У последней черты

Третья Мировая - у черты последней.
Ей всего-то длиться несколько минут.
И не нужно будет рапортов победных,
Не украсит небо праздничный салют.
Не как раньше было: с кем-то где-то
Год за годом круто дыбилась война.
Нынче спичкой вспыхнет общая планета
И за час - всего лишь! - будет сожжена.
Не одним российским городам и весям
Самый тяжкий груз тогда нести.
В пепел превратятся «прелести» ЕэСа,
Не спасутся лидеры где-то взаперти.
Содрогнутся горы, оплавляясь в пепле.
Боль познают - до чего ж остра?!
Вашингтон греховный и святая Мекка,
Лондон своенравный, Рим и Анкара,
И Брюссель, что под пятою НАТО,
Как и Запад раболепский весь,
Что челом заокеанским Штатам
Бьют, отбросив собственную честь.
Вспыхнет роскошь бурного Бродвея,
Сити упадёт перед бедою ниц.
Смерть пройдёт полями Елисея,
По проспектам всех других столиц.
Этого вы жаждете, вояки?
Я, напротив, громче закричу:
«Не желаю атомной атаки
И земных конвульсий не хочу!»
Ветер дует - знают все, откуда,
Был не бризом, ныне штормом стал.
Миром правит кто? Политиуды,
Закордонный алчный капитал.
Им давно определено по плану:
Ей, России, в энный час, куда
Нанести губительные раны,
Чтобы не воскресла никогда...
Этого ты ждёшь, цивилизация,
Вместо света - тьмы небытия?
Но сегодня вправе возмущаться я,
Гнев свой справедливый не тая:
«Там, где радиация «пошарила»,
Жизнь ушла, не подняв головы.
Страны, континенты, полушария
Будут миллионы лет мертвы.
Не тяните руки-спруты к пультам:
Шаг один - до роковой черты.
На планету и людей не плюйте -
Будут пусть они всегда чисты...

* * *
А Россия? Что ж, она, Россия,
Не в числе планетных забияк.
Понимает: ветры штормовые -
Не для термоядерных атак.