Обитель Пана. А. Суинберн. The Palace of Pan

The Palace of Pan   A. C. Swinburne
Обитель Пана
Посвящается моей матери

Сентябрь, золотясь будто царь записной
В сияньи парадной одежды,
Умеренным летом, унылой весной
Завис над долиной, поросшей сосной,
Венчая людские надежды.

С востока до запада солнцу под стать
Весь край, и улыбкой - рельефы;
Торжественней храма, какой ни собрать,
Возвысилась сосен надёжная рать -
Святилища дивного нефы.

Без пылкой молитвы, в почтеньи глубоком
Сознанье восприняло мир,
Навеянный льющимся светопотоком,
Лесной тишиной, да теней перескоком,
Играя, дробящим эфир.

Столбы с острым верхом, растущие прямо, -
Ни крепких ветвей, ни гнезда,
Громадную крышу чудесного храма
От бурь или зноя удержат упрямо,
Но воды на кровле - беда.

Не хватит руки столб измерить, помочь
Уму не по силе - страшится;
Земля пребывает в тени день и ночь;
В силках бьётся солнце, чтоб выбраться прочь,
На яркие хлопья крошится.

Клочками пера от жар-птицы из сказки
Повсюду те хлопья горят;
Вся кровля теперь жёлто-бурой окраски,
Её лепестки осыпаются в пляске
Сквозь ярусы леса подряд.

Не ведомы руки забытых веков,
Молельню воздвигших лесами,
Не знать имена тех великих богов;
Рассыпались годы и, горстью песков,
Для вечности служат часами.

Длина многомильных трансептов всё та же,
Жрецов ожидает алтарь,
Полы не испорчены в набожном раже,
Не рвут тишину песнопений пассажи,
А богу служенье, что встарь.

В ночь, в полдень, под утро явление бога
Для глаз не приметно ничуть,
По горному склону, блуждая немного,
Для нимф и для Пана струится дорога,
Туда, где он хочет уснуть.

Лишь мысль, что зажглась в изумленье и вере,
Не ведая ужаса бед,
Бродя между ними двумя в равной мере,
Способна увидеть в загадочной сфере
Оставленный знак или след.

Со страстною дрожью, на грани смятенья,
Покорно и стойко душа
Встречает земного божка появленье,
Чья поступь творит на горе сотрясенья,
Разломы от лавы круша.

От чар колдовских ослабевшего жара
Заклятий из умерших дней,
Иль страха, что в полдень ждёт бешенства кара,
Ведь Этна впитала лишенных их дара
Богов, погребённых под ней,

Мечта стала Духом лесным, чьё дыханье
Священно к полудню для сна,
Вошла в полный транс, шлёт немое посланье
Светлей бытия, легче смерти касанья,
Чья сила как время страшна.

Пайн Ридж, сентябрь 1893