Хроника Тюя-Ашу 123

 
                ЧЁРНАЯ МЕТКА №2
                «Глупец всегда честен, по-другому он не умеет. Лишь мудрец знает, когда приходит время правды»
                Книга Крапивина
«Эсфирь» уже вторую неделю рассекала воды Индийского океана. Дни летели с калейдоскопической быстротой. Горизонт был чист, море спокойно. Все уже втянулись в размеренный график плаванья, дни были наполнены работой до отказа, различного рода наблюдениями, вычислениями, пробами и сопоставлениями, анализом и классификацией. Команда согласно графика и распорядку дня, несла вахты: на капитанском мостике, в машинном отделении, на камбузе. Но большая часть путешественников, была раскована и  предоставлена сама себе, занята ничегонеделанием, отдыхом и приятным время препровождением во всех его формах и ипостасях. Мужчины играли на бильярде, в карты, в теннис, в триктрак. Женщины упражнялись в вокале, игрой на рояле, скрипке, показами мод и вечерних туалетов. И все вместе, загорали, плавали в бассейне, спорили, шутили, смеялись, пели и танцевали, не забывая при этом устраивать фуршеты и закатывать пиры и вечеринки по малейшему поводу и вовсе без оного.
На десятый день плаванья после захода на Сейшелы, судовой радист получил радиограмму для Штофа. Штоф был немедленно вызван к капитану. Когда он взял в руки бланк радиограммы, то прочитал следующий текст:
«Упрямец! Ты не внял голосу рассудка! Ну что ж, пеняй на себя. Я умываю руки».
На этот раз, радиограмма не была анонимной. В конце текста была приписка: «твой бывший друг и доброжелатель». Обратный адрес был всё тот же. – Франция. Париж. –
Пока Штоф с капитаном размышляли, кто же это мог быть, через час была получена ещё одна: «Штоф! Срочно поворачивай назад! Австралия для вас гибель». На этот раз вместо подписи стояло одно коротенькое слово: «Друг».
Это уже было довольно серьёзно. Штоф забрав обе радиограммы к себе в каюту, достал первую, и положив их все на стол, стал размышлять прикрыв глаза.
- Да, думал он, к сожалению, все мы смертны, но самое удручающее то, что мы смертны внезапно, и от этого никто и никогда, нигде и никак не застрахован. Будь ты хоть папа Римский, хоть последний нищий в подземном переходе метро. Но кто мог дать телеграмму, билась упорно мысль. И самое главное, какая опасность может подстерегать их всех на пути в Австралию?
То, что неизвестный доброжелатель не блефовал, Штоф это чуял нутром. И нужно было его вычислить в ближайшие сутки-двое, а заодно и угадать, что за опасность грозит всему экипажу яхты, и, исходя из этих данных, принять единственно верное решение, от которого зависело всё. И яхта, и люди, и экспедиция, да и сама жизнь. Иначе грош цена всему моему опыту, знаниям и навыкам, мудрости и интуиции.
Так думал Штоф размышляя в своей каюте на борту «Эсфирь», идущей на всех парусах к стремительно приближающейся Австралии.