преувеличена и поэтому я неожиданно сломал ногу, сам тому удивившись. То, что я её сломал, я даже сам не сразу понял. Просто купол, наполнивший "крыло" как парус ветром, потащил меня по бездорожью - по буграм и кочкам, рихтуя холмы Подмосковья!
Когда меня наконец перехватил "попик" (Сашка Попов) и помог смотать парашют, я обнаружил, что у меня "кликает" нога, на которую было невозможно наступить. С парашютной сумкой идти было уже невозможно и я понял, что я - отпрыгался! "Золотой" (Женька Золотарев) - мой командир - без объяснения причин забросил меня в УАЗик и уже через час я был в гипсе по самое по это! Через неделю я отпросился из госпиталя и, лёжа в четырёх стенах хоть и дома, начал потихоньку завывать от тоски. Конечно, ребята из группы меня постоянно навещали - апельсины и свежий номер "Советского спорта" у меня был всегда. Но ничто не заменит душевное общение.
 И тогда я достал из армейского рюкзака свою знаменитую записную книжку...
От скуки я стал перелистывать свой красный потрёпанный блокнот, в котором хранил деловую и, в основном, интимную информацию. С новой строки я стал по очереди набирать своих бывших подружек. По всему необъятному Советскому Союзу, хотелось просто поболтать, элементарного человеческого общения. У одной телефон не отвечал, у другой появился парень, третья вышла замуж и так далее. "Время не стоит на месте, Одесский", - подумалось мне и... где-то на середине книжки, на странице наискосок, стояла всего одна запись. Простым карандашом было написано - "Наташа", шестизначный номер, начинающийся на две двойки. Я моментально сфокусировал своё внимание на Одессе, потому что этот номер был городской, то есть обозначал центр города, в Одессе - моём родном городе. Включив свой бортовой компьютер, я попытался вырвать полезную информацию из файла своей памяти, но всё было бесполезно!
Ничего! Ноль! Кто, когда, откуда? У меня была куча Наташ, но ни у одной телефон не начинался на две двойки! И тогда, отчаявшись, я решил позвонить!
По засекреченной военной связи, через "звезду" и "витязь", я быстро добрался до штаба Одесского военного округа и, представившись полковником Одесским, попросил телефонистку набрать городской номер в Одессе. Хотя до конца я не был уверен, что это Одесса?
Трубку взял женский голос, явно не девичий! Мама или бабушка - пронеслось в голове и я нагло задвинул: "Не будете ли вы так любезны пригласить Наташу к телефону - это беспокоит её товарищ по институту!", - тембр голоса я повысил до предела, пытаясь звучать как можно моложе. Стараясь обезоружить любую защиту на другом конце провода.
- Товарищ по институту?, - удивительно прозвучал женский голос, - а звонок то  прозвучал как межгород!,- тут же вывела меня на чистую воду пожилая одесская аферистка. Ещё один пазл упал в мою картину неизвестности - "студентка", мой бортовой компьютер опять лихорадочно зашелестел своими шестерёнками, пытаясь воедино слепить провал в моей памяти.
- Да-да, мы учимся вместе, - тут же солгал я и... замолчал.
- А она у Светы, соседки, пошла к ней за краской, у неё корни отросли, нужно их отбелить, - продолжал женский голос, вбрасывая очередной пазл информации в мою башку, и, кажется, у меня стал вырисовываться образ яркой блондинки-студентки с большим чувственным ртом и ростом советского десантника за метр восемьдесят! Неожиданно у меня зачастило сердечко и на лбу появилась испарина, я стал вспоминать девушку с необычной логикой мышления и ярко выраженными данными модели...
- Записывайте телефон!, - прошамкал голос на другом конце Вселенной и густо закашлял беломор-канальским тембром.
 Чтобы до конца быть вежливым и усилить впечатление, я ещё немного потрепался ни о чём с женским голосом, прокуренным беломoр-каналом, и записал номер соседки. Почему-то дрожащими руками, я набрал этот номер и буквально на втором гудке трубку снял вежливый, почти детский, женский голос.
- Жемчужина у моря слушает вас, - раздался задорный молодой голос, который явно знал, что звонит междугородка.
Я не знаю почему, но мне показалось, что этот голос был мне знаком и он, наверняка, принадлежал Наташке, которую я уже столько времени разыскивал. Я без промедления выпалил: "Наташа, привет, я за тобой очень соскучился и без разрешения решил позвонить".
- Привет, привет, а кто это?, - неуверенно переспросил голос подростка на другом конце провода.
- Что не узнаешь, мы учились с тобой в первом классе и я тебя до сих пор люблю!, - выпалил я очередную заготовку "развода" в надежде, что она правильно среагирует.
- Ух ты, это ты, Олег, из Москвы звонишь? Это же круто!, - продолжал голос любимой и родной мне Одессы!
Я просто потерял дар речи, что человек после мимолётного знакомства так долго помнит мой голос. Восприятие этого факта буквально меня ошарашило, как меня вычислили в обыкновенной телефонной трубке.
Для меня, как для профи, это было нечто - потолок уважения.
Мне же было невдомёк, что пока я пробивался в Одессу через войсковые соединения и межгород, бабушка Вера успела позвонить наверх и объявила, что сейчас будет звонить какой-то Олег из Москвы.
Воодушевлённый таким поворотом событий и сверхуважением к одесситке, я тут же выпалил весь запас своих слов, все переживания и все эмоции, почти без остановки, загрузив на другом конце провода тарахтящие уши. Мне было приятно, что в целом со мной происходило не часто. Мы прикалывались друг с друга, от души смеялись и на сердце было легко и просторно.
И вдруг в трубке раздался совершенно посторонний и мягкий голос после некоторого замешательства.
- Здравствуйте, Олег, - тихо сказала новый голос, - надеюсь ты скоро поправишься и приедешь в Одессу, потому что мне кажется, я в тебя влюбилась... потому что я за тобой скучаю и думаю о тебе почти каждый день! Я очень хотела тебе позвонить, но ты же не оставил своих координат, а Серёжа, твой друг, не даёт твой номер!
Вся тирада была выполнена на одном дыхании тихим, но очень уверенным тоном, и у меня опять вспотели ладони.
 - Блин, с кем же я разговаривал почти 40 минут?, - недоуменно спросил я, "потратив столько информации и столько эмоций"?
  - Это Светка - моя соседка, я зашла к тёте Вале, пришла за краской, не обижайся на неё, она ещё школьница - она любит "парить" мозги маминым кавалерам, вот и ты попался на её крючок!, - добродушно засмеялась Наташка, радуясь как она меня "отымела" на ровном месте.
Гоголь-моголь, бляха-муха, японский городовой, это мне - сотруднику комитета госбезопасности, бойцу элитного подразделения, супер-профессионалу 40 минут "парила" мозги какая-то одесская школьница и я всё это "схавал"?! WoW!, стареешь, Одесский, блин, стареешь реально...
Я просто ошалел! Я раскрыл рот и, зевая как рыба, почувствовал, как из меня  стал выходить воздух. Я мгновенно "сдулся". Энтузиазм абсолютно иссяк. За доли секунды, за один удар сердца - бам! Пусто! Всё! Ни за какие деньги или любые награды я был не в состоянии повторить то, что целых 40 минут лил на уши школьнице Свете. Все мои силы и эмоции, оказывается, ушли в никуда. Как вода в песок. Бесследно!
Я пытался хоть как-то отреагировать, принять хоть какое-то решение в этой патовой ситуации - но моё воображение отказывалось работать.
- Олег, ты ещё там?, ты в порядке?, - вывел меня из оцепенения ровный голос "настоящей Наташи"!
 Моё коматозное подсознание и губы выплеснули очередную глупость, которую мог придумать только профессиональный диверсант в состоянии грогги. Необузданная дерзость - лучший друг диверсии!
 - Наташ, мне ужасно плохо. Приезжай в гости на пару дней, я оплачу дорогу!, -  это всё, что я смог придумать и пролепетать в трубку.

Для любого нормального человека тут же возникнет целый ворох вопросов, абсолютно неуместных в моём бессознательном предложении.
Даже глупо. Это не для здравого ума. Ну кто сказал, что любовь - это здравый смысл? Это абсолютный абсурд, это наивысшая безответственность и смертельный приговор! На пике нечеловеческой химической реакции!
Это сильнее термоядерной реакции. Это неподвластно человеку! Это - полёт! Это выстрел, это взрыв! Это опустошающая страсть, крушащая всё на своём пути!
Не придумал человеческий интеллект преграду, способную в состоянии остановить любовь. Человек рождается для любви! Это наша Миссия на этой планете! Мы посланы на эту "планету детей" нашими богами для любви! Это высшее человеческое предназначение на Земле! Любить! Влюблённые творят чудеса и совершают подвиги во имя любви, они выигрывают Олимпийские игры и бьют мировые рекорды! Любить это прекрасно! Это - замечательно! Чудесно и очень, блин, клёво! Это сильнейший наркотик! Ты паришь! Ты поёшь! Ты творишь! И это чувство просто круто! Быть влюблённым, совершать всякие глупости, не замечать времени суток и забывать какое время года на дворе и какое сегодня число - это реально круто!
Кто не любил - как он несчастен, что не испытал эту бурю... если бы наш крезанутый мир в один миг влюбился - на Земле никогда бы не было войны, никогда, я в этом абсолютно уверен!
Я знал, что Наташка, как воспитанная девочка, или пошлёт меня нафиг или переведёт разговор на другую тему. Теперь на другом конце провода повисла пауза и я, замявшись, спросил: "Наташ, ты О'кей, ты меня слушаешь?"
- Я здесь, Олежек, думаю как это всё сделать. Поверь, я хочу тебя увидеть, но у меня институт и папа там преподаёт, ему моментально доложат, если я пропущу занятия!
У страха глаза велики, у глупости они никакие! И я брякнул очередной бред, устроив конкурс дураков мира по телефону.
- Да нафиг тебе этот институт? Приезжай ко мне и мы поженимся!
Опять спокойный ровный голос в ответ: "Звучит заманчиво, но я ещё совсем маленькая девочка. Мне нужно закончить институт!"
- А у тебя паспорт есть?, - продолжал нажимать я, - значит ты уже не совсем маленькая!,- продолжал лепить я, не понимая сам на что рассчитывать и куда это всё приведёт?
- Слушай, Олежек, тут есть маленький шансик - у меня через пару дней день рождения. Я родителям могу сказать, что мы с подружками решили отметить на Красной площади, а бабушка меня прикроет. Если я со всеми договорюсь, то смогу выехать... сегодня после обеда!
 Бам!, я словно получил пощёчину, встрепенулся, не ожидая такого поворота. Отрабатывать назад и включать тормоза было уже невозможно, потому что именно я замутил эту тему и нужно было деликатно довести это дело до логического завершения.
Даже для меня, ярого одесского авантюриста, всё вдруг стало неожиданно. Теперь уже я должен взять всю ответственность за всё поступательное движение перед этим ребёнком.
Ребёнком явно хорошо воспитанным, из хорошей семьи, далеко не глупым, ну всё-таки наивным. Я знал, что на курьерский экспресс-поезд номер 23 "Одесса-Москва" достать билеты практически невозможно. Я мог без проблем включить свои комитетовские связи и получить бронь. Но не хотел пока засвечивать это дело. Я пошёл другим путём, по-одесски. Мне часто приходилось мотаться этим поездом из Москвы в Одессу и обратно, пока учился в академии, я перезнакомился со всеми бригадами проводников этого маршрута, знал всех официанток, директоров вагона-ресторана и бригадиров поездов. Половину из этого состава я перет***** , поэтому отношение ко мне было в большей степени очень тёплым. Я никогда не топтался в очередях за билетами и всегда ездил "по левому" через знакомых проводников. Я позвонил в депо Одесского ж/д вокзала, узнал какая бригада идёт в рейс и сразу же позвонил Олегу Репину домой. Олег ездил в Москву вместе с женой Анжелой, обслуживали 7-й и 8-й купейные вагоны рядом с вагоном-рестораном, в самом центре состава. Олег был немножко старше меня, но он очень уважал мои погоны и относился ко мне по-доброму. Я ему по Москве делал некоторые коммерческие услуги, у нас были крепкие товарищеские отношения. Олег всё понял и пообещал доставить девочку в столицу, как к себе домой, безо всяких проблем.
Я опять набрал Наташкин номер и трубку снова взяла её бабушка, которая вежливо попросила присмотреть за её любимой внучкой, потому что она ещё совсем маленькая и наивная.
- Смотри, Олежек, она ещё ни к кому так не летела, как на крыльях, я знаю. Поэтому будь ей и старшим братом и папой, ты теперь за неё отвечаешь передо мной. Если что - я спрошу так, что тебе мало не покажется, - строго и уверено прозвучал прокуренный голос в трубке старой одесской аферистки.
Кайфуя, от свалившегося счастья, я прыгал на одной ноге как воробей - и попытался навести хоть какой-то порядок в холостяцком бардаке. У меня было ведомственное жилище в Москве, приличного размера - одна комната в Булгаковском доме на Сретенке. При царе-батюшке это, якобы, был торговый дом с высоченными потолками и мраморной царской лестницей, а теперь ведомственная квартира на 8 жильцов!
 Самым знаменитым нашим соседом была Маша Распутина, которая жила на втором этаже и медленно, но уверенно, покоряла российскую эстраду, прибыв в столицу из Сибири. Обставлена комната была чисто по-холостяцки из военторга: финская стенка, югославский мягкий уголок с раздвижным диваном, теледвойка Samsung и музыкальный центр "Олимп". Все мои четыре комплекта армейской формы висели на вешалках, на четырёх гвоздях-сотках, ровненько по линии, вбитых в противоположную стену. Финская стенка была забита книгами отечественных и зарубежных шедевров. Через военторг я забил её бестселлерами и хорошую книгу всегда предпочитал телевизору. Телевизор был исключительно для спорта и новостей или для хорошего кино, на остальную белиберду у меня просто не хватало времени.
 Я долго не мог уснуть, терзаясь пол-ночи разными мыслями, со мной явно что-то происходило. Я не знал как к этому относиться?
Едва уснув под утро, я проснулся от настойчивого двойного звонка. Двойной звонок это ко мне, в квартиру номер два. Я прогремел костылями по коридору до входной двери и нажал кнопку замка.
У порога стояли две обалденные модели чуть ли не моего роста. В облегающих джинсах, спортивных куртках, будто сошедшие с обложки журнала. Обе русоволосые, типичные русачки, обе голубоглазые. Одна с модной стрижкой, вторая с хвостом.
Явно девочки со спортом дружат - мгновенно оценил я внешние признаки. За девчонками с улыбкой до ушей стоял мой новый друг по отряду Толик Виноградов. Если есть определение "Русский богатырь" или "гренадёры Петра I", то это - Толик! Выше меня на ладонь, косая сажень в плечах, руки - лопаты. Толя был старше меня и по возрасту, и по званию, и в отряде давно. Но мы с ним мгновенно сошлись после первого же знакомства. У нас было одинаковое хобби - девушки! Женщины были нашей страстью и слабостью и мы зауважали друг друга с пол-оборота! Нам всегда было о чём поговорить и чем поделиться. Тем не менее, Толик был женат и был отличным семьянином, семья от его хобби никогда не страдала и я ещё больше его за это зауважал.
- Олег, вот познакомься - девочки с Одинцовского Динамо, я решил им Москву показать, забрал их прямо с утренней тренировки, - сказал Толик скорее для девочек. Мы часто "показывали" девушкам Москву, "снимая" приезжих подружек где попало. Но основными поставщиками жриц любви у нас были подведомственные спортсменки из родного общества Динамо. У Толика чисто был распорядок дня: с утра - подвиг! Как у барона Мюнхаузена и мне это очень нравилось. Я не помню ни одного выходного, чтобы у меня не приземлились пловчихи, баскетболистки, гимнастки, лучницы, лыжницы и так далее, вот сейчас - волейболистки. Блин, чуть ли не все сборные женские команды СССР по всем видам спорта знали мой адрес на Сретенке. Об этой квартире гуляли слухи и даже сложились легенды и девочки-олимпийцы мечтали сюда попасть, на Сретенку. У нас часто бывали ведомственные тусовки и мы постоянно приглашали наших спортсменок на всевозможные там юбилеи и торжества. То же самое делали и они. У нас существовал постоянно "служебный контакт", то есть всё на высшем профессиональном уровне, как правило заканчивающимся у меня в коммуналке на Сретенском бульваре... профессион де фуа, как говорят французы!!
Я посмотрел на часы - без четверти одиннадцать утра и меня чуть не хватил кондрат. Ёкарный бабай, Наташка будет в Москве через три часа, a у меня здесь ещё конь не валялся. Я пригласил спортсменок в комнату, включил им сексапильную музыку и вытащил Толика на кухню помочь мне сделать кофе. Пока закипал чайник, я объяснил подполковнику, что ко мне через 3 часа приезжает... серьёзная девушка из Одессы. Виноградов прищурил свои чувашские глаза и ехидно спросил: "Одесса, ты что влюбился в кого-то, а?, почему не знаю?"
- Толя, сегодня никакого группового секса не получится, ко мне приезжает девушка из Одессы по серьёзному вопросу, это во-первых, а во-вторых, попроси своих волейболисток прибраться здесь немного, скажи, что ко мне едет мама. Поведи их в какой-нибудь там бар или кафе, угости мороженым и так далее. Они должны отсюда свалить минимум через два часа, потому что я хочу, чтобы ты поехал на Киевский и привёз ко мне эту девушку из Одессы.
- Одесский, нахрен им кафе-мороженое, им надо бутылку водяры и член потолще, а то они в следующий раз заупрямятся и найдут других фраеров.
- Толик, всё на сегодня, не ломай мне приятное ожидание, куда они денутся - им у нас уже нравится, я это сразу заметил!
- Ну, блин, хорошо "одесса", я тебя сегодня выручу, но смотри - в следующий раз ты не отвертишься.
Толян схватил чайник и бодро зашагал к двухметровым волейболисткам.
Поговорив ни о чём некоторое время и договорившись встретиться через неделю, Таня и Ира, так звали девушек, тем не менее сделали влажную уборку под чутким руководством подполковника, как всегда пришедшего ко мне в кaмуфляже. Девчонки неохотно попрощались, поцеловав меня в губы, и я проводил их до двери. Им у  меня явно понравилось, я был уверен, что они с удовольствием вернутся и Виноградов увёл их на бульвар.
Тягостное ожидание. Блин, я чуть ли не ногти кусал и, не находя себе места, скакал по своей халупе как кузнечик на одной ноге или нарезал круги как волчара в клетке. Постоянно бросался в глаза какой-то непорядок в порядке вещей. То часы неправильно смотрят, телек не под тем углом расположен, то стулья глубоко, то кресло близко. Блин, просто паника воображения.
Хрень какая-то. Меня, взрослого мужика, прошедшего "крым и рым" в этой жизни, просто колбасило неизвестно от чего? Ко мне едет девушка - вчерашняя школьница, а чувство такое, будто мне предстоит визит к английской королеве!
По своей натуре я очень впечатлительный человек и очень влюбчивый. Чувственные эмоции прут из меня как Ниагарский водопад. Конечно! Я влюблялся по тысячу раз и тысячу раз разочаровывался. Я любил каждую новую жену своих сотрудников или каждую девушку однокурсников. Жены офицеров в военных городках, стонали от моих недвусмысленных взглядов. Влюбиться в тот же жест, улыбку, походку, или облегающие джинсы, мне не составляло особого труда, но стоило мне только заговорить с объектом своей любви как хрустальный замок обожания, построенный моим воспаленным воображением, тут же рушился безо всяких последствий. Уходил бесследно в никуда. Моё ярко вспыхнувшее чувство уничтожалось глупым вопросом или глупым ответом, прокуренным голосом или неуклюжим жестом и даже неудачным взглядом. Всё, мир моих грёз, мгновенно исчезал в никуда и... я двигался дальше с облегченным сердцем и мыслями об... ужине.
Метаясь по своей 20-метровой комнате, я боялся, что опять произойдет тоже самое. Я боялся обидеть ребёнка, поверившего в меня и ринувшегося в неизвестный омут с головой. Я не хотел оконфузиться, но себя ведь никогда не обманешь! Ты в мире лучший судья и лучший адвокат самому себе.
Не знаю почему, но мне очень не хотелось, чтобы со мной произошло то же самое, что происходило уже тысячу раз - разочарование! Я, наверное, просто соскучился и мое сознание хотело реально любить, поэтому я очень боялся разочароваться.
В 2:35 в прихожей опять грохнул двойной звонок.
- Молодец, Виноградов, взял такси за свой счёт и прилетел - пронеслось у меня в голове и я шагнул в коридор. Перед поездкой на Киевский я вручил ему четвертной, чтобы он рассчитался с Олегом - проводником поезда. Билет в купе стоил 17 руб, но я всегда давал четвертной, так сказать за хорошую доставку. Я нажал кнопку замка и на пороге... ярко светило моё "ясное солнышко"! Наташка обвила мою шею тонкими пальцами с алым маникюром и огромным алым ртом впилась в мои губы, подарив мне французский поцелуй. Первый контакт, наверно, на всю жизнь всё расставил по своим местам. Как недостающий пазл упав в картину, сразу обозначил её смысл. Это была "Oна"!
Мне не нравилось, когда девушки целуясь, засаживают в рот свой язык как член - по самые помидоры. Видимо стараясь подтвердить свою страсть. Наташка поцеловала меня именно, блин, так, как я себе это представлял: деликатно, одним кончиком языка, обозначив контакт и погуляв у меня во рту, едва коснувшись моего языка, тут же его убрала, поцеловав в шею и щеку. От этого едва уловимого прикосновения я моментально загорелся и сразу же её захотел. Мгновенно! У ребёнка действительно присутствовало искусство обольщения. Толик стоял сзади с пакетами на вытянутых руках: "Алё, Одесса, что-то я не понял, почему я ничего не знаю про Наташу? А подружки у неё есть, почему приехала одна?"
 - Да не вопрос, Толик, в следующий раз я привезу тебе любую из своих подружек, даже двоих, они все у меня классные! Правда, Олег?, - щебетала Наташка, не отрывая от меня влюблённых глаз и продолжая ласкать мой бритый затылок.
- Кстати, я тебе гостинцы привезла из Одессы, ты же соскучился по "Привозу". Вот тут творожок, сметанка, колбаса деревенская и таранечка. Я успела смотаться на "Привоз" перед поездом.
Она шелестела в Толяна руках в пакетах, перебирая покупки, а сверху лежала свежая "Вечерняя Одесса". Ну, блин, oткуда у этого ребёнка этот дар - дар предвидения и услужливости? В пакетах лежало всё то, что я бы именно взял для своего самого близкого человека. Особенно нужное и особенно дорогое. Наташка будто залезла в мою голову и, прочитав все мои мысли, пошла на "Привоз".
Я был счастлив. За эти первые две минуты первого контакта на втором этаже дома номер шесть на Сретенском бульваре города-героя Москвы - нашей великой столицы!
- Не-а, Толик, не получится, - наконец я выдавил из себя. Мой голос звучал словно из подвала. Я сам его не узнал.
- Второго раза не будет, братан, потому что она отсюда больше никуда не уедет!, - стоя на костылях на широкой мраморной лестнице векового дома, я одним этим предложением решил свою судьбу. Навсегда! У нас не было ни одного свидания, ни одного поцелуя и тем более секса. Наблюдая за этим созданием, я уже был уверен, что и в постели и на кухне у нас всё получится и будет полный порядок. А на улице я буду ею всегда гордиться, как и она мною. Она того стоит. Разочарования точно не будет!
- Одесский, ты выиграл свою главную лотерею в жизни, гордись! Любовь стоит того, чтобы ждать!
Мне казалось, что я парю над землей...



   3. БЕЛЫЙ ДОМ, 19 Августа 1991. ГКЧП.

   Первый год молодожёнов пролетел в столице очень быстро. Мы узнавали друг другa всё больше и больше. Это удивительно, буквально с каждым днём мы приближались друг к другу всё ближе и ближе. У нас было невероятное количество совпадений, мы практически одинаково смотрели на окружающий мир. Нашему счастью, казалось, не было видно конца. Мы оба парили над землей!
Советский Союз, как огромный тонущий корабль, стал постепенно разваливаться, в нашем отряде появились первые жертвы. Каждый национальный конфликт обязательно нами контролировался: Фергана, Карабах, Тбилиси, Литва, мы были везде, мы были со всеми.
Холодное лето 91-го года уже практически покидало столицу. Вторую неделю на брюхе мы перепахивали подмосковный полигон, где на реально созданном макете отрабатывали штурм Белого дома - здания Правительства России. Мы мало что  понимали, что происходит вокруг, но верные Присяге всё ещё защищали интересы утопающего государства.
Штурм был назначен на 4:00 утра 19-го августа. Наш отряд с тремя другими подразделениями спецназа был выдвинут в район сосредоточения, который находился у гостиницы "Украина" недалеко от Киевского вокзала. Приказ был очень простой, войти в здание Правительства России и выкурить оттуда, вернее арестовать, саботажников, которые незаконно удерживали власть в здании правительства. В их числе были названы Ельцин и Хасбулатов, а, также, другие не менее важные лица правительства Москвы и России. Командир моего подразделения находился в отпуске и я автоматически получил назначение возглавить группу атаки.
 Первые сомнения от правильности наших действий у меня возникли, когда на совещании в Министерстве обороны, недалеко от здания Правительства России, наш генералитет понёс такую чепуху, что мне даже было неудобно переспрашивать цели и задачи. Заслуженные генералы России, её герои Паша Грачёв, командовавший войсками ВДВ, при поддержке своего самого главного соратника генерала Лебедя, предложил простейший выход из пиковой ситуации: расстрелять Белый дом осколочными зарядами, чтобы кумулятивная струя подожгла занавески и деревянные полы в здании и, таким образом, от начавшегося пожара, выкурить засевших в здании защитников демократии. У меня недвусмысленно сразу же возник вопрос: "кто за кого?" В районе 10:00 вечера я и другие ребята, возглавлявшие другие штурмовые группы из спецподразделений госбезопасности и главного разведуправления, переодевшись в гражданку, от гостиницы "Украина" пешком, двинулись в сторону здания Белого дома. Мы сделали большую петлю и вошли на территорию обороны Белого дома со стороны стадиона на Красной Пресне. На совещании в Министерстве обороны нас пугали, что там находятся террористы, бандиты и прочая нечисть, от которой нужно очистить близлежащую территорию. Однако, перед нашими глазами предстала очень жалкая картина - Дом правительства защищали, в основном, старики, женщины и дети, а также какие-то бестолковые авантюристы мужского пола, которые от скуки просто дёрнули из дома для остроты ощущений. Из неопознанных грузовиков всем желающим раздавалась водка, какая-то одежда и какие-то продукты, неведомым образом откуда-то появившиеся в кольце обороны здания. Сплошь и рядом валялись под ногами использованные шприцы. Общая картина мне напоминала вакханалию или Последний день Помпеи - везде процветал беспредел, идиотизм и полная безответственность. Потусовавшись в толпе ещё некоторое время и обнаружив, что никакой опасности защитники Белого дома нам не представляют, мы с ребятами дружно вернулись на исходные позиции у гостиницы "Украина". Переодевшись опять в униформу, закутавшись в бронезащиту, в один голос твердили друг другу: "авантюра со штурмом Белого дома абсолютно не имеет под собой никакой активной базы". Штурм здания Правительства России элитными подразделениями был просто вопиющим безумием и абсолютным непрофессионализмом.
 Задачей моей группы было обеспечение прохода подразделения основного состава "Альфы" в здание Правительства. Рижский ОМОН и милицейские подразделения столицы обязаны были создать нам периметр, через который я должен был прорубить коридор и впустить "Альфу" на первый этаж здания правительства Российской федерации, через которую они должны были начать зачистку с этажа на этаж. Всех живых и мёртвых  вытаскивать на улицу, укладывать штабелями у цокольного этажа. После нашей рекогносцировки дураку было понятно, что никакой активной защиты и сопротивления мы не получим. Было полнейшим унижением использовать лучших бойцов страны для того, чтобы воевать с обдолбашенными крестьянами.
 В 3:00 утра мы выдвинулись на исходные позиции и стали ожидать приказа на  штурм. У меня заныло под ложечкой и противно запершило в горле. Я не понимал зачем нам нужно было воевать против своей страны? Пьяные и обдолбашенные "защитники" Белого дома, сооружавшие вокруг чахлые и жалкие баррикады, с интересом рассматривали наши отборные подразделения в полной суперамуниции. Для них мы выглядели как реальные инопланетяне в своих супер-доспехах.
Время медленно тянулось, а время "Ч" так и не наступало. Внутри души я этому радовался, потому что всё больше убеждался в идиотизме ситуации. Примерно без четверти 4 у меня в ТПУ прозвучал хриплый голос генерала В.Ачалова, командовавшего "пaрадом" ГКЧП. Aчалов должен был заменить маршала Язова в кабинете министра обороны СССР после штурма. Ему хотелось рвать и метать! Когда началась перекличка, я неуверено заявил Ачалову о правильности выбора метода захвата Белого дома? Это звучало как трусость с нарушением всех существующих норм в армейской иерархии. Он сначала не понял и переспросил.
- Одесский, что происходит - Вы видите какие-то препятствия, которые нужно устранить перед штурмом?
Взяв себя в руки и окончательно справившись с волнением, я ему доложил, что будет неправильно, если мы применим силу против безалаберных защитников Белого дома. Прольём абсолютно невинную кровь и нас проклянёт вся Россия! Буквально через 24 часа мне разобьют окна в Одесской квартире!
Пауза продолжалась недолго, как вскоре оттуда послышался отборный мат и все ступени унижения офицерского достоинства из-за солдатского долга. Ачалов просто рвал и метал, не выбирая выражений и средств. Мы с ним были давно знакомы, ещё со времён его службы в 217 парашютно-десантном полку, Болградской дивизия ВДВ, где я был сопливым курсантом на стажировке, а он - зам. командира полка. Разница просто космическая! Тем не менее, мы считались почти друзьями, и поэтому ему было дозволено не выбирать выражения в общении со мной как с подчинённым. Чем больше он меня х**сосил, тем больше у меня росла уверенность в моих сомнениях. Мне становилось противно от того, что я в этом во всём участвую. Наш отряд в последних межнациональных конфликтах уже понёс потери, я не хотел быть одной из них. Наташка буквально месяц назад родила мне Алёшку, я не хотел, чтобы он рос также как и я без отца. Безотцовщина это очень хреновая тема.
Когда Ачалов выпустил почти весь гнев на мои уши, он приказал передать ТПУ командиру группы атаки Карпу - генералу Витюхе Карпухину, который в последний день был отозван из отпуска. Приложив радио к уху, Карпухин прослушал очередной словесный понос из штаба управления ГКЧП и рыкнул ему в ответ: "Товарищ генерал, он стоит рядом со мной, скажите ему сами" и передал мне радио.
Генерал Владик, уже более миролюбиво призвал меня к солдатскому долгу и воинской присяге. На что я ему спокойно ответил, что я солдат и привык выполнять приказы, у меня с этим проблем нет, но в данной ситуации я попрошу Вас прислать мне с посыльным письменный приказ, на котором должна стоять конкретная фамилия человека, который отдал этот приказ, который я должен выполнять. Потому что я считаю, что этот приказ - преступный, если у нас ничего не получится и штурм сорвётся вместе со всем ГКЧП, то завтра я буду крайним, меня проклянёт вся Россия и, скорее всего, я сам уйду в дисциплинарный батальон. Я хотел хоть как-то обезопасить своё не только настоящее, но и будущее. В тангенте повисла некоторая пауза и, выдохнув, Ачалов рыкнул: "Передай трубку Карпухину!" Я снова передал её своему командиру и буквально через считанные секунды он приказал мне сдать оружие и снять разгрузку.
Подозвав двух лабусов из Рижского ОМОНа, Карп приказал им сопроводить меня в расположение подразделения. Двигаясь на Рафике по ночной Москве в сторону летних квартир, у меня буквально свалилась гора с плеч. Мы мило побеседовали со своими конвоирами и в удовольствие "перекурили" это дело.
 На следующее утро я был официально арестован, посажен под домашний арест и отправлен с понижением должности в дальний гарнизон Одесского военного округа. Место моего назначения для прохождения дальнейшей службы был гарнизон "Весёлый Кут", недалеко от районного центра Арциз. Я был назначен начальником особого отдела парашютно-десантного полка.
На этой должности и в этой дыре, я должен был сгнить и умереть до конца своей службы.

4. Побег.

   Мысль покинуть страну у меня созрела не сразу. Воинское предписание мне было выписано на трое суток. Значит у меня в запасе было целых 72 часа для того, чтобы прибыть в часть и представиться командиру полка. Как только мои конвоиры доставили меня на Киевский вокзал и отчалили восвояси, я тут же поймал такси и рванул во "внучку" (Внуковский аэродром). Я хотел выиграть время. У меня уже закралась предательская мысль и стала выедать мне мозг о правильности тех идеалов, благодаря которым я служу Отчизне? В оконцовке, как оказалось, каким бы я не был супер-профессионалом, меня легко можно стереть в порошок! И зависит это всего лишь навсего от решения единственного человека. Я просто совершенно по-другому, исходя из новых условий, посмотрел на себя со стороны и вообще на весь этот цирк, в котором я принимал участие. Мне стало обидно, реально обидно! Мне хотелось просто завыть от бессилия. У меня перед глазами рушился мой мир, который я создавал годами, и остановить это падение я уже был не в состоянии. Морально я был практически раздавлен! Наверное, в этот самый момент, когда у меня впервые в армейской карьере возникли сомнения в правильности того, что я делаю, меня и услышал мой ангел-хранитель!

   Когда рейс "Москва-Одесса" набрал потолок, занял эшелон и встал на заданный курс, я по привычке пошёл в хвост самолета на перекур. В предбаннике воздушного лайнера, нос к носу столкнулся со своим старым одесским приятелем Димкой Хоровым. Офицер спецназа, только что уволившийся в запас, занимался обычной темой девяностых - подался в бандиты. Я устроил Димку в бригаду своего дяди, который был вторым блатным в городе и "крышевал" весь игорный бизнес города-героя Одессы вместе с Карабасом.
 Мы знали друг друга тысячу лет и считались хорошими друзьями ещё с детства. Димка жил на 7-й станции Большого Фонтана и я часто бывал в его хлебосольном доме. Сын генерала, он был единственным ребёнком в семье и очень разбалован.
Обменявшись парой-тройкой дежурных фраз, я в сердцах пожаловался Димке, как меня растоптал генерал Ачалов. Просто по-дружески, мне хотелось с кем-то поделиться и вырвать эту боль из сердца! Спокойно дослушав меня до конца и забычковав сигарету, Димка молча достал из заднего кармана потертых джинсов польскую газету и, развернув её, показал мне статью, где аршинными буквами было написано: "Воин удачи, Французский легион тебя ждёт!" Я быстро пробежался по статье и моментально уловил идею объявления - этой организации нужны солдаты!
На высоте 10.000 м на борту авиалайнера "Москва-Одесса", я принял самое главное решение в своей жизни - сменить страну проживания!
Попасть во Францию было делом техники.
Дальнейшие события уже развивались с калейдоскопической быстротой!
 Прибыв в Одессу, я сразу же рванул домой. Буквально накануне родов, Наташку я отправил рожать в родной город, где под чутким руководством и присмотром её мамы Марии Алексеевны - медицинского работника с хорошими связями, роды прошли хорошо. Алёшку назвали в честь дедушки, который сгнил в сталинских лагерях. Мария Алексеевна любовно называла его Арончик. В то время в Одессе все скрывали своё родство и происхождение, поэтому переписаны Наташкины родители и все её корни были на русские фамилии, хотя сами были выходцами из Земли Обетованной. Я взял сына на руки - он у меня едва помещался в двух ладонях, я не мог представить его будущее в этой стране. Больше не мог! После неудачного штурма, у меня в голове словно произошла революция.
Я был окружён любовью и заботой и стал немного отходить душой от тех поганых ощущений, которые я привёз из Москвы. Естественно, как профессионал, я не стал вводить в курс своих планов даже самых близких и, тем более, Наташку. Я прекрасно понимал, что буквально через 3-е суток ей придётся проходить через ад. Мои коллеги её не выпустят из своих ежовых рукавиц и будут выворачивать наизнанку! Поэтому, когда её будут "крутить" мои коллеги, они быстро убедятся, что она действительно ничего не знает и её... оставят в покое! "Конторские" профи очень хорошо знают, когда человек говорит правду, а когда врёт?! Я понимал, что это очень жестоко, но это был единственный путь её... сохранить! Пообщавшись с родными пару часов и тр****в Наташку, я выехал в аэропорт. Моя "командировка" особых вопросов не вызывала, мои родные давно привыкли к моей профессии варяга. Через 2,5 часа я уже был в Бресте - время сейчас работало исключительно на меня, потому что я знал, через 72 часа я буду объявлен дезертиром, в стране и в Восточной Европе будет объявлен план перехват. Мне нужно было успеть выскочить из этой сети.
Я себе с трудом представлял, каким образом я доберусь до Испании? Испанский иностранный батальон был моей конечной целью по двум причинам: испанский язык был моим вторым профилирующим инязыком, погода как в Одессе, ну и конечно  футбольный клуб "Барселона" - мой любимый клуб с детства. Теперь я с удовольствием, мог наслаждаться их игрой, сколько душе угодно.
 Было ещё два других варианта - Бельгийский иностранный легион и, конечно, Французский, но мне по вышеуказанным причинам, больше всего импонировал Испанский институт наёмников! Ну как можно отказаться от великолепного вина, искромётной Кармен и жгучих испанок - лучших сексуальных партнеров в Европе!
Абсолютно очевидно - вся эта идея была полнейшей и отчаянной авантюрой. Но мой необузданный характер, специальная подготовка на протяжении десятилетий и беспримерная дерзость диверсанта, давали мне шанс. Тем более, моей военно-учётной специальностью в спецназе ГРУ, да и в 4-м управлении госбезопасности, куда сменив ведомство, я был переведён после окончания академии, была - инфильтрация в глубоко эшелонированный тыл противника и ведение развед-диверсионной деятельности с нанесением как можно больших потерь на вражеской территории, непосредственному противнику! При потере группы, каждый из моих бойцов, оставшихся в живых, независимо от кондиций, превращается в отдельную боевую единицу-подразделение и ценой собственной жизни, наносит врагу как можно больший урон! Это наша спецназовская фишка и она у меня будет сидеть в мозгах до конца жизни. Это наши идеалы - это наша философия!
Ни один супер-пупер спецназ вражеских армий, с кем мне в дальнейшем пришлось  сотрудничать и сидеть в одних окопах, и близко даже не подходят под эту философию. Им это просто никогда не понять! С первого моего боевого рейда меня окрестили сумасшедшим за элементарные вещи, которые я делал на войне, потому что для них это всё просто дико. Если пепси-колы не подвезут к обеду, они действительно не будут воевать, образно говоря. Есть такое выражение в английском языке на армейском жаргоне - "soft", то есть мягкий, без хребта, и "пуси" - это женский половой орган, которым называют мужиков-подкаблучников, т.е. девочка. Так вот, весь этот супер-пупер спецназ вражеских армий, особенно американские морские котики, которые себя называют лучшими в мире, у которых в последствии я работал инструктором, и есть этих два слова - "SOFT" и "PUSSY" и у них никогда не будет ни единного шанса, если они встретятся с русскими пацанами в бою.
 Наша братва ВДВ, спецназ или морпехи их просто сотрут в порошок! Я дело говорю, и "зуб" за это даю, блин, век воли не видать! Раздутые и разрекламированные, наглые и тупые фуфлыжники-понтари! Вот это и есть Западный хвалёный спецназ. За регулярные войска я вообще не говорю, а лучше промолчу - это просто пушечное мясо! Наши узбеки, с которыми мне доводилось воевать в Афгане, намного круче их сраной хвалёной морской пехоты. Даже наши узбеки! А каждый из бойцов-афганцев прекрасно знает как воевали узбеки - из-под палки. Но. Если им вломить мандюлей и правильно всё рассказать - они красавцы!
Я хочу, чтобы эти строки прочитал каждый российский десантник, каждый российский морпех и каждый российский спецназовец, при условии, что вы, пацаны, а так же ваши отцы-командиры, сохранили нашу советскую методику подготовки спецподразделений, русский дух и нашу русскую дерзость! Вам нет равных в мире. Гордитесь собой - вы реально крутые, вы даже сами не понимаете, какие вы крутые?! Это я вам говорю, поверьте, я это всё потрогал собственными руками и знаю, что я говорю и поэтому - "за базар отвечаю!"
Для передвижения по всей Восточной и Западной Европе, естественно, мне нужен был определенный тулз(зип). Учитывая, что Восточная Европа и весь Советский Союз кишили бандитами разных мастей и банд-формирований, я представлял себе какую опасность я могу встретить на пути во Францию, из которой я хотел попасть в соседнюю Испанию. Поэтому для своего джентльменского набора в течение службы, я сохранил нехитрый эквипмент. В моём десантном малом рюкзаке поместились немецкий пистолет p38(Вальтер,трофейный), осколочная граната ф-1, две тротиловые шашки по 200 гр, гибкая десантная пила и спецназовский нож "Матадор" с кассетой в 6 стреляющих лезвий, несколько взрыв пакетов и, конечно, всякого рода отмычки.
Для поддержания энергии в том же рюкзаке, я купил на Привозе килограмм  копченого сала, бутылку водки и буханку ржаного хлеба. Всё это весило у меня 6 кг и удобно было укреплено за плечами на малом десантном рюкзаке для манёвренности. Из одежды я также приготовил удобную униформу для перемещения в любых условиях: немецкие кроссовки Adidas, спецназовская песочница из двух частей, на которой было нашито 28 накладных карманов, и защитная куртка на синтепоне, плюс обыкновенное французское кепи, приобретенное мною на одесском толчке как символ. Вот с этим малым боекомплектом я и обязан был перейти 7 границ до конечной своей точки дистанции.
Во внутренних накладных карманах спецназовского костюма, хранились мой орден Ленина, который я получил за штурм дворца Амина, медаль за боевые заслуги, командирские часы и 10 железных рублей СССР с барельефом Ленина. Мне посоветовали, что из этой белиберды можно на западе получить хорошие деньги.
 В нагрудном кармане куртки, напротив сердца, хранилось моя единственная валюта, которая хранилась в квартире подполковника войск специального назначения комитета госбезопасности СССР в количестве... 100 северо-американских долларов. Это было всё моё состояние за 15 лет верной и достойной службы на благо отечества! Всё моё наличие, с которым я ринулся покорять новый мир!
Прибыв на железнодорожный вокзал Бреста, я сразу же выбрал одного из "бомбил" и предложил ему отвезти меня к самой Западной точке Буга. Сев в машину, мы быстро познакомились и я расположил парнишку к себе без особых напрягов, объяснив ему, что у меня девчонка в Польше и умираю хочу её увидеть! Виктор, так звали "бомбилу", за небольшую услугу в денежном эквиваленте организовал мне опытного контрабандиста, который постоянно проникает в Польшу через Буг. Мы сразу же поехали к нему домой. Пацана звали Андрей, он был моего возраста и очень простым в общении. Виктор ему объяснил, что нам требуется и мы быстро договорились о цене. Через полчаса мы уже плыли в сторону Польши на небольшой утлой лодчонке. Я ему пообещал, что буду возвращаться через двое суток и чтобы он в определённое время ждал меня на другом берегу, чтобы я его позвал. Он мне объяснил как обойти пограничные кордоны, спустившись вниз по реке, и выходить к небольшой деревушке, через которую проходит трасса на Варшаву. Я так и сделал. Проходя через деревню в сторону заправки, я с интересом рассматривал новый для меня мир, понимая, что с каждым своим шагом в сторону новой жизни, я всё больше и больше нарушаю Уголовный кодекс! Подходя к заправке, я сразу же увидел огромную фуру, на которой было написано до боли знакомое СОВТРАНСАВТО! Я увидел, как из магазина заправки для проезжающих водителей вышел белобрысый коренастый парень лет 40-а и направился в сторону рыжего КАМАЗа. Когда он попытался открыть дверь, я его окликнул и стал угрожающе быстро приближаться к кабине. Наверное, мой полу-армейский внешний вид выглядел недружелюбно. Подойдя к нему вплотную, я протянул ему руку для приветствия и назвался Олегом. Включив всё своё одесское обаяние и засветив все своих 32 зуба.
Я предложил ему за небольшую плату доставить меня в Варшаву и снова пропел ему легенду о своей девушке - польке, огромной, страстной любви и сложностях в международных отношениях. На удивление, водила тоже схавал мое враньё. Очевидно у каждого советского человека хоть один раз в жизни существовала боль неразделённой любви, поэтому меня легко понимали.
Женька, так звали парня, был из Крымского Джанкоя и работал на одну из частных фирм - перевозил оргтехнику из Польши, которая покупала её у немцев. Он рассказал многие ужасы, творящиеся на дорогах Польши и Украины, и мне откровенно было очень жаль этого пацана-трудягу.
Он с удовольствием доставил меня к ж/д вокзалу Варшавы, мы тепло попрощались и он дал мне свой график, когда будет возвращаться обратно, пообещав, что у меня не будет проблем вернуться в Украину. Также он мне дал в дорогу банку тушёнки и бутылку водки. Я чуть не расплакался от душевной доброты наших советских людей.
Без проблем я приобрёл билет на электричку "Варшава-Желязна Гура" за какую-то космическую сумму - 130000 злотых. Сам номер цены был похож на телефон и меня буквально ошеломил. На самом деле, этот проезд стоил несколько долларов. Если перевести в эквиваленте на валюту или даже на рубли. К вечеру я прибыл в точку своего назначения по маршруту, который разработал ещё в самолете по пути на Брест. Я понимал, что в приграничном городе вопросы задавать уже не имеет смысла, поэтому сам провёл короткую разведку на собственных ногах и через час я уже имел представление о польской и немецкой охране границы, которая пролегала через Одер, а также неглубоком броде через реку!
Граница с обеих сторон охранялась жёстко - у немцев постоянно проходил патруль с двумя овчарками, а поляки сидели в одном схроне и, тихо переговариваясь, перекрывали сектор почти что в 180 градусов. Спустившись вниз по течению около километра, где дальность прямого выстрела меня навряд ли достала бы, потому что обе погранзаставы были вооружены одинаково - советскими "калашами", всю одежду я завязал в пластиковый мешок и, сделав трубку из тростника, я глотнул 3 хороших глотка водки и вошёл в воды Одера. Вражеская вода дружелюбно меня укутала в свои объятия.
Меня слегка сносило вниз по течению и я проплыл уже 3/4 ширины реки, когда на немецкой стороне надрывно зарычала собака. Немцы мгновенно включили прожектора и стали шарить ими по спокойно несущему свои воды Oдeру. Через несколько минут они обнаружили мой целлофановый пакет на поверхности реки и открыли ураганный огонь в мою сторону. Противное жужжание мигающих трассеров и шлёпание их в районе моего мешка мне не предавали энтузиазма. Я продолжал плыть как бы по течению, но слегка приближаясь к берегу. Несколько пуль упали буквально в районе моей головы, которую я прятал за мешком, одна из пуль словно лепёшка, очевидно на излёте, ударила мне в шею и обожгла. Я прокусил губу от боли, но звука не издал. По своему опыту я знал, что наряд состоит из трёх человек, у каждого по два магазина, а каждый магазин полностью выходит при непрерывной стрельбе ровно за 4 секунды. Я это чётко усвоил еще в Афгане на духовских засадах. У них уже оставалось очень мало шансов меня достать, помощь придёт минимум через 20-30 минут, а для меня это целая вечность - то есть вагон и маленькая тележка запасного времени! Добравшись до берега, я на ходу быстро оделся и двинулся в сторону, противоположную погони. Совсем близко светили огни железнодорожной станции. Я преодолел мусорную городскую свалку и запрыгнул в крайний вагон.
Электричка буквально через несколько минут тронулась. На следующей остановке я вышел, потому что знал, что сейчас будет облава. Пешком стал углубляться в сторону, противоположную реки. И вошёл в какие-то садовые кооперативы, похожие на наши советские дачи. Для меня это была просто находка... хотя на моей карте этого и не было обозначено. Я быстро нашёл подходящее сооружение - уютный домик с небольшим огородиком и садом, в глубине кооператива, вскрыл дверь отмычкой и тихо вошёл в помещение, слегка пахнущее плесенью. Привыкнув к темноте, я осмотрелся и понял, что здесь можно жить! По-немецки было всё аккуратно расставлено и разложено, в углу небольшой кухоньки стоял приличного размера холодильник. Дрожащей рукой, в предвкушении чего-то съестного, я слегка приоткрыл дверь и ручка холодильника, в знак благодарности и гостеприимства, отдала мне своё тепло. Прикосновение к ней мне было офигительно приятным. Холодильник наполовину был забит едой, которую я видел только на картинках или в кино западного производства. В нижней секции двери стояла початая бутылка шнапса и большая бутылка белого вина.
- Одесский, ты в порядке! - пронеслось у меня в голове и на меня моментально навалилась дикая усталость за самые недружелюбные сутки в моей жизни солдата СССР!
Впереди оставалось чуть более 2-х суток, которые я себе отмерил для того, чтобы остаться в живых, в надежде построить будущее для своих самых близких - моей семьи!
 Мне нужен был короткий привал и я его себе сделал. Я не знаю, как долго я проспал, но разбудил меня настойчивый скрежет во внешнем замке у входа в это летнее строение, так гостеприимно принявшее меня в свои объятия. Я в два прыжка оказался у входной двери, сделав шаг назад в угол, и, затаившись, стал ждать гостей. Судя по тому, что на улице было тихо и никакого обмена любой информацией, значит мой гость был один. Я был абсолютно уверен, что ни одна душа в мире не знала о моём присутствии в этом летнем домике.
Наконец-то мой гость справился с замком и стал открывать дверь. Я сразу уловил тонкий запах аромата женских духов. Высокая девушка с короткой стрижкой и волосом цвета воронёного крыла держала в руках два пакета и уверенно двинулась в центр комнаты, небрежно ногой захлопнув дверь, за которой находилась моя тень. Мягко приблизившись к ней сзади, я схватил её шею в замок и силой усадил на стул. Девушка от испуга выпустила пакеты на пол и задрожала всем телом как овечий хвост. Я ей приказал не оборачиваться, и быстро отвечать на мои вопросы.
Сначала я спросил как её зовут, сколько лет, есть ли у неё семья? После положительного ответа, я снова задал несколько вопросов, которые обычно выводят абонента из состояния грогги. Сидя ко мне спиной и продолжая смотреть в окно, мне стало заметно как она приходит в себя. Я достал из холодильника бутылку водки, налил ей полстакана и передал. Она залпом осушила стакан и дрожь в её руках заметно ослабевала.
Её звали Рената, она была из Берлина, холостая, её бойфрендом был советский капитан из танкового подразделения Вюнсдорф, который уже вывели в СССР. Я спросил говорит ли она по-русски? Она ответила: "немного"... буквально через несколько минут, я думаю, она окончательно пришла в себя и попросила задать мне вопрос. Я разрешил.
- Это ты тот перебежчик, которого ищут целые сутки, ты пришёл с Востока?!
- Ты понимаешь, если я тебе отвечу правду - ты будешь нежелательным свидетелем?
- Если ты русский и ты хочешь попасть на Запад, то я тебе помогу, - хладнокровно ответила моя новая знакомая и попросила разрешения повернуться.
Я сам вышел из-за её спины и сел за стол напротив.
- Почему ты решила, что я хочу попасть на Запад?, - глядя прямо в глаза, спросил Ренату.
- Как только ваши войска стали выводить в Советский Союз после падения Берлинской стены, я это смотрю почти каждый день по ТВ. Беглецы толпами валят на Запад, ты не первый, кого я вижу, - сказала Рената и попросила закурить.
- За что такая милость, что ты хочешь мне помочь?, - глядя прямо в глаза Ренате, спросил её в упор.
- Я ненавижу коммунизм и, тем более, совков - они отняли у меня самое дорогое, моего Сергея, с которым я была счастлива целых 5 лет, когда он здесь служил, имею от него дочь. Теперь я полностью разрушена. Я с удовольствием тебе помогу, потому что вижу в тебе своего Сергея. Как хочешь, так и понимай!, - Рената глубоко вздохнула и посмотрела через окно куда-то вдаль.
- Именно здесь, - Рената обвела глазами уютный домик, - я была самая счастливая женщина на Земле со своим капитаном! Так что не бойся, русский офицер, я правильная немецкая девушка и я тебе помогу. Облаву снимут завтра утром и мы сможем спокойно с тобой проехать через все кордоны, - тихо сказала Рената с твёрдостью в голосе.
Учитывая, что до следующего утра было достаточно времени, Рената стала накрывать на стол и варганить, что-то типа ужина. Не отрывая глаз, я наблюдал за уверенными движениями и безупречными линиями её фигуры.
- Капитан, конечно, не дурак, - пронеслось у меня в голове, - если добился такой женщины. Ну какой же он идиот, что её оставил. Скорее всего это был обыкновенный совковый ловелас, у которого дома была нечёсанная жена и сопливые дети. Наши советские офицеры, в большинстве своём, обычно так и подженивались, служа за границей. Сотни, если не тысячи разбитых сердец западных девушек остались ни с чем после вывода советских войск из зарубежных баз.
Однако Рената мне определённо нравилась. И, пока она готовила ужин, я успел в неё... влюбиться, что со мной происходит постоянно. После того, как она разожгла газовую горелку, уверенные движения стали потихоньку сводить меня с ума. Она сидела на корточках ко мне спиной и её осиная талия и попа сердечком стали будоражить мой разум. Я тихо подошёл сзади и, взяв её за плечи, приподнял. Повернув к себе немецкую крошку, просто обнял, прижав её гибкий стан к своим бедрам.
Рената учащённо задышала и опустила глаза. Я слышал стук её сердца, который работал со скоростью пулемета Максим. Положив свою ладонь на её попу, я ещё сильнее прижал её к своим бёдрам, где уже отчётливо чувствовался мой "магнум". Без сопротивления мы стали целоваться. Рената слегка застонала и стала в такт двигать свои бёдра навстречу моим, всё сильнее и сильнее.
- Голодная как кошка - пронеслось у меня в голове как у опытного казановы. Следующую минуту мы словно по команде оба стали раздевать друг друга, уже не сдерживая эмоций. Секс был бурным и коротким, как выстрел. Мы оба одновременно достигли оргазма! По её сумасшедшим судорогам было видно, что она не имитирует его, как обычно делают русские тёлки. Мы лежали на полу на ковровом покрытии и курили, пуская сизый дым в потолок. Разговоры были ни к чему, мы уже всё понимали. Мы уже были сотрудниками.
- Одесский, ты будешь в порядке! - опять пронеслось у меня в голове, теперь она отвезёт тебя куда угодно!
Учитывая мою стрессовую ситуацию и напряжённые до предела нервы, натянутые как стальные канаты, а также сексуальную голодуху моей новой немецкой знакомой, мы топтали друг друга практически всю ночь до самого утра. И едва забрезжил рассвет, моментально уснули.
Я проснулся в районе 9:00 и как настоящий джентльмен, сварив кофе, подал прямо в постель моей сексуальной белуге, которая ревела подо мной практически всю ночь без остановки. Рената была благодарна за моё внимание и влюблённо смотрела на моё обнажённое тело Атланта.
После кофе в постели, Рената сделала мне миньет с высочайшей степенью исполнения и мой "магнум" стал снова лопаться от желания. Я жёстко вогнал его в лоно немецкой подруги, без сожаления. Через несколько минут мы снова взревели почти в унисон, как космодромная стартовая площадка полигона Байконур!
Откровенно говоря, мне уже никуда не хотелось спешить, но секундную слабость я моментально отогнал из своей башки и стал собираться в дорогу. Рената, нехотя, тоже стала натягивать облегающие джинсы, которые немножко сводили меня с ума!
Рано утром мы выехали с Ренатой в направлении моего неизвестного будущего.
Минуя все обозначенные блокпосты и блокировки дорог, тем не менее, по документам её бывшего любовника капитана-танкиста, мы наконец попали на автобан Берлин-Нюрнберг. Экспортный вариант шестой модели советских "Жигулей" устойчиво держал немецкую идеальную скоростную дорогу. Наконец, к концу дня, Рената остановилась на заправке уже в Баварии. До умопомрачения сексапильная сука, виляя бёдрами, "загрузила" очередную пургу невысокому грузному водиле - хозяину супер современной Volvo. Разговор был коротким, разговор был успешным. Через минуту она меня подвела к авто, с виду из Стокгольма, который шёл на Францию.
Обменявшись парой дежурных фраз, мы пожали друг другу руки и я горячо поцеловал горячие губы профессиональной миньетчицы. Откровенно говоря, я не хотел расставаться с Ренатой, за эти сутки я реально с ней породнился. Она дала мне все свои координаты в Берлине и засунула в боковой карман моего рюкзака. Развернувшись и утираясь слезами, она резко зашагала в сторону своей экспортной шестёрки.
Ларс пригласил меня в свой дом на колёсах, сияющий какими-то космическими красками. Поднявшись в кабину, меня сразу же окутал приятный запах загнивающего Запада. Его Volvo была похожа на космический аппарат. Я чувствовал себя уютно и защищённо. Ларс немного говорил по-английски и нам достаточно было его запаса, чтобы мы легко понимали друг друга. Почему-то, он безошибочно принял меня за беглого офицера из восточной группы советских войск. Я не стал eго переубеждать. Мы легко и на одном дыхании, попивая горячий пахнущий кофе, который он готовил тут же в своей супер-машине, быстро добрались до границы с Францией. Ларс меня предупредил, что вполне возможно его будут шмонать, но могут и нет, поэтому он мне предложил переночевать в католической миссии, которая была расположена на железнодорожном вокзале немецкого приграничного городка Кёль, который был расположен на самой границе с Францией. По другую сторону границы находился город Страсбург. Это уже была настоящая вражеская Франция - моя промежуточная цель!...

5.ПАРИЖ. РЕКРУТСКИЙ ЦЕНТР ФРАНЦУЗСКОГО ИНОСТРАННОГО ЛЕГИОНА "ФОРТ де НОЖЕНТ".

У меня не было проблем oбъясниться на немецком с "божьим одуванчиком" - представителем католической миссии, расположенной на железнодорожном вокзале города Кёль - приграничной станции перед пересечением французской границы. Бабулька неопределённых лет во всех католических доспехах, которые, однако, меня также возбуждали, привела и дала мне какую-то келью, где был накрыт ужин и уютная спартанская постель. Она не задала ни одного вопроса, она не посмотрела на меня с подозрением, она не бросила ни одного кривого взгляда и внутренне я ей аплодировал. Я благодарил Господа за всё то, что я получал, как только пересёк советско-польскую границу. Словно Всевышний, взяв меня за шиворот, потащил через все преграды к моей цели! Я перекусил скромным ужином, который был достаточно сытным и вкусным, и, укрывшись уютным одеялом, мгновенно уснул.
На следующее утро, ровно в 7:00, эта же старушенция меня нежно разбудила, слегка коснувшись моего плеча, и накормила вкусным завтраком - горячим дымящимся пориджем. Это была овсяная каша с маленькими кусочками бекона - обыкновенным жареным салом и молоком. Мне было офигительно вкусно. Я выпил чашку горячего дымящегося кофе, принял душ и, быстро собравшись, вышел на улицу. Бабанька меня проводила до троллейбусной остановки. Её звали Мать Тереза. Буквально через несколько минут к остановке подкатил троллейбус номер четыре. Тереза всучила мне десять немецких марок и, нежно обняв, пожелала удачи.
От её неожиданного прикосновения я мгновенно возбудился! Я бросил эту купюру в монетоприёмник и водитель, который удовлетворительно махнул головой и одобрил мои действия, дав сдачу, включил передачу. Я осмотрел салон. Салон авто был наполовину забит народом всех мастей - обычная толпа любого материка вселенной: немножко рабочих, пару проституток, пару торговцев наркотиками, и людьми неопределённого рода занятий. Буквально через 15 минут мы через уложенный булыжником мост пересекли реку и оказались... во Франции. Абсолютно безо всяких погран. застав и препонов! Это был Страсбург - столица будущего Европейского союза и всяческих мероприятий, которые людям портят жизнь.
 Я вышел на остановке и автоматически попал... во Францию! Там я сразу же увидел троих бойцов французского иностранного легиона. Они реально бросались в глаза - это были три ухоженных муркета в безупречно отутюженной кофейного цвета форме и белых кепи бойцов иностранного легиона. Каждый весом под 100 кг и с уверенностью немецкой танковой роты. Их бычьи шеи реально росли из ушей и врезались прямо в плечи! Я буквально ими залюбовался и моментально захотел стать одним из них.
Нагло подрулив к этому патрулю, я спросил на каком языке они могут разговаривать, извинившись, что французский - не моя тема?! Старший из них - сержант в чёрном кепи, ответил, что он может говорить по-польски. Мы пожали друг другу руки и сразу сломали лёд отчуждения. Я им объяснил, что я беглый офицер советского спецназа и ищу работу в Европе, если такая возможность есть, чтобы я смог стать рекрутом иностранного легиона? Начальник патруля, которого звали Зденек, без проблем и с большим удовольствием предложил мне тут же следовать за ними в приёмный пункт рекрутов, здесь же в Страсбурге. Однако, я ему объяснил, что моей конечной целью является Испанский легион. Зденек безо всяких напрягов и очень услужливо объяснил мне как попасть в Испанию. Они проводили меня на железнодорожный вокзал Страсбурга и сказали, что сейчас придёт поезд "Мюнхен-Париж", я должен купить билет и добраться до Парижа, а оттуда прямиком на Мадрид.
 Ребята были очень доброжелательны и от них веяло силой - они мне напоминали мой родной Советский спецназ. Пацаны подождали, когда подойдёт немецкий состав и по очереди все реально меня обняли. Они видели или уже чувствовали, что я один из них - такой же Варяг и такой же солдат удачи, как и они сами! Пожелав мне всего наилучшего и перекинувшись парой слов с проводником, который спустился из вагона на платформу, похлопали меня по плечу и пожелали удачи.
Я легко запрыгнул в тамбур и... двинулся в противоположном направлении от головы состава. Дойдя до первого вагона перед багажным отделением, я достал железнодорожный ключ, припасённый мной ещё из Одессы, и вскрыл подволок в туалете.
 Я быстро запрыгнул в эту нишу - расстояние между крышей и потолком вагона где-то было примерно 40 см высоты. Это и было моим убежищем - транспортным средством до самого Парижа. Я закрыл за собой эту нишу и лёг во всю длину, которую позволяла секция и, попивая воду, молча наблюдал за светящимися командирскими часами, когда наступит Париж?
Надо отдать должное этим ребятам-легионерам, случайно встретившимся на моём пути, что они реально произвели на меня сильное впечатление. Я видел в них родственную душу советского спецназа! От понимания этого простого элемента, у меня стало тепло на душе и появилась уверенность, что не так плохи мои дела... на Западе!
Под размеренный стук колёс железнодорожного экспресса-пули на рельсовых стыках, я незаметно уснул. Автоматически стал приходить в себя, когда железнодорожная пуля, сбросив скорость, стала медленно вкатываться в какой-то огромный людской улей, который я отчётливо слышал через перегородки своего refuge-убежища. Было очевидно, что мы входим в какой-то огромный человеческий улей, скорее всего главный вокзал Города Любви. Это была конечная станция моего путешествия и называли её - Париж!
 Париж - как много в этом звуке? Моё физиологическое и психическое состояние было не в силах обработать гамму чувств, которая буквально сорвала мой спецназовский мозг, который отказывался работать в заданном режиме бойца. Мне нужно было хоть на минутку стать обыкновенным цивильным человеком, чтобы понять во что я окунулся. Я ждал несколько минут, пока полностью опустеет вагон и улягутся страсти встречающих.
Когда в составе наступила относительная тишина, я снова вскрыл свою нишу и легко спрыгнул на поверхность умывальной комнаты-туалета. Быстро взбрызнув лицо и приведя в порядок стрижку, я вытерся бумажным полотенцем и, открыв дверь, смело шагнул в неизвестность. Обезумевший от наглости проводник, всё ещё стоявший у своего вагона и, наверняка, вспомнивший меня, от удивления раскрыл рот и хотел что-то спросить. Я похлопал его по плечу и протянул руку для рукопожатия. Проводник неуверенно ответил тем же жестом и мы по-дружески пожали друг другу руки, каждый думая о своём. Мысли наши были абсолютно противоположны, но меня это уже не беспокоило. Хлопнув его по плечу и бросив знакомое "мерси боку", я резко повернулся и зашагал в сторону главного выхода мощной пружинистой походкой, в секунды смешавшись с толпой.
Наверное, любого человека в мире всегда мучает один и тот же вопрос и этот вопрос очень простой - что необходимо человеку сделать для элементарного выживания, если он окажется на другом конце света, в абсолютно чужой среде и без средств к существованию?
Это состояние "дизастер", которое всегда преследует любую одинокую душу, волей судьбы оказавшуюся практически в безвыходном положении... но я был десантник, а значит я не такой, как все, и опасность меня не страшит! Лишь вера в беспримерную храбрость, воспитанную в нас в рядах лучших войск в мире, несгибаемый русский характер и абсолютная вера в справедливость, давали мне шанс отнестись к моей патовой ситуации с определённой надеждой. Я тоже не лыком шит!
 Первое, и самое главное, что я сделал на оставшиеся деньги - я купил карту Парижа, в который также находилась карта Франции и близлежащих к ней государств.
 Я теперь просто мог элементарно ориентироваться в местах, где я нахожусь? В конце концов, я мог сыграть и бродягу и переночевать где угодно, а еду можно было просто разыскать. Выживание в городе - это один из элементов подготовки спецназа, я не сильно переживал как и где мне спать и что мне есть? В самом главном для меня элементе было перемещение по вражеской теперь для меня территории, денег в обрез, от сотки, что у меня была в Одессе и сотки, что мне подарила Рената, оставались жалкие крохи. Но это меня не особо пугало.
По карте Парижа я быстро выяснил, где находится публичный центр Жоржа Помпиду и быстро убедился как туда добраться. Даже с моим минимальным французским, я выяснил как туда попасть, на блошиный рынок. У меня был запас некоторых ценных вещей для любого западного человека, я их просто хотел реализовать, значит у меня появится достаточный запас денег, чтобы уверенно себя чувствовать на вражеской территории. Но, самое главное, мне должно было хватить, чтобы добраться до рекрутовского центра испанского института наёмников.
Я быстро спустился в подземку и выяснил в какую сторону следует моя электричка в центр Помпиду. Всё, что меня окружало, меня буквально приводило в восторг. Это был другой мир, это была другая планета и всё в этом мире меня реально радовало. Просто радовало мой глаз... настроение было позитивным до предела и мне казалось, что моему присутствию, появлению в Париже буквально радуется каждый кошар - французский бомж. Мне улыбался весь мир и я отвечал ему тем же самым, мне было хорошо, я понял, что я попал в свою среду обитания - здесь мне будет уютно и меня здесь примут с восторгом!
Быстро добравшись до своей остановки, я поднялся наверх и моментально попал в знакомую мне среду, словно оказавшись на толчке "7-й км" Одессы. По обе стороны станции, в несколько рядов, двигался, кипел, кричал, смеялся и спорил французский "блошиный рынок", который ничем не отличался от одесского, те-же барыги, те-же торгаши, те-же покупатели и воришки, а так же и полицейский патруль. Мои глаза разбегались в разные стороны от изобилия и изящества того, что предлагалось. Немного придя в себя, я овладел своими эмоциями. Сложив свой шарфик пополам, я  выложил на него свои вещи, каждая из которых была великой историей моей биографии. Я прикрутил к шарфу свой золотой орден Ленина с платиновым барельефом вождя, который я получил за штурм дворца Амина, рядом распрямил командирские часы, подписанные командующим, и положил несколько железных советских рублей с барельефом вождя. Сначала мне было неловко и очень-очень неудобно чувствовать себя в роли барыги, мне казалось, что на моём лице был написан весь мой стыд и все это видели. Едва справившись с волнением, я встал и побрёл между рядами. Не сделав и десятка шагов, меня неожиданно кто-то потянул за локоть с левой стороны. Я сначала не обратил внимания и продолжил движение, зная законы... толчка, где не один час и не один день я провёл в Одессе на знаменитом седьмом километре. Однако, удержание моего локтя было настойчивым и, остановившись, я повернулся налево, чтобы увидеть настойчивого гражданина. Передо мной стоял седовласый дедушка лет 70-ти, ниже меня ростом, крепкого телосложения с длинной шевелюрой почти до плеч, покрытой лёгким заломленным беретом - "типичный французик с достоинством!" - промелькнула мысль у меня в голове. Учитывая мой ограниченный французский, я всего лишь навсего спросил, что такое и что вы хотите?
Однако, дедушка был очень любезен и тихо, почти извиняясь, спросил по-русски с небольшим акцентом - "Это вы хозяин этого ордена?"
 - Вау, вы говорите по-русски?, - с облегчением спросил я. - Да, я хозяин этого ордена, он вас интересует?
Дедушка опять спросил или это реальный орден?
- Вы можете мне рассказать его историю, если вы знаете её - историю?
- Да, я знаю историю этого ордена, потому что я его хозяин, - спокойно сказал я и увидел, что дедок реально заинтересован в этом знаке.
По опыту одесского торгаша, я сразу уловил тон, желание человека приобрести этот знак. Я понял - он мой покупатель! Теперь, главное, не продешевить, но и не спугнуть клиента. Честно говоря, я смутно представлял за сколько вообще можно продать этот орден? Но я надеялся, что мне хватит денег хотя бы на проезд до Испании и хотя бы на покушать, всё остальное меня уже не волновало.
- Молодой человек, вы не против, если мы с Вами познакомимся?, - неожиданно спросил старик, резко протянув мне свою руку.
- Конечно не против, уважаемый, - с улыбкой ответил я и выбросил свою руку навстречу его.
Мы обменялись крепким рукопожатием, я оценил жёсткость его ладони, старичок был в приличной форме и мне это сразу понравилось.
- Меня зовут Гавриил Никитич Маевский, я, конечно, ваш соотечественник, и живу на Западе со времён Второй мировой войны. А вы откуда будете?, - любезно спросил седовласый старик.
- Меня зовут Олег Одесский, по фамилии моего города, я из Одессы и на Западе нахожусь всего 24 часа. Так что не обессудьте в моей некомпетентности, - с улыбкой ответил я и наши взгляды встретились.
В голубых глазах Маевского читалась нескрываемые интерес и теплота, я буквально почувствовал, что он очень рад нашей встрече, а чуйка меня, как правило, никогда не подводила.
- Вы знаете, молодой человек, у меня возникло доброе предложение к своему земляку, могу я вас теперь так называть?, - спросил Маевский с улыбкой и какой-то особой теплотой, взял меня за плечи и слегка встряхнул. Этот жест был особенным и мне понравился, он был каким-то очень родным и трогательным, как встреча очень близких родственников после долгой разлуки.
- Да не вопрос, конечно, уважаемый Гавриил Никитич, давайте команду "идти", я ведь на правах гостя, я совершенный невежа во всех этих вопросах.
- Тогда отлично, давайте сделаем небольшой перерыв, слегка передохнём и обсудим наши вопросы. Вот здесь, буквально у выхода из метро, есть прекрасная кафешка на улице, вы не против парижского кофе?
- Конечно не против, он будет у меня первым, поэтому я вас навсегда запомню, потому что вы мне его предложили, - с улыбкой ответил я и увидел, как старику очень понравился мой реверанс.
Я смотал свой шарфик со предметами продажи, засунул в карман синтепоновой куртки и мы бодро зашагали в сторону неоновых oгней, которые обозначали уют кафетерия.
Я абсолютно убежден, что Есаул Маевский - потомственный донской казак и герой иностранного французского легиона был следующим ангелом, которого мне послал Всевышний, чтобы направить меня в дальнейшее путешествие правильной тропой. Он послал мне одного из своих боевых ангелов, чтобы тот стал на следующем отрезке  моего армейского пути моим гидом!
 Мы заняли уютный столик в самом углу "Modern" - нового кафе и мне казалось, что я нахожусь в раю. Мсье Маевский заказал пиво, какую-то закуску, а потом ещё в самом конце и кофе, ради которого мы и пришли, чтобы просто поговорить, а как известно: на чужой сторонушке - рад своей воронушке! У нас у обоих, была похожая эмоциональная востребованность друг в друге. Mне было хорошо с этим стариком и как я понимал по его взгляду, движению и теплоте в глазах, ему тоже было хорошо со мной. Он наверняка, увидел во мне родственную душу! Скорее всего, он точно также начинал свою жизнь на чужбине.
Быстро темнело, потому что день двигался к закату, а я ещё не знал, какой следующий шаг я должен совершить? Скорее всего я бы полностью положился на есаула Маевского. У нас было очень много разговоров, я узнал его биографию, которая привела его на Запад. Гавриил Никитич был словоохотлив и весьма откровенен и было заметно, что со мной ему приятно просто общаться. Его отец - командир Красной Армии, попал в плен под Вязьмой и, естественно, был объявлен врагом народа, за что вся семья их настрадалась. У него был единственный выход как у красного командира Маевского Никиты - создать будущее для своей семьи после побега из концентрационного немецкого лагеря и двинуться не на восток, а наоборот, на запад! Чем больше я слушал есаула Маевского, тем больше я понимал, что в судьбах наших семей, то есть моей и его отца, реально много совпадений... с каждым новым общением теплота наших чувств возрастала. Мне казалось, что я уже достаточно хорошо знаю этого дорогого мне человека.
 Наконец, когда мы были уже относительно навеселе, есаул предложил мне заняться бизнесом и обсудить вопрос купли-продажи. Когда он сам мне предложил за все мои причиндалы 6000 франков, мне показалось, что он надо мной издевается. У меня в голове абсолютно не укладывалась подобная сумма и не могла ни за что зацепиться, чтобы рационально осознать удачу. Гавриил Никитич изящно достал из заднего кармана своих достаточно потёртых джинсов такой же потёртый бумажник рыжего цвета из натуральной, редкой кожи и спокойно отсчитал 12 купюр по 500 франков. Передо мной на столе лежала гора денег, которая в моём советском сознании, была просто несметным богатством и необузданным сокровищем, которые я впервые видел в своей жизни! Я не верил своему счастью и боялся сказать какую-то глупость, чтобы не сломать всю сделку, поэтому глупо молчал, боясь проронить хоть одно слово.
Видимое замешательство господин Маевский расценил по-своему и... аккуратно пересчитал деньги ещё раз в моём присутствии, перехватил резинкой несколько раз и положил этот денежный рулон в карман моей синтепоновой куртки, который застёгивался на пуговицу и... стал ждать моей реакции. Реакции никакой не последовало, потому что этот франковый рулон, лежащий у меня во внутреннем
кармане, безжалостно выжигал меня изнутри.
Мы прекрасно проводили время вдвоём, и мне хотелось, чтобы это продолжалось вечно. Мне было удивительно и уютно и страх перед будущим стал отступать.
Главное и определяющее сомнение, которое буквально испепелило меня изнутри - это был мой поступок как солдата покинувшего часть, совершившего воинское преступление, карающееся по условиям военного времени обычным расстрелом! Я был дезертиром и знал, что совершил гнусный поступок, несмотря ни на какие оправдания. Но пообщавшись с Маевским, я всё больше и больше убеждался в том, что не имею большого превалирующего права считать себя таковым, в силу обстоятельств, сложившихся в стране. Видимо, чувствуя мои сомнения, Гавриил Никитич по-отечески меня поддержал и разъяснил, что не стоит убиваться и тем более терзать свою душу за свой проступок. Мне просто не оставили другого выбора! И в данной, конкретной ситуации, у меня как отца, мужа и сына, стоит гораздо большая задача, чтобы для моих близких создать определённый задел для их будущего. Семья на западе - это приоритет номер один, а потом уже страна, а потом правительства и так далее по списку. Ни в коем случае, я не должен терзаться и мучить себя, а наоборот - идти вперёд до конца, чтобы все мои будущие поколения благодарили меня и помнили... откуда и как всё начиналось?! Их свобода?!
Я становился своеобразным "Kолумбом", который открывал новые горизонты и материки для всех своих будущих поколений. Звучит, блин, очень круто, ну а если задуматься и спокойно всё разложить по полочкам - это действительно так и никак иначе!
 Выпитое спиртное, которое добавилось бутылкой вина, меня успокоило. Я немножко стал оттаивать и та тяжесть ответственности, которая буквально меня пожирала, и которую я протащил через все границы для того, чтобы встретить этого милейшего человека, у которого наверняка биография не уступает моей, стала медленно сползать с моих плеч.
На удивление, мсье Маевский пригласил продолжить наше удивительное общение у него дома. Оказывается он живёт в исторической части города рядом с Эйфелевой башней. Путешествие в этот район для меня было сродни полёту на Марс - это было что-то экстраординарное! Естественно, я с удовольствием согласился и как себе понял, что скорее всего переночую эту ночь у него дома. Я уже знал, что он был одинок - 5 лет назад Маевский потерял жену - она скончалась от рака, старший сын работает в Алжире, а младший пошёл по его стопам - командует целым батальоном иностранного легиона на одной из станций за пределами республики. При любых раскладах, знакомство с семьёй Маевских для меня было просто Божьей милостью. Я понимал, что у нас впереди предстоит целая ночь и, естественно, детальный рассказ о том, как и за что я получил этот орден, которым никак не мог налюбоваться Есаул.
Легко спустившись в подземку, мы двинулись в заданном направлении, по ходу которого я совершил абсолютно незаметный поступок, который... реально изменил мою жизнь. По московской привычке, с психологией Шуры Балаганова, вслед за Маевским, я не бросил свои 12 франков в монетоприёмник за проезд, а просто... перепрыгнул проход в метро.
Мы уютненько, безо всяческих эксцессов добрались быстро до станции "Эйфелева башня".
По пути я с удовольствием рассматривал худосочных француженок и красивые витрины, зовущие к действию, буквально с каждого столба и каждого угла парижской подземки. На своей станции мы уверенно двинулись к выходу, а в голове у меня по-прежнему кружился рой всевозможных мыслей. Мысли были всякие - дерзкие, и не очень, и их было много. Справиться с этим штурмом я был не в состоянии и поэтому продолжал следовать за реально шустрым есаулом, лавируя между толпой, уверенно двигаясь к выходу.
Как только мы поднялись на верхнюю площадку перед самым выходом на улицу, у вертушек, словно из воздуха, нарисовались несколько джентльменов в форме, похожих на полицейских и в два счёта скрутили нас, заломив руки за спину и повалив на землю.
Мы лежали на полу практически лицом к лицу и в глазах у нас был неописуемый  восторг от необычного приключения. Мы слегка были пьяны и нам казалось, что это круто. Что было на самом деле нам ещё предстояло выяснить? Мне очень понравилось самообладание есаула - он спокойно ко всему отнёсся и, выполняя все команды, ещё и успел мне подмигнуть. "Спокойно, Олег, всё будет в порядке, не волнуйся..." - говорили его глаза. Я и не дёргался, с недоумением и даже какой-то озорной радостью взирал на первое моё зарубежное приключение, которое непосредственно уже касалось меня, то есть адреналиновая ситуация была адресной! Буквально через несколько секунд нас опять поставили в горизонтальное положение, по два баклана, которые крепко держали за руки по бокам, нас вывели на улицу и мы двинулись прямиком в сторону одной из опор Эйфелевой башни.
Она стояла во всей красе и её невероятное инженерное совершенство меня буквально ошеломило, перехватив дух! Я наслаждался увиденным - устремлённый ввысь раскорячённый треугольник, сияющий космической подсветкой на фоне опускающихся парижских сумерек. Вид был клёвый и даже - крутой! На удивление, вся ситуация у нас вызывала восторг и нам даже нравилось - мне хотелось узнать, что будет дальше? Огромным подспорьем в моём спокойствии было то, что рядом со мной находился заслуженный гражданин французской республики и который наверняка не позволит дать меня в обиду ни при каких обстоятельствах. Я в этом был абсолютно уверен, не знаю почему, но есаул Маевский вызывал во мне эту уверенность и надежность, что я обычно вызывал у женщин, которые часто мне в этом признавались.
Это крутое качество мужчины!!
Мы действительно подошли к одной из опор Эйфелевой башни, которая была расположена в парковой зоне старого города с маленькими переулочками, кафешками и булыжными мостовыми. Полуподвальное помещение серого цвета с белой вывеской "Policia" говорило о том, что это полицейский участок. Несколько ступеней вниз и мы оказались в предбаннике небольшого тюремного учреждения, которое навевало на наши умы неподдельную грусть. Это действительно был самый настоящий полицейский участок, первый в моей жизни в стране развитого демократического общества. Очень хотелось узнать из чего оно состоит, это исправительное учреждение? Откровенно говоря, оно мало чем отличалось от совковой милиции: обезьянник и панель дежурного - всё, в принципе, было одно и тоже. Только посовременнее, можно сказать, поприятнее, если существует такое прилагательное в русском языке.
Нас сразу разделили и по каким-то неизведанным и неопределённым законам меня отправили вглубь помещения, а Маевского оставили у панели дежурного. С него сняли наручники и предложили попить. Мне попить не предложили, но наручники тоже сняли как только закрыли в обезьяннике. В соседней камере, с которой нас разделяла стена из металлических прутьев толщиной в палец, методично... избивали какого-то араба. Совсем ещё юношу или можно сказать подростка. Трое 100 - килограммовых болвана-полицейских, вооружённые "рычагом перестройки" - резиновыми дубинками по полметра длиной. Несчастный арапчонок верещал и стонал, моля о пощаде, когда 3-и дубины толщиной в руку, стабильно опускались на его черепушку, плечи, спину и остальные части фигуры, которую как худоба, по-другому назвать было нельзя!
 Арапчонок верещал, пищал, извивался как ящерица во время весенней случки, но дубины стабильно ловили его беспомощное тело и разрывали буквально на части. Вся камера была залита арабской кровью, брызги от которой покрывали даже потолок. Я понял, что я буду следующим, потому что из редкого словообмена на французском я понял, исходя из всех познаний в этом языке, что его сюда привели за то, что он ехал без билета в метро, за что и был наказан.
До меня моментально дошло, что камеры слежения тут же передали информацию на этот опорный пункт, находящийся под одной из опор Эйфелевой башни, когда на станции Жоржа Помпиду я перепрыгнул через затвор платёжки и спустился в метро бесплатно. Значит очередь доходит до каждого, через несколько минут она дойдёт и до меня.
Учитывая жестокость французских жандармов, я позавидовал нашей русской родной милиции - насколько они реальные добряки, по сравнению с лягушатниками. У меня начал постепенно закипать адреналин!
 Со мной начали происходить странные вещи, что в данный конкретный момент я был согласен и, наверное, даже с удовольствием получил бы мандюлей от своей родной милиции - от обычных русских пацанов, чем от этих козлячьих галлов - сраных лягушатников! Просто мой патриотизм взыграл и поднялся на уровень горы Джомолунгмы! Это, наверное, называется просто - меня позвала родная кровь, вся информация ДНК, которая была заложена предками...
Я не знал, что мне делать? Но длительные годы неустанных физических тренировок и психологической подготовки воинов советского спецназа сделали своё дело - я включил систему самообороны и произошло это вне зависимости от моих каких-либо действий, я уже был заряжен на эти действия... Большим подспорьем было то, что Маевский успел крикнуть мне, что он постарается решить вопрос со мной дипломатическим способом, мне показалось, что он наивен, хотя и находится в своей стране, и кроме как через грубую физическую силу этот вопрос решаться не будет - меня тупо будут бить, а вернее избивать как и предыдущего несчастного мальчонку, который без движений лежал на полу соседней камеры, залитой кровью. Трое самодовольных жандармов, выполнив "хорошо" свою работу, вальяжно покинули камеру своей жертвы и приготовились к штурму... моей.
Я встал посередине пустого пространства, которое, вполне возможно, станет моим последним пристанищем. Мозг работал лихорадочно, мозг работал продуктивно, согласно боевому расчету бойца войск специального назначения СССР. Старший из этих троих муркетов, среднего роста крепыш, перебросился парой слов с дежурным у главной панели и получив добро, засунул огромный ключ в пазы вековой двери. Два поворота ключа звучали в подкорке моего головного мозга как визг гильотины. Меня сильно затрясло, но я уже был уверен, что жертвой в этой камере буду не я - по одной простой причине, что я - Советский десантник, а не расплывшийся до последнего размера французский ленивый лягушатник. Не оборачиваясь в сторону панели управления, я также крикнул в воздух Маевскому: "Если можете, ждите меня наверху, я буду там через несколько секунд!" Со стороны Маевского прозвучало гробовое молчание, есаул явно не понимал ход моих мыслей! Тем не менее, он согласился и ещё раз повторил, что всё будет в порядке. Я задал ещё один вопрос опять в воздух, ожидая как эти питбули с квадратными челюстями, продолжали крутить вековой замок в скважине с ржавчиной, покрытой потом и кровью тысяч загубленных душ, побывавших в этой коробке размером три на четыре за долгие столетия.
- Два твоих конвоира вооружёны или нет?!, - крикнул я в воздух как можно громче!
Мой красава, есаул и славянин, человек, которого я обожал всей своей душой, моментально понял тему моего вопроса и также громко ответил в воздух, чего я от него абсолютно не ожидал: "Да, они при стволах. Но магазины пустые и далеко!" Мне было достаточно этой информации, чтобы принять к исполнению мой план "А". Солдат он и в Африке - солдат, а тем более наёмник, мы мгновенно поняли друг друга, я думаю, что Маевский знал мой следующий шаг. Уже знал!
 Коренастый сержант наконец открыл замок, толкнул дверь вперёд и направился в центр камеры, слегка постукивая "рычагом перестройки" о свою широкую ладонь, затянутую в кожаную перчатку. Его движения были непрофессиональные, абсолютно очевидно, что он давным-давно, а может быть даже никогда, не обделывался в чужих руках, а тем более в руках советского десантника!
Не успев раскрыть рот и сказать мне очередную гадость, сержант-крепыш поймал подошву 46-го размера моего кроссовка Adidas прямо себе в "чердак" в районе левого уха! Подброшенный кинетической энергией, он буквально взлетел и повалил своё стокилограммовое тело на двух ублюдков, которые следовали за ним сзади. Согласно закону домино, все три идиота повалились мгновенно на пол! Наконец я быстро завершил дело, усыпив всех троих короткими кроссами в их тупые челюсти и в три прыжка, уже оказался возле главной панели подземной темницы.
Два старших офицера, восседавщих у главного управления, буквально проглотили собственные языки от увиденного. Взяв нежно за плечи тело французского друга есаула Маевского, я его слегка отодвинул в сторону и, упершись двумя руками о деку панели, тут же засадил "маваши" справа молодому идиоту лет 30-ти, который, очевидно, был старший во всей этой мишпухе. Балбес свалился на пол без единого звука, как мелкий сучонок. Его ассистент был в шоке и не способен к каким бы то ни было действиям.
Для удовлетворения, сделав полу-вертушку, я всадил ему левый "маваши" в районе основания черепной коробки - результат был тот же самый! Урод в чёрной форменной робе с золотисто-голубыми эполетами и крутыми шевронами, грохнулся на пол как мешок с картошкой. Я быстро вернулся к камере, дверь в которую до сих была открыта, взял за ворот несчастного подростка-арабчонка и потащил к выходу. Он приходил в себя и был уже в состоянии реагировать на вопросы есаула. Они быстро договорились, мы поймали такси, похожее на небольшой минифургон, которым управлял очередной представитель Северной Африки, и приказали просто ехать! Неважно куда, подальше от Эйфелевой башни!
Водила всё понял и энергично нажал на акселератор...

   Мы уходили все дальше от Эйфелевой башни, адреналин, наоборот, всё больше и больше закачивался в нашу кровь и мы буквально были на высочайшем пике эмоционального стресса. Малыш-подросток из марокканского города Суджа, безостановочно лопотал с водителем, своим почти земляком из Алжира, с восхищением снова и снова пересказывая историю, как я освободил его из французского гетто. Мои ставки росли, я был уверен, что приобрёл великолепного друга во французской столице. Теперь у меня их было двое - есаул Маевский и маленький Эммануэль Пике! Но самым главным был есаул и данную ситуацию взял под свой контроль немедленно! Он сразу сказал, что мои дела очень плохи, транспортная сеть в Париже будет заблокирована в течении 30 минут. Мне практически нереально выскользнуть из города, а сделать это нужно как можно скорее, в противном случае за нападение на полицейских я получу очень длительный срок. О жестокости французских тюрем я уже был наслышан, так что попадать туда абсолютно не входило в мои планы ни при каких раскладах. Эммануэль сразу предложил мне свою "крышу" - многочисленных родственников и любые документы любой страны, чем как раз и занималась его семья... однако Маевский поблагодарил ребят, взял только их координаты и мы вышли в небольшом тихом переулке практически на окраине города.
- Послушай, Олег, послушай меня хорошо. Я говорю с тобой как со своим сыном, самым дорогим и любимым сыном, младшим сыном, которого родители обожают всегда больше всего. Так вот, будет хорошим вариантом, если ты отсидишься у меня и, когда снимут облаву, а это будет через 30 дней, я постараюсь что-то придумать, чтобы тебя вывезти из города к твоей мечте в Испанию. Это хороший и надёжный вариант, но как отец я тебе сейчас советую, что самый безопасный из всех мест на свете, самая надёжная точка опоры для тебя в данной ситуации это - Иностранный легион. Только не испанский, а - французский! Я имею в нём определённый вес, мой сын один из лучших офицеров легиона и, самое главное, что именно в легионе, здесь во Франции тебя никто не будет искать, потому что тебя просто-напросто не отдадут никому, если ты того не пожелаешь!
 Я знаю как работает эта организация, это самая надёжная организация в мире, она ценит своих солдат на вес золота и никогда никому не выдаёт их, чтобы они не натворили! Поэтому для тебя это сейчас будет самое безопасное место, хочешь ты этого или нет? Ты пройдешь отбор, потом уедешь в учебку в Пиренейских горах и ты на целый год пропадёшь с любых радаров, а через год о тебе просто-напросто все забудут!
Меня всегда убеждали убедительные доводы, я всегда был достаточно мудрым, чтобы из двух зол выбрать наименьшее - мне это удавалось и я никогда не страдал ущербным тщеславием, считая это качество своей очень сильной стороной характера! Я доверил свою судьбу в руки этого мудрого офицера в заломленном берете и с седовласой шевелюрой до плеч, похожего на крутого современного хиппи из далеких 70-х: безумных времён рок-н-ролла, свободной любви и гашиша!
Я не долго думал, не мучил ни старика, ни себя своими сомнениями, хотя они у меня естественно роились, я просто ему поверил - его профессиональному мнению - в конце-концов он не мог мне посоветовать плохого, учитывая, что я практически прохожу его жизненный путь и чувства, которые я у него вызывал, я видел - были реально отцовскими.
Мы находились в каком-то пригороде, достаточно тихом и спокойном районе, Маевский показал рукой куда-то наверх, увлекая меня за собой, и мы двинулись в сторону горящей рекламы, зовущей своим неоновым светом. Это была станция метро, мы не стали туда спускаться, благополучно обошли её стороной и двинулись дальше наверх, куда вела булыжная мостовая! Так мы двигались около часа и, обернув какой-то продовольственный магазин с небольшим рынком на улице, мы повернули налево, ещё прошли несколько блоков, после чего, попав на небольшую тихую заросшую улочку, мы повернули направо. Прямая как стрела узкая улица упиралась через пару сот метров в какое-то строение, которое возвышалось впереди, практически заслоняя собой горизонт.
Проинструктировав меня в последний раз и записав мне все свои координаты, Гавриил Никитич по-отечески обнял меня. Я слышал его дыхание и удары сердца и мне не хотелось отрываться от этой мелодии тела дорогого мне человека. Я понял, что мы у цели! Мы молча преодолели прямую как стрела полоску асфальта и остановились у здания, которое у меня в начале не вызывало восторга. Оно было мрачным, оно было мощным и я не мог сказать, что оно было приветливым... Это была какая-то крепость!
Как любого человека, попавшего в незнакомую среду обитания, меня естественно мучили сомнения. Это был психологический стресс, я знал - всё моё внутреннее существо стоит против того, чтобы постучать в эту дверь. Дверь была огромной, мощной, высокой и, практически, глухой, по верхней части её арки огромными буквами было написано Legion etrangere, а ещё выше, практически на срезе крепостной стены, была другая прямая надпись "Форт де ножен". На левой колоне двери были расположены два знака учебного полка этого форта. На аккуратной голубой табличке, примерно на уровне моего плеча, белыми буквами было изящно выгравировано мотто Легиона: Legio Patria Nostra - Легион-наша семья!
Я стоял перед этой глухой стеной неизвестности, сомнений в моей голове было больше, чем позитива. Я понимал - постучав в эту дверь, я навсегда захлопну за собой свою прежнюю жизнь... сделать этот шаг было очень нелегко, практически, блин, невозможно! Но мой славный и мой дорогой друг, сын врага народа есаул Маевский, очень меня чувствовал, прекрасно понимал какие бури бушуют в моём сердце в данную конкретную минуту !!!
И он... слегка меня подтолкнул к двери! Мой великий друг и соратник, которого я знал менее суток, вымолил у Всевышнего последнюю каплю для принятия мною решения - над Парижем стал накрапывать неприятный осенний дождик, который стал сыпать не умолкая. Это действительно было последней каплей в моём бастионе сопротивления, чтобы моё решение наконец сформировалось. Собравшись, я уверенно шагнул к глухой двери и костяшками левого кулака выбил барабанную дробь. Дубовая махина гонга отозвалась и понесла мой призыв туда, кому это нужно. Буквально через несколько секунд, я услышал стук подошв армейских берцев об асфальт и, лязгнув затвором, буквально у меня над головой открылась маленькая форточка, в который я увидел белое кепи и славянские черты лица. От этого славянина в белом кепи прозвучало единственное слово - "Папера"! Вдогонку к этому полупонятному слову в эту форточку, высунулась рука с растопыренными пальцами и замерла. Я посмотрел на Маевского, ожидая хоть какой-нибудь помощи. Усмехнувшись на мою растерянность, Маевский спокойно мне шепнул: "дай ему какой-нибудь документ с фотографией". Я это сделал. Рука из форточки достала мои водительские права и захлопнула за собой заслонку. Прошло несколько томительных минут. Дождь над Парижем усиливался. Наконец в конце арки опять послышался стук армейских ботинок и лязг мощного засова. Нажав на какие-то кнопки, передо мной приветливо открылась только половина двери. Дежурный спросил на каком языке я могу говорить? Сам он говорил с таким тяжёлым польским акцентом, что я спокойно ответил ему на польском. Он улыбнулся и приветливо пригласил меня во внутрь.
Я повернулся, быстро подошёл к Маевскому, обнял его, мне казалось, что у нас у обоих по щекам текли слёзы, смешиваясь с парижским дождём!
Взяв свой облегчавший рюкзак и легко забросив его за спину, я шагнул в... свою новую жизнь!

6. Северная Африка. Станция базирования легиона СИДИ-бэл-АББЕС.
   Исламская республика Алжир.
   
Для каждого бойца, любой поединок - как наркотик! Ищешь его, с нетерпением ожидаешь жёстких прикосновений и обмена ударов. Тебя непременно пробирает дрожь и бьёт озноб, у тебя потеют ладони и ты безостановочно бегаешь в туалет. Тебя всего наизнанку иссушает адреналин изнутри, но как только ты слышишь удар гонга, после первого же обмена ударов - ты приходишь в норму и начинаешь работать. Kак хорошо отлаженная машина.
 Совершенным законом биомеханики - является уничтожение препятствия и встать на пьедестал - это твоя минимальная задача, потому что именно там твоё место, потому что именно ты и никто иной принадлежит к этому племени - особой категории людей, которые живут по законам иным, которые всегда готовы повернуть реки вспять! "Безумству храбрых поем мы славу" и мы всегда в числе тех 300-т спартанцев, которые увековечены в истории на века!
Первый конфуз, с которыми я столкнулся во французском легионе - это выполнение команд по свистку! Свисток - лучший друг сержанта в Западной армии! Вместо могучего и убедительного распоряжения из Советской Армии на великом и могучем - еб, перееб, мне пришлось привыкать к заливистой трели свистка из нержавейки, который тебя превращает в раба на целые сутки через очень короткий промежуток времени...
До того, как я попал во французский иностранный легион, я имел весьма смутное представление об этой организации и очень смутное представление об африканской пустынe. Но так как один из наших гарнизонов реально находился в пустыне Сахара, то, что я впервые увидел собственными глазами, так и показывают в фильмах или телепередачах. Просто из-за того, что мы не углублялись достаточно далеко в пустыню.
Сахара около полутора тысяч км в ширину, а у нас же получилось углубиться не более на 200-250 км за время первого путешествия. Практически, нас окружала идеальная равнина, на которой может спокойно приземляться авиация. Идеальный аэродром. Мы готовили деплоймент в район Южной Африки, за нами вышел борт из Джибути... и пропал с радаров.
Спутниковый буй показывал, что борт или его остатки лежит в пустыне, за ним и послали взвод коммандос с поисковой операцией на 2-х тягачах. Так я впервые познакомился с пустыней со всеми её наворотами.
Кроме изумительной сюрреалистической природы, главными действующими лицами в пустыне является люди. В данном случае - арабы. Очень прикольная нация, совсем не такая как на Ближнем Востоке или в Азии, с которыми я имел дело в составе советских войск. Я бы сказал, африканские арабы - арабее всех арабов! - они натуральные и совсем как дети. Для всех арабов в мире, французская армия пользуется бешеной популярностью. В Африке, буквально на каждом клочке земли.
Из Марселя мы прибыли морем в порт Оран. Это был первый алжирский город, с которым я познакомился в свою первую экспедицию в Африку. Типичный портовый город, беспечный, безмятежный трудяга. При разгрузке в порту, сразу ударил в нос знакомый запах Одесского детства - запах свежей рыбы, водорослей и йода. Ни с чем не сравнимый любимый запах Одессы.
В этом арабском городе арабов меньше всего! Основная масса населения - испанцы, французы и... евреи! Евреи, блин, даже здесь, я же говорю, что сразу проникся к Корану уважухой. Это почти Одесса, а какая же Одесса без евреев? Попрошайки на улицах, важные толстые господа в белых тюрбанах, посасывают западные коктейли в многочисленных уличных кафешках, словно сошедших со страниц "Тысяча и одна ночь"!
Африка уже не казалась чужой. Каждый боец легиона, кто приземляется в Северной Африке, должен иметь специальную экипировку. Главным объектом экипировки, является маска против пыли - устройство от пустынных бурь. Сама маска выглядит ужасно и закрывает пол-лица для дыхания. Мы сразу её прозвали "терминатор пыли"! Буря в пустыне должна мгновенно отворачиваться от нас при виде этого крокодила! Вдобавок к маске шли очки, которые закрывали то, что оставалось после маски, то есть глаза. Стёкла очков были слегка затонированы и мы их использовали как пляжные очки от беспощадного солнца.
Я был уверен, что вся эта байда мне не понадобится, потому что был сезон дождей и Африка нас встретила мокрым приветом. Тем не менее, когда я проснулся на следующий день в отеле, всю мебель покрывала тонкая пленка пыли. Африканская пыль витала в воздухе, которую мы даже не чувствовали, но она там была!
Доктор группы объяснил, что это невидимая пыль, и резкое похолодание после захода солнца стало причиной той болячки, которую подхватила вся наша группа моментально! На следующий день все хрипели от опухшего горла и еле-еле разговаривали, больно было даже пить воду. Оказывается, это "синдром заходящего солнца" и он косит всех новичков буквально без особого разбора, а если наше распухшее горло случайно поймает насекомое или жучка, невидимых за пылью - грипп нам обеспечен! Как обычно это бывает, на моё еврейское счастье, я был первым из группы, кто поймал эту заразу.
Добро пожаловать в Африку!
 Также, в африканскую аптечку входят таблетки для очистки и дезинфекции воды, для уничтожения запаха, против малярии, от отравления желудка и обезболивающее естественно, таблетки и шоты "уколы", а также крем и сетка от насекомых. Типичный набор диверсанта. Практически всё это я использовал в советском спецназе, разные только названия и другой сухпай. По выпуску из учебного подразделения, я попал в отряд "Коммандос" группы лейтенанта Хоффмана.
Командир мой славился храбростью, безумием поступков и любовью накатить. Восточный немец, бывший майор штази, улизнул от правосудия после падения берлинской стены, не верил ни в Бога, ни в чёрта! Мне сразу он понравился, меня же однако, он в упор не замечал, хотя все выпускные тесты я сдал на "отлично" и обо мне уже ходили слухи как о советском спецназе, который в Легионе пользуется бешеной популярностью. Но как и в любом коллективе себя нужно ставить, я не очень это любил и поэтому, я решил на рожон не лезть, отвечать чисто за себя и быть примерным солдатом. Как бывший советский боец я знал, что нужно делать, чтобы не запороть косяк.
Рано или поздно меня узнают. Ни один командир не враг себе, хороший солдат - он и в Африке хороший солдат! Нарасхват у любого командира!
Как и у нас в Европе, местные считают время с декабря по февраль своей зимой. Чётко, день в день, они перестают принимать хинин с началом зимы. 1 марта эта процедура опять возобновляется, хотя о малярии речь уже не идёт. Малярия в песках? Джунгли находятся в 1000 км вдали на юге. Арабы Северной Африки очень щепетильно относятся к превентивным мерам. Наш первичный план был как раз и связан с деплойментом в Южную Африку и всё у нас ещё было впереди.
Впоследствии, когда мы уже вернулись в район Южной Африки, на моё первое боевое задание я, конечно, принял таблетку от малярии, для профилактики и... очень об этом пожалел. Так было хреново от заменителя хинина, что лучше бы я переболел малярией!
Так Африка оставалась долго в моей памяти двумя болезнями: зимой - ужасным горлом, летом - расстройством желудка!
 Мы весь день просидели в отеле, играли в покер, ожидая, когда за нами придёт борт из Джибути. Борта не было и наше ожидание затягивалось. Ближе к вечеру Хоффман доложил, что борт пропал. Мы чисто о*уели и по-боевому заволновались. Ближе к полуночи уже получили разведданные, что борт лежит в пустыне, спутник поймал сигнал с буя и сразу передал в отдел спецопераций в Африке. За нами выехали два трака из бывшего штаба легиона Сиди-бель-Аббес. Не знали, что будет дальше? Обстановка менялась буквально каждую минуту, поползли самые невероятные слухи. Я был самым молодым в группе и... отправился спать - слухи до хорошего не доводят, а "утро вечера всегда мудренее".
Я был уверен - первый деплоймент в Африку это хорошо, но падение нашего транспорта очень плохая примета! С другой стороны, неизвестно кому повезло? А если бы мы успели и если бы загрузились в этот транспорт? Кому сейчас было бы легче? Скорее всего, это был бы мой первый и последний деплоймент в Африку! На рассвете мы попили кофе и сразу загрузились в 2 тягача, которые нас ожидали в предутренней тишине. Медленно тронулись на выход из гостеприимного города. Существует расхожее мнение, что Африка очень захламлена и неухожена. Ничего подобного об Oрaне я сказать не могу. Первое впечатление всегда правильное. Oрaн в утренней дымке предстал, чистым, ухоженным и опрятным как девушка - типичная курортная зона. Я опять поймал себя на мысли, что он напоминает мне Одессу. Тёплый, уютный, светлый! Ещё большее впечатление о порядке и чистоте у меня появилось, как только мы въехали в сельскую местность. Большинство сельских угодий было занято виноградниками и оливковыми рощами. Нет ни метра пустыря или заброшенных земель. Всё ухожено, вспахано, подстрижено. Я не верил своим глазам! Практически идеальные дороги или щебёнка. Бескрайние поля и плато могут использоваться как и аэродромы безо всяких дополнительных усилий, лёгкие холмистые равнины позволяют заметить любое движение до 50-и км удаления. В хорошую погоду, конечно, и при хорошей оптике!
Задача нам была поставлена простая: вместо переброски отряда "Коммандос" Хоффмана в Южную Африку, этот отряд по команде сначала должен найти самолёт в Северной Африке, который должен потом его туда перебросить. На границе с Куазилэндом у южно-африканцев были обнаружены несметные богатства залежей серебра, практически на поверхности. Задачу добычи усложняли местные племена, практически расположенные на всём этом богатстве сотни лет и уходить никуда не собирались!
 Нашей задачей было - "договориться с бабаями" в обход ООН и остальных чистоплюев из всевозможных "женских организаций", всю жизнь борющихся за мир!
Для такой работы нужен был минимум батальон "Коммандос", нас же всего насчитывалось два десятка головорезов, о качестве работы которых, я ещё даже не догадывался и не предполагал, что я - один из них!
Я ещё просто не знал, что такое в реальности - Иностранный Французский Легион? В голове до сих пор свистела сплошная романтика и яркие постеры из рекрутовских центров.
  Сразу стало интересней жить. Хоффман даже немного подобрел ко мне, мне так показалось по крайней мере, он перестал метать в меня злые взгляды бесцветных глаз. Видимо, он начинал шкалить и ему чисто было не до меня. Обычный мандраж на войне перед схваткой.
  Стартовав, мы сделали остановку в небольшом прибрежном городке Арзу, тягачи моментально облепила детвора. К моему удивлению никто из нашей группы, включая Хоффмана, не говорил по-арабски, а дети не говорили по-французски. Я включил свои лингвистические способности и быстро раздобыл воду. Детвора охотно мне помогала, получая жвачку в награду. Командир, наконец, одобрительно закивал головой, поднял большой палец вверх. Я понял, что, пока мы в Африке, Хоффман теперь у меня в кармане! Размяв затёкшие ноги и сделав небольшой перекур, мы двинулись дальше. Бачата бежали за нами вслед с криками и воплями - "yalla yalla, legionary - давай, давай пехота". Всё встречное население дружно вскидывало два пальца вверх, имитируя букву "V" - Виктория, победа! Легион очень уважают в Африке, а "коммандос" - просто их боги! Улочки городка были такими узкими, что наши тягачи еле-еле вписывались между глиняными дувалами. Эти проходы явно были построены для ишаков, а не для современной боевой техники. Чем больше мы углублялись в пустыню, тем больше палило солнце и менялся пейзаж. Ехали по грунтовой песочной дороге, пыль стояла коромыслом. Все надели маски и стали похожи на пришельцев. Погонщики верблюдов и пастухи овечьих отар, которые встречались на нашем пути, также постоянно нас приветствовали с двумя растопыренными пальцами - "V"! Мы лениво им отвечали также. Я ошибочно представлял себе оазисы - озерцо с тремя пальмами и пересохший речкой. Проезжая оазис, там было не три пальмы, а тысячи тысяч минимум, целый пальмовый лес! Обязательно в каждом оазисе есть небольшие деревни, жизнь в оазисах бьёт ключом. Нас везде очень дружелюбно встречали и готовы были помогать буквально во всём. Всё, я получил расположение у всех служащих бойцов, почему? - потому что всех выручал при общении с местными жителями и их обычаями. Полгода в плену у моджахедов сослужили  мне теперь добрую службу, арабский язык меня выручал во французском легионе буквально с первого дня. Кто бы мог подумать? Непредсказуемо, саудовцы, которые охраняли нас в Пакистане, оказывается сослужили мне хорошую службу, теперь я реально чувствовал себя своим среди всего этого "караван-сарая"...
 Солнце стояло в зените, мы передохнули и перекусили в одном из прохладных оазисов и отправились в дальнейший путь. Неожиданно заорал непутным матом вперёдсмотрящий. Слева по борту метрах в 50-ти лениво бежала пустынная лиса. Она помельче нашей российской и почти блондинка в пустыне. Bсе, как по команде, вскинули стволы, но хитрюга-воровка спокойно куда-то нырнула. Грянул залп, поднялись бурундуки песка в том месте, где только что находила лисичка, но и её след простыл. После этого случая вся группа ехала в положении - к бою, с пальцем на спусковом крючке. Через полчаса манёвр повторился, следующей лисе не повезло. Её изрешетили с обоих траков, добавив по второму залпу уже в бездыханную тушку. Я очень по-хорошему удивился от высокого уровня стрелковой подготовки легионеров. Точно не хотелось попасть в разрез их прицелов! И не только у "Коммандос". Стрелковая подготовка в легионе на очень высоком уровне, впоследствии я не раз в этом убеждался. В конце дня, перед закатом, мы наконец добрались до французского гарнизона в пустыне. Песок, раскаленный диск солнца днём и... собачий холод по ночам. За такие условия службы нужно пацанам считать службу год за три, я не хотел бы провести 2 года в пустыне ни за какие коврижки. Но я сильно ошибался, думая с сожалением о бойцах гарнизона.
Нас вышел встречать сам начальник - высокий француз с орлиным носом в военной форме с розой в петлицах. В семейных тапочках на босу ногу, гражданском полупальто, наброшенном на китель. Хоффман тепло его поприветствовал как старого товарища и майор пригласил нас сразу в столовую.
На столе мгновенно появилась горячая пища. Хоффман выудил неизвестно откуда "ухо" вискаря и коробку вина. Начальник гарнизона проследил за тем, чтобы бойцы в первую очередь опробовали местного вина. Обстановка в столовой была семейной. Начальник сбросил с себя цивильное полупальто и я увидел на нагрудной именной нашивке надпись "C.Клод". Было непонятно - Клод это его имя или фамилия? Мы с воодушевлением общались. Было заметно, что ребята-воины гарнизона скучают по общению. В столовой стоял шум, гам, переполох горловых связок, смоченные жутко ожидаемым винишком и вискарём.
Разморенные наконец горячим ужином и подогретые спиртным, а также особым радушием хозяев, бойцы стали разбредаться и укладываться спать. Кто где придётся, где найдёт точку опоры. Некоторые расположились прямо под открытым небом в спальных мешках. Решил последовать их примеру и я. Спать у изголовья звёздного алжирского неба - это круто! Краем уха, совершенно неожиданно, я услышал, что кто-то спрашивает: "Руси?", то есть кто-то меня разыскивал? Я повернул голову на звук, увидел как в зал столовой вошли два легионера-славянина. Среднего роста и телосложения, с выцветшими бровями и до черноты загорелые. Что-то в них, кстати, было до боли знакомое.
- Неужели русские? - пронеслось в моей голове, ещё не веря своим глазам, я вцепился в приближающиеся фигуры взглядом. Когда ребята вышли из тени и попали под свет, я с трудом, но всё-таки узнал своих соотечественников. Не говоря ни слова, я поднялся из своего укрытия и бросился им навстречу. Один из них прихрамывал на костылях. Подняв костыль, он указал им в мою сторону и завопил: "Олежка, Одесса, блин, не может быть, как тесен мир! Какими судьбами?!" Мы стали обниматься втроём одновременно, хлопая друг друга по плечам и спине и троекратно целуясь в щёки "по-русски", т.е. по-христиански. Шум в столовой моментально прекратился и воцарилась мёртвая тишина. Все недоумено дёргали плечами, не понимая что происходит? Костыли инвалида упали, громко звякнув о кафель. Раненый боец, которым оказался сибиряк Серёга Ширшиков, и его напарник, ставропольский казак Серёга Алексеев, прошли со мной в параллельном потоке в первом российском учебном полку на вступительных тестах. Только они ушли в армейскую учебку после отбора, а я в спецназовскую. Учитывая, что курс подготовки "Коммандос" почти вдвое дольше, поэтому они уже были в войсках и успели поучаствовать в операциях. Я же, как салабон, только выпустился и никакого пороха в легионе ещё не нюхал. Это была всего лишь моя первая командировка в зону боевых действий.
Захмелевшие Клод и Хоффман с интересом нас рассматривали. Серёга Ширшиков на отличном французском, быстро объяснил им откуда мы знакомы? Я набрался наглости и попросил у Хоффмана выделить бутылку для русских. Всё-таки, случай особый.
- Хорошо, - сказал Хоффман, - заработай!
- Ну нифига себе, - опешил я, - а как это?
- Олег, небэзай, - тут же подхватил Серёга Ширшиков, - расколи для них пузырь! Тут уже весь Легион знает про эту твою спецназовскую фишку!
- А, это элементарно, без проблем, - подхватил я, ища глазами пустую тару.
- Это тот парень, что в учебке колол бутылки, - объяснил Ширшиков начальнику гарнизона - я как-то Вам про него рассказывал, если Вы помните?
- Да-да, - охотно ответил Клод. - Я помню, интересно было бы посмотреть.
- Идёт?, - спросил я Хоффмана, кивая на бутылку, - пустую на полную?
- Qui!-Ви, ви, ви, - да, да, да!, - заорали легионеры, заинтригованные в представлении.
- Ок, ок, mon garson, allez! - Хорошо-хорошо, пацан, давай, - прижатый к стенке, неохотно согласился мой командир.
  Со всех сторон мне уже совали пустые бутылки. Я взял первую попавшуюся, подбросил её в воздух и, поймав левой рукой, стал искать место где её пристроить. Серёга Алексеев, неизвестно откуда, достал газету, пристроил её на край стола, попробовал пару раз нажать напротив ножек, база стала жёсткой, как раз то, что нужно! Зафиксировав бутылку, я набросил на неё свой берет, примеревши, рассчитал траекторию. Сотня глазных пар, окруживших меня кольцом по периметру столовой, сомкнулась на краю стола, на моём берете. В зале было слышно как барражировала муха под потолком, стояла абсолютная тишина, был слышен даже бесшумный вентилятор в углу помещения. Я ещё раз проверил траекторию руки и с диким воплем "ки-ай!" выдохнул и прошил бутылку ребром ладони как горячий нож масло. Осторожно приподнял берет с осколками стекла, встряхнул и воодрузил на своё место под разгорячённый вопль толпы. После секундного замешательства, раздались аплодисменты с криками "браво, браво!" Я комично поклонился толпе и тут же их предупредил: "господа легионеры и уважаемые гарсоны, пожалуйста, не пытайтесь этот трюк повторить". Разгорячённые спиртным головы некоторых смельчаков тут же бросились повторить то, что только что увидели и... поотбивали себе руки... Хоффман тоже поаплодировал и, пошарив под столом, выудил оттуда квадратную бутылку вискаря и небрежно бросил в мою сторону. Я её легко перехватил и, встретившись взглядом, поблагодарил его лёгким кивком головы. Мне показалось, что я начинаю ему нравится и у него зарождается кo мне уважуха. Слегка, но всё-таки!
В oпустeвшeй столовой остались мы втроём - начальник гарнизона, мой командир отряда головорезов лейтенант французской армии Хоффман и я, и пара ребят дежурных. Клод подозвал нас к своему столу и сразу же угостил вискарём. Знаю по опыту, что сильное на слабое нельзя накладывать. Наоборот - так безопаснее, как говорил мой афганский командир Гриша Быков, в спецназе нас этому учат - чтобы не пьянеть, перепить врага и выполнить задание, нужно начинать с сильного, а потом добавлять слабым, теряя градус ты остаёшься трезвым и работоспособным! Здесь же, у чёрта на куличках, на краю земли, мне предлагают вискарь положить на вино. Даже моя русская гордость не позволила рисковать. Зачем? Завтра рано вставать и весь день трястись на долбаных траках. От сегодняшней поездки у меня до сих пор вибрирует затылок с позвоночником. Я отмахивался от назойливых мух, скрученным в трубку журналом легиона, но успеха не имел!

Со своими земляками из России мы не могли наговориться. На чужой сторонушке рад своей воронушке. Моя бабушка была права! Клод, заметив мои муки с пернатыми, которые здесь были размером с майских жуков, протянул руку и попросил: "Дай мухобойку, Руси?"
Я протянул ему журнал без разговоров. Секундная пауза, короткий взмах и... больше смахивающая на тяжёлый бомбардировщик муха спикировала вверх брюшком и замерла. Ещё один короткий взмах и второй "подбитый борт" замер без движений рядом с нашей закуской.
- Браво! Браво!, - мы все дружно зааплодировали с лёгким недоумением?
Хоффман залился раскатистым смехом, обнажив ровный ряд белоснежных зубов.
- Дорогой Клод, этому тоже вас учат в академии?
Совершенно серьёзно, без единой улыбки Клод вручил мне мой "снаряд" и объяснил: "Послушай, Руси, мухи взлетают против теории относительности Эйнштейна, то есть стартуют попой вперёд, а... не назад. Поэтому нужно брать упреждение 5-7 см и лупить на взлёте, попробуй?!"
- У тебя всё получится, если ты всё сделаешь... наоборот!
Я не знал как относится к услышанному. В лучших войсках на свете, в самой боеспособной армии в мире, на краю земли, в пустыне и... целая наука как побеждать мух?!
- Давай, давай, не робей!, - поддержал меня комендант гарнизона.
Попробовав под его давлением и... первый же хлопок стал результативным! Я повторил. Серая мохнатая жертва покувыркалась и замерла без движений. Вау! Я медленно стал сходить с ума от невероятного открытия - Виват, Легион! Мама не горюй! Клод - ты чудо! Ты настоящий комендант гарнизона пустыни. Ты - лучший!
Мы расположились с земляками на ночлег под открытым небом Алжира. Здесь же, сразу за столовой. Спальные пуховики грели как электропечки, мёрз только кончик носа. Мы вспоминали наши берёзовые рощи, одесские пляжи, все наши сердца обливались кровью тоской по Родине, как плакучие ивы! Я получил кучу советов по боевой подготовке и неписаных принципов поведения в Африке. Всё покорно слушал, надеясь, что мне никогда не пригодятся эти наставления. В Африке абсолютно всё другое, по сравнению с тем, что я видел раньше. Она не хуже, она не лучше, она просто другая! Абсолютно разная и очень изумительная по красоте. Я лежал, укрытый, под этим мерцающим глубоко лиловым куполом и мечтал о доме. Огромные звёзды как рождественские гирлянды всевозможных цветов и оттенков подмигивали мне с мирриадной высоты и хотели что-то сказать. Посоветовать, поделиться чем-то особенно важным. А может просто предсказать мою непутёвую судьбу, что меня ждёт за тридевять земель от родного дома? Где на крыше всегда видел ковш Большой Медведицы и который мне всегда подсказывал, где ждут меня самые близкие и дорогие мне люди? Чем, и когда, и где закончится моя очередная авантюра - теперь уже наёмника?
Как долго я ещё пробуду солдатом, как долго мне ещё придётся ночевать в мешке, в необъятной пустыне, под открытым небом? Об этом ли я мечтал мальчишкой, таким ли меня хотели видеть мама и бабушки? Но пути обрезаны, обратной дороги нет, остаётся только один путь - путь вперёд, мне нужно идти до конца. До самого края...
Я незаметно провалился в сон. Услышав утреннего петуха, не сразу понял, где я нахожусь? Обоих Сергея уже рядом не было и горизонт пустыни стал окрашиваться в розово-оранжевый цвет, из-за которого выползал розовый диск необыкновенной красоты. Было потрясающее зрелище! Невероятной красоты и необъятного размера во всю ширь, сколько возможно узреть человеческому взору. Просто не существует красивее африканской природы! Ничего!
 Ребята из обслуги уже вовсю шустрили во дворе, кормили птиц, животных из подсобного хозяйства. Красота северо-востока вырисовывалась из предутренней темноты и гарнизон предстал невероятно большого размера, чисто городок! Клод послал моих земляков за свежими яйцами и Серёги на квадроцикле ринулись на удачу! Вообще, французы не жалуют завтраки, но, учитывая нашу необычную миссию, яичницу и кофе было организовано безупречно. Мы тепло попрощались с гостеприимным гарнизоном и двинулись в путь, в глубину пустыни - наука побеждать мух у меня навсегда будет приятной ассоциацией с Богом забытым гарнизоном.
Нам везде стали попадаться пастухи, стада верблюдов и палатки. Мы остановились на рутинную растяжку у одного из загонов и арабы-пастухи наперебой нам стали объяснять... где лежит в самолёт? Дети лезли вперёд, отталкивая друг друга, стараясь первыми сообщить важную новость, безошибочно они стали дёргать за рукава то Хоффмана, то меня, определив нас начальниками. Мы встретились с ним взглядом и я уже почти открыл рот, чтобы перевести этот феномен, как из палатки раздался гортанный рык и вышел на свет Божий пожилой пастух в белом тюрбане. По всей видимости их пахан!
Детвора сразу затихла и, вскинув детские головки, впилась взглядом в белый тюрбан.
- Добро пожаловать в моё хозяйство! Гость - посланник Аллаха! Слава Аллаху великому!
 Я встречно поприветствовал и... поинтересовался, откуда они знают про самолёт? Аксакал опять все стрелки перевёл на Аллаха и предложил нам отдых в тени и воду! Зная, что у них с этим напряжёнка, я всё-таки отказался и передал детворе несколько жвачек и пару плиток шоколада. Старик с гордостью добавил, что сарафанное радио - "Grapevine-radio" - лучшая система связи в пустыне! Он заявил, что она работает лучше, чем беспроволочная связь 20-го века, скорректировал наш маршрут и точку падения и пожелал счастливого пути. Тягачи взревели и, выбросив облако сизого дыма в детвору, поплыли по директрисе указательного пальца аксакала. Я ещё долго недоумевал о "связи в пустыне", чем пользовался Хоффман, подкалывая меня при случае: "русише, ты бы видел свои глаза, когда араб тебе доложил про твой самолет?!" Удивительно, аксакал безошибочно определил во мне не француза. Он довольно просто говорил по-французски и, учитывая мой ещё не крепкий после учебки французский язык, сразу спросил.
- Хэл энта Руси?
- Ана руси!, - перешёл я на арабский, в котором чувствовал себя достаточно уверенно, старик засверкал глазами и сразу проникся ко мне теплотой. Его глаза подобрели.
Я сказал, что я из Советского Союза и старик довольно крякнул и похлопал меня по плечу "Юзеф, Юзеф" - большой человек!
 Ребята быстро перегрузили всё навесное оборудование в тягачи и мы сразу двинулись обратно, в сторону нашего Главного управления в Африке. Оттуда мы должны были повторно осуществить попытку нашей переброски в район боевых действий на другом конце материка. Очень не хотелось, чтобы нас ночь опять застала в пустыне. Один ужас от дубаря мы уже пережили. Не хотелось повторить испытывать те же муки, когда холод пробирает до костей в самом прямом смысле, когда сон становится сущим наказанием.
Пилоты наперебой рассказывали свою историю, все внимательно слушали, разинув рты. Бытует мнение, что "летуны" как рыбаки и охотники, склонны к преувеличению. Я плохо слушал их обычную болтовню "как они все чуть не погибли". Было... интересно и мы им почти поверили, улыбаясь их героическому полёту.
Слева по борту один из бойцов заорал и стал показывать куда-то вдаль. Я моментально вскинул свой "Хамас" и привстал, чтобы никого не задеть при стрельбе. Мне показалось, что впереди опять появилась лиса или ещё какой-то зверёк из Сахары. Было чисто. "Где, где? Что, что?" - закружили голову мне бойцы и... я действительно увидел что-то невероятное. Необычной красоты картину с озером воды километрах в 3-х впереди, слева по борту. Я отчётливо увидел озеро, прямой ладонью лежащее среди песков! Вид у всего отряда был похож на вид рабочих цементного элеватора, которые всю ночь напролёт разгружали вилами вагон цемента. Африканская пыль ничуть не уступает афганской мерзости, а может и даже хуже. Ровно в два раза. Как уличные столбы, вокруг озера росли пышные пальмы. Необыкновенное зрелище и внутреннее облегчение - классно?! После первого шикарного впечатления, последовал недоуменный вопрос: "а почему пальмы растут на воде? Нереально?!"
- Мираж, Руси, мираж, зелёный ещё - привыкай!, - похлопал меня по плечу Хоффман, на всех языках мира это звучит одинаково. Но всё равно было круто, увидеть такую прохладу в раскалённой духовке. Хоть на миг, но всё равно - облегчение.
Разговоры с пилотами прекратились, потому что после нашего длительного похода пыль уже сидела в печёнках, лёгких и хрустела на зубах. У болтунов! Все уже мечтали о конце этого вояжа и боялись наступления темноты. Было ясно, что на базу вовремя мы не попадаем. Придётся опять заночевать в пустыне и с заходом солнца муки опять начались. Пронизывающий холод. Даже пыль не казалась таким наказанием, как пронизывающий такой мороз! Я проклинал всё на свете, включая свою судьбу, и то, что я выбрал спецназ своей профессией! Какого чёрта нами везде затыкают дыры?
 Тонкие армейские покрывала, которыми мы укутались, вообще не спасали. Мы побросали свои разгрузки и стволы на пол грузовика и забрались в спальные мешки,  что помогало слабо. В общей сложности, в полудрёме, я покемарил пару часов. Не успел сомкнуть глаз, тут же просыпался от холодрыги. Реальная проверка на прочность, круче любой учебки. Видя мои страдания, командир, наконец, протянул мне её - спасительницу - половину бутылки вискаря. Старый воин - мудрый воин! Уже было хорошо, я не заставил себя уговаривать. С первыми лучами восхода все обрадовались, что кажется этот ужас уже позади! Оживлённо делимся впечатлениями о страданиях прошедшей ночи, не упуская ни единой мелочи. Каждому было что сказать.
- Внукам рассказывать буду, как я пересёк Сахару и выжил!, - сказал швейцарец Франк - единственный франко-говорящий у нас в группе, был моим напарником в учебке и прошёл со мной все этапы отбора. Мы были единственными новичками в отряде Хоффмана.
- Мы не пересекали Сахару, - подколол я Франка, зная его склонность к преувеличению и как с потугами он проходил учебку и сдавал тесты? Тем не менее, мы дружили.
- Да, Руси, и ты им расскажешь, что я - фантазёр? Но откуда они узнают, как скажу так и будет!
- Молодец, у тебя железная логика, - перевёл я всё в шутку. Хотя был уверен, что каждый думал также, как и Франк!
Пригород Сиди-бэл-Аббеса мы встретили чуть ли не как родные пенаты. Радости не было предела. Горячий чай, вкусная еда и нормальный человеческий сон, ну что вообще может сравниться с такой наградой солдату?
Так и останется в моей памяти на всю жизнь Африка и зноем Сахары, и холодом Сахары, наукой об уничтожении мух, загадочными, но добрейшими арабами, стойкостью выживания "Коммандос", в этой необычной первой миссии... так я прошёл крещение пустыней!
 Хотелось бы ещё добавить, обязательным чудным дивом зноя - миражом и спасительной прохладой оазиса. Как говорят американцы в таких случаях - "All Nine yards", то есть - "Все девять ярдов истории", которые я расскажу позже.

 7. Южная Африка. Граница с республикой Лесото.

 Я попросил своего ординарца "чи-чи", раскурить сигару, продолжая лежать в удобной позе на полу нашего транспортника.
Маленький гигант наклонился к зажигалке Жан-Поля, когда совершенно ниоткуда "глухой шмель" ударил в грудь командира вертушки. Я это отчётливо видел, потому что наблюдал за втягивающими движениями "чи-чи"! Я резко повернулся и посмотрел в обратную сторону, в сторону предполагаемой траектории полёта пули. Из воды на разбомбленный берег выходила группа наёмников из пяти-шести человек. Очевидно, всё что осталось от нападавших. В Африке только один легитимный военный контингент наёмников, это - французский иностранный легион, любое военное формирование, кроме правительственных, конечно, объявлено вне  закона и считаются бандитами. Наша задача их уничтожать где попало!
Я завопил "банзай" и попытался встать, но у меня с первого раза не получилось, вторую попытку мне просто не дали. Огромный негр, скорее всего из Сенегала, чёрный до синевы, завалился на меня и мы стали кататься по полу вертушки, рихтуя скамейки и борта.
Тоже самое проделывали остальные члены группы. Рукопашная один в один набирала злости, яростно ругаясь, матерясь и сплёвывая. Иллюзий никто не испытывал. Любая оплошность, становилась фатальной.
Я до сих пор не нахожу ответа, почему они бросились в рукопашную? Ведь они легко могли всех наших убрать, тем же способом что и Жан-Поля. А может, как у наёмников, в виде лёгкой добычей, им захотелось потешить своё честолюбие и поиграть со смертью... в любом случае, вариант для них оказался не наилучшим.
Моя жизнь уместилась в квадратный проём рампы транспортного вертолёта, с горечью я стал осознавать - моя родная вертушка, возможно, окажется последним моим приютом.
Я чувствовал, как я теряю силы, сопротивление моё было яростным, но уже не таким ожесточённым. Ругань и глухие удары моих пилотов - удаляющиеся звуки зачистки - слились в один протяжный вой. Мой враг - творец моей смерти, взгромоздился на мою грудь, наступил коленом на правую руку. "А ну-ка, неверный, посмотри мне в глаза - это глаза твоей смерти!" - зарокотал получеловек-полугорилла и упёрся глушителем своего УЗИ мне в сердце. Я начал молиться, я не знал ни одной молитвы, но вспомнил пожелания моей дорогой бабушки Ксении. Провожая меня в солдаты, она меня приободрила по-женски: "Просто, внучек, если будет очень сложно и плохо, помолись и тебе станет легче, Бог будет слышать тебя, всегда поддержит!"
- Ба, как я ему буду молиться, если я ни одной молитвы не знаю?
- Ничего, Олежек, Он поймёт тебя, попроси своими словами, только от всего сердца попроси его. Вот тебе свечка, зажги её и она даст тебе силы и укажет выход из любой трудности и безнадёги".
Вариант со свечкой, конечно, отпадал, хотя я её и хранил в нагрудном кармане, вместе с клятвой легионера!
Я стал просить Всевышнего только об одном - помощи во спасение. "Рано мне уходить, много людей в этом мире от меня зависят, это будет очень несправедливо, если Ты меня сейчас заберёшь? Спаси и сохрани, благослови и помилуй, во имя Отца и Сына и Святого духа и во веки веков!" Старался досказать свою просьбу собственными словами, так переживал за то, что не успею дочитать до конца молитву и не успею сказать "Аминь", будто в этом слове была саккумулированна вся моя жизнь! Ведь он в любую секунду может нажать курок и... я увижу белый коридор с ярким светом в конце. Именно этого больше всего я боялся, что не успею сказать "Аминь", и перескакивать не мог, потому что переживал, что, если сокращу - Всевышний об этом догадается и отвернётся от халтурщика. Но я довёл свою мысль до конца, выпалил "Аминь"! Упёрся взглядом в жёлтые белки орангутанга, я слышал запах его потных рук и тёплой крови. Он тоже был ранен, но я не понимал куда, просто чувствовал его кровь, на своих губах она была обыкновенной, солёной. Когда я произнес "аминь", в том месте, где дуло его автомата упиралось мне в сердце, я ощутил необыкновенное тепло, под лучами весеннего солнца, и прилив необыкновенных сил, мне показалось, что из этого места стал медленно подниматься огненный шар размером с бильярдный, он покачался у моего плеча, потом над головой и устремился ввысь, чиркнув небосвод яркой стрелой. Негр вдавил ствол мне в грудь и нажал курок. УЗИ щёлкнул и... запнулся! Я открыл глаза и увидел взгляд черножопого! Он был в шоке!
 Свободной левой рукой, я дотянулся до запасной финки, закреплённой в ножнах армейского ботинка, и потянул за шнурок - рукоятка смертельного оружия послушно зашла мне в ладонь как к себе домой! Встав на мостик, я подбросил потную, окровавленную тушу и, всадив лезвия ему под лопатку, провернул. Вторым движением, я перевернулся уже сам и, оказавшись на боку, сбросил его на пол. Перехватив его автомат, передёрнул затвор и короткой очередью, прошил широкую грудь черномазого атлета. УЗИ сработал как часы - безотказно! То же самое я проделал с теми, кто ещё продолжал бороться на земле с моими сослуживцами. К сожалению, два бездыханных тела пилотов, оставались лежать неподвижно.

"Чи-чу" я нашёл под силовой установкой. Сапёрной лопаткой добивая какого-то бандита, который давно не подавал признаков жизни, но зашкаливший "чи-чи", продолжал его молотить в то место, где обычно находится голова. Это место наёмника было давно превращено в кровавое месиво, половина которого, была на самом "чи-чи".

PS: Продолжение следует,