Красная цена
повлекут до хором расписных,
норовя всё сильнее и чаще
императору двинуть под дых.
А в пыли остаётся дорожка,
словно кто-то просыпал деньжат.
И сверкает дороги окрошка,
и монеты в окрошке лежат.
Ах ты, Господи, эти монетки!
Ах ты, красное их серебро!
Повезут императора в клетке
и подвесят потом за ребро.
Но никто не нагнётся проворно,
не положит монету в кошель.
Громко каркает вспугнутый ворон,
да качается тонкая ель.
Нет охочих до денюжек алых.
Им цены-то особенной нет,
коль сияет в мошне у бывалых
аж по тридцать заветных монет.
Свидетельство о публикации №120011106375