Изгнанник

     Про лед, про огонь.
     Про любовь пред тобой,
     Таился здесь конь
     И снег пред весной.
      ______________________

               I
             Исток

Чего бояться? И о чем страдать?
Нелепой доблестью, пустой и
оскорбленной мукой,
Зачем за руки браться? Зачем
пред нею в муках замирать?
Стоит опять за злобным кругом.
И вновь пред нею в муках замирал!
И снова, снова, снова!
И то ли мудростью играть?
И то ли доблестью пугать?
И то ли мраком опьянять?
А коли боль употреблять?
Зачем ей руку подавать?
Пойми, ты ей не будешь нужен!
Она тебя своей игрой лишь хочет
отравлять!
И лишь изгнанником ты будешь!
Пойми, тебе не в силу боле,
За ней ходить и восклицать: «Увы,
ты уж обиделась на зло ли?»
Уж нужно на коленях умолять..






             II
      Страшная месть

И он подсел на несущественный наркотик,
Опять обидой опьяненный,
Достал он из кармана кортик,
А тот уже и кровью окропленный,
В его руках играет, да блестит.
Зачем сказал он, что сегодня добр?
Она в крови на полу лежит,
Но ведь сегодня он был добрым,
А грач за оконцем все кричит..

Во имя прелестей,
Отравленных надежд,
Чрез сорок пакостей,
За всех обиженных невежд.
Он отомстил пролитой кровью,
И шел с разбитой бровью.
С чувством выполненья долга,
Он уходил из проклятого бара,
Чувство жалости с ним умолкло,
Вспыхнула радость словно сигара.

Но тут внезапно полыхнула молния,
И заскрипел унылый звук дождя,
И закричал мрачный грач без боли зря
И сильный скрип раздался близ ручья.
Молния вновь полыхнула и дерево летело вниз,
Упала ветка на ногу влюбленного и на небе застыла
черноватая высь.




              III
           Осуждение

Утром же замерзшим он проснулся.
Чувствуя сильную боль в ноге он обернулся,
Вдалеке ходили черти, пришедшие из ада,
Вот же почему исчезла вся отрада.
Он притаившись встал и хотел бежать прочь,
Но тут раздался крик и бесчувственный смех,
Мимо него ходили люди, одетые в мех,
Но влюбленному никто не хотел помочь.
Он бежал, спотыкаясь об камни,
Его нога рыдала до паденья,
Его душа была мертва вместе с вами!
Лежал у дерева под звуки дуновенья.

И вновь он шел по бульвару,
И снова говорил всем «Прости..»
Ему отвечали «Не мсти.»
Но тут прошел мужчина запоздалый,
Прошел перед ним рукой махая.
И будто за собой куда-то завлекая.
Побрел обиженный влюбленный,
За счастьем доблести иль муки,
Стальной клинок, что кровью окропленный,
Никак не хотел лезть ему в руки.
Вдалеке была слышна скрипка,
Тем временем привел его в подвал,
Но внезапно исчезла скупая улыбка,
И брызнула алая кровь наповал.
Клинок упал на твердую землю,
И в миг взлетели возгласы и крики,
И тот мужчина упал перед всеми,
И от клинка отражались яркие блики.

Влюбленный так ведь не хотел!
Его рука не слушалась, тряслась!
Перед чертями он оцепенел
Вновь алая кровь по полу лилась.
И в голову полезло то воспоминанье,
Как тот же нож был весь в крови
Он ждал от нее долгой любви,
Но все это было лишь глупым мечтаньем!
Затем влюбленного схватили,
И потащили по кровавому полу,
Его жгучим спиртом облили,
Связали цепью и тащили в гору.
Потом его повесили на столб,
И набросали хворосту, потом и подожгли,
А он кричал, в небе видел кровавый ромб,
А черти закричали: «Скорее гори!»

Но тот кто был внутри него,
Помог ему распутать цепи,
Послышались вопли уже недалеко,
И все обернулись — в пожаре ветви.
Обратно повернуться удалось,
А тут влюбленного и след простыл,
В огне лишь цепь стальная закалялась,
А «Избранный ночью» по небу уплыл…

Светало. Очнулся влюбленный,
В замкнутом кубе кровавых лучей,
Всечасно правдой обвиненный,
Блестела вся яркость влюбленных очей.
Он застывая понял - нет спасенья.
Его несчастная любовь давно ушла,
Не избежать того осужденья,
Вдруг девушка смертная в куб вошла.
Она была похожа сильно,
На ту убитую любовь,
С ее головы свисал волос длинный,
Руки обтекала алая кровь.
Она крепкие стены крушила,
К влюбленному подлетела в миг,
Своими руками его душила,
За стеною раздался дьявольский крик.
Дева мертвая обернулась,
И кирпичи полетели в них,
Дева так же ужаснулась,
На ее горле блестел кровавый штрих.
Она пала с перерезанным горлом,
Влюбленный в руке держал нож,
Пала дева с адской болью,
Влюбленного бросило в дрожь.
Перед ним в дверном проеме,
Застыл дьявол крылатый,
Чувствовал страх вместе с тобою,
Из-за дьявола вышел смертный горбатый.
Избран ночью был влюбленный,
Нож его сталью блестел,
Дьявол повел его за собою,
Влюбленный мглою обомлел.
Пред ним гласили крики ночи,
В было в белом, словно сеть.
Он будто в рай попал, точно,
За рай готов был умереть..

Но он грешен был, и однако
Таил любовь немало раз,
Но все кончалось бархатистым крахом,
Катились слезы с синих глаз.
И ночью на берегу моря
Он воспевал молитвы,
Он разрушался лишь от горя,
Он чувствовал любви и ненависти битву.
Но в тот ужасный день,
Та злоба болью закалялась,
И он у моря вновь в руках держал кремень,
И исчезало в ту пору вся жалость.
Его унылый крик души никто не слышал,
Он снова возвращался на порог,
Он подходил к двери поближе,
И он воистину был одинок..

           IV
        Изгнание

Где горькая правда — там боль,
Где страх — там смертельный яд,
Где кровавые раны — там соль,
Где любовь — там стеклянный взгляд.
Под обваленной крышой скелет,
У моря пленительный вой,
Пещеры коварный «привет..»
Что сбудется в жизни с тобой?
 
Туч безмолвный хоровод,
Темный вечно водопад
Снова в гордость поворот,
Мрак толпиться всюду рад.
От чего же в жизни так?
Я не знаю. Может быть,
Красно-алый мак
Не хотел бы сгнить?
Влюбленный не знал, кто пророк.
Той деве он горло резал,
Эгоистке лоб рассек,
Сам же падал в бездну.
По песчаной пустыне он шел,
Темное небо туманило взгляд,
В песке он кинжал обрел,
А кинжал таил в себе яд.
В пещере близкой со скалой,
Он разжег ярко-красный огонь.
Кинжал булатный держал рукой,
Из-за горных скал вышел конь.

Черный конь, будто сумрак ночной,
Красив и горд в горах холодных,
Влюбленный гладил коня рукой,
Конь и влюбленный; они благородны,
В степях лесных, иль в горных гущах,
Они как одно существо,
Их темный лик уже опушен,
Родимы словно божество.
Теперь они друзья на веки.
Влюбленный — всадник одинокий,
А конь его товарищ верный,
И ров души его глубокий
Вольется в душу бедняка!

Их взгляд опущен на утес,
Вскочил влюбленный на коне,
Вскочил как сильный натиск гроз!
И не влюбленный он, одне!
Любви уж нету, все — овраг!
Глубокий, острый, словно яд,
Ты слишком горд, мой враг!
Да, мне плевать
На твой ненастный взгляд!
Я не один теперь!
Со мной мой конь, мой друг,
В обиду не дам я его, поверь!
Ты тоже почувствуешь боль,
Почувствуешь тоже, что я!
Я был избит внутри.. снаружи!
И рухнула любовь моя,
Почувствуешь зимние стужи.



          V
    Совесть. Смерть.

Безмолвных лет очарованье,
Таилось в гордости людей.
Глубокой ярости страданье,
Любило вольности смертей.
В своем обрыве памяти чудней,
Воспоминания столь ярких мук,
И ты не станешь ни другою и ни добрей,
Ворвался в сердце сук.
Рукою хладной ты махала,
Глазами серыми как пыль,
Ты существо свое внимала,
Ничуть об это не страдала,
Не позабылся им мой стиль..

Любовь свою ты оскорбляла,
Внимательно, сквозь бледный дым,
Своим признаньем оживляла,
Тот возглас мог бы быть седым.

И вот бедняк с петлей в руках,
Смотря лишь только на себя,
Лишь превращался в белый крах,
Не вспомнив черного коня…

И вот то тело над обрывом,
Весело там еще два дня,
Он не был некогда любимым,
Он сам всегда любил себя..