Крещенский сочельник Агафьи

Отче наш, Иже еси на небесех!
Да святится имя Твое;
да приидет Царствие Твое;
да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли;
хлеб наш насущный даждь нам днесь;
и остави нам долги наша якоже и мы оставляем должником нашим;
и не введи нас во  искушение, но избави нас от лукаваго;
яко Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

     Прочла  молитву Агафья, перекрестила свой красивый некрещёный лоб, смахнула кончиком платка набежавшую слезу. Мысленно представила как там, на небесах , светло и тепло, какие райские птицы порхают в садах, какие плоды там диковинные  растут на деревьях. На душе стало светло и теплом повеяло.

     Вздохнула и пошла к порогу одеваться. Надела пимы, подшитые свёкром толстым куском транспортерной ленты, чтоб не промокали, голову повязала вязанным шерстяным платком, стёганую безрукавку, поверху старенький шубнячок, драный, штопанный, подвязала его куском бечёвки и, глянув на свою детвору, спящую на печи, на полатях, вышла во двор. Пора на работу было отправляться.

     Воздух даже во дворе обжигал горло.  Отворив ворота, вывела  верного коня Сивку, запряжённого в сани-розвальни, на которых тулупчик лежал и двухстволка с патронташем. Свёкор подарил на Покрова. Подругой верной двухстволка стала, пристрелянная. Никогда не подводила Агафью.   

     Третий год пошёл как схоронила своего мужа Алексея. В аккурат под Крещение и преставился. Раны, что на фронтах получил, не дали ему, горемычному, и пожить толком.  Люб был, единственный. С фронта ждала. И годам, что судьба подарила, рада была. Не понимала баб деревенских к которым мужья возвернулись, пусть раненые, хворые, но дома. Чего на судьбу напраслину возводить, чего жалиться. Живи, радуйся.

     Хорошо, что детишек оставил полон дом, трое по полатям раскидали свои головёнки в крепком сне. Много хлопот с ними, но радости больше. Вот уже и меньшой, Виталька, трёх лет отроду, а норовит какую-нибудь работу по дому сделать. Старшенькие трое выпорхнули из избы, учиться в город отправились, специальность получать.

     Трудно им там, чем может помогает Агафья. Уток по осени настреляет, зимой зайцев силками наловит. Им отправит оказией продуктов всяких. Из шкурок зайчих свёкор шубки девчонкам сшил, не нарадуются, сыну - шапку-ушанку.

     Из-за детворы и уговорила Агафья председателя разрешить ей выполнять свою работу, скотника на ферме, в ночное время, чтобы днём  дома быть. Щи варить, на охоту ходить, одёжку штопать, уроки помогать делать.

     Придёт домой ранёхонько, печь растопит,  караваи по противням раскатает, тыквы напарит, поросёнку Ваське болтанку на день приготовит. Вот и назавтра наметила детворе  угощение устроить, как-никак праздник великий - Крещение. Хоть и не крестила деток в церкви, а законы  Божие все назубок знают.

     К празднику двух зайцев на силки подловили со старшеньким  Ваняткой. Отменное блюдо приготовить можно. Досыта детвора мяска отведает. Сегодня цельный день на одном сочиве просидели, пост однодневный блюли, как положено. Наготовит Агафья мясных угощений,  пирогов сладких с ягодой лесной испечёт, киселя на костяничном соке сварит. Разносолы свои выставит:  груздочки солёные, капустку-пелюстку, огурчиков солёных. И будет им радость великая, а потом сядут в кружок и начнут сказки сказывать.

     Рано по утру Агафья с двумя вёдрами сходит к озеру Чистому , где мужики прорубь прорубят, чтоб народ мог на Крещение при желании окунуться, наберут там бабы водицы сперва. И Агафья специальным ковшом наберёт полны вёдра. Донесёт, не расплескав и капли.

     Придет домой, даст ребятишкам по глотку, окропит их головки. Рано им ещё в прорубь прыгать.  Оставшуюся водицу в бутыля разольёт и при хвори будет давать по паре ложек. Помогает водица от всякой хвори. Гляди, и в гости кто зайдёт, с Крещением поздравить.

     Сивка свою работу знает. Первым делом к силосной яме, силоса коровкам подвезти. Потом сена от дальних скирд. А уж в последнюю очередь, за соломкой на подстилку. Навоз из коровника вывезет.

     Сторож водицы приготовит изо льда да снега.  Накормят коровок, потом напоят и к первой дойке доить - не передоить.

     Мороз разыгрался не на шутку, пробирал до костей.  Пока вилами машет Агафьюшка, вроде, согревается.  Луна светит что солнце днём, каждую соломинку разглядеть можно, вот только тепла от неё нет никакого.  Нет время на её любоваться, успеть бы всё переделать, а глаза сами к небу поднимаются, будто кто глядит на неё с небес.

     К трём часам ночи Агафья управилась со всеми делами. Накормив и напоив скотинку,  навоз весь вычистила и свежую подстилку коровкам под бочок постелила. Теперь часок другой полежат бурёнушки и переработают корм в молочко.

     Сторож, дед Игнат, дремал в своей каморке. Агафья разбудила и попросила запереть за ней ворота. Волков в округе развелось, чтоб не пробрались в коровник и беды не натворили. Зверьё в морозную ночь лютует.

     После тёплого двора мороз схватил клещами. Луна  то спрятавшись за облака, то вынырнув из-за них, будто дразнила. Агафья примостилась на розвальнях, зарывшись в тулупчик, отпустила вожжи и смотрела в небо, наблюдая игру луны.
Сивка  знал дорогу к дому, не впервой довозил Агафью сам, без понукания.

     Дремота навалилась мгновенно. Снился сон. Алексей молодой , в рубашке красной, которой у него отродясь не было, шёл рядом , держась рукой за розвальни, смотрел ласково, шутил, смеялся, но вдруг взгляд его посуровел и Агафья услышала, как наяву, его голос:
 
     - Проснись, Агафьюшка, проснись! Поберегись, родная! Волки вас настигают! Не сироти деток наших ! Ну же, очнись!

     Сон как рукой сняло. Руки вскинули ружьё к плечу. Следом за санями бежало три волка, почти настигая. Глазищи горели красным огнём, свет луны не гасил их.  В этот горящий глаз и выстрелила Агафья, свалив наповал первого волка. Второму в лоб досталось. Пока заряжала ружьё третий убежал, не пожелав разделить участь собратьев.

     Сивка остановился. Агафья под уздцы подвела его к поражённым волкам. Стоял смирно, норовя лизнуть Агафью в лицо. Агафья обняла голову коня, посмотрела ему в глаза :

     - Что, Сивка, натерпелся  страху? Думал, не проснусь? Спасибо Алексею, спас он нас с тобой! Вещий сон был.

     С трудом затащив волков на розвальни, поехала к дому свёкра. Думалось, что из этих волчих шкур хорошие шапки ребятне свёкор пошьёт, скорняк он умелый, может кому-то и шубняк смастерит.

     Чуткий сон у деда Владимира. Услышал как подкатили сани. Понял, что у Агашки что-то стряслось. Оделся быстрёхонько и бегом ворота отворять. Глянул на розвальни, охнул от страха. Лежат два матёрых волчара во все сани и не видел раньше таких больших, а много на своём веку повидал:

     - Ты вот что, Агаша, иди домой! Я сам тут управлюсь. Поспи часок, скоро петухи запоют. Печь надо топить будет, угощения детям готовить. Мы с Марфой подойдём, она ребятне подарки приготовила, рубахи из красного сатина сшила, сносу не будет, если не порвут сорванцы. Ватрушек напекла горы. А из этих шкур много чего сделать можно будет. Ванятке шубняк  выйдет, а младшим по шапке. Ты ступай, Агафьюшка, ступай.

     На подходе к дому, Агафья услышала хриплый голос своего петуха, который трубил всем побудку. Улыбнулась, подняла голову к небу, луна стала тусклой, небо серым казалось, а вокруг луны кольца виднелись. Знать, крепчайший мороз на землю снизошёл, крещенский.

Подумалось:
- Вот и поспала. Ну, да ничего. Приготовит угощение, накроет стол, сходит за водицей к озеру. Потом, когда все наугощаются, заберётся она на печь горячую и уснёт крепким сном. Может опять Алексеюшка приснится, полюбезничает с ней, слова ободряющие скажет, а она ему про деток всё доложит. Крещение наступило, праздник Великий...

Продолжение следует:

http://www.stihi.ru/2014/01/19/7623