лев-загонщик

Когда в жизнь претворять волчий закон
уже не в силах стала матушка-природа,
лев прочих хищников собрал в один загон,
чтоб ограничивать питание их рода.

Уж не рождала матушка-земля
съедобных трав былого изобилия.
И падал скот, клыкастым жить веля,
незнамо сколько грустных дней в бессилии.

Рычали хищники, оцепенев:
«Лев обещал красиво всем нам рай, да?..»
Но ничего с львиной душой не сделал лев,
о сытости лишь своего заботясь прайда.

Роптали хищники, был каждый сам не свой...
Но царь как кол им в голове, не тут-то было,
перечить власти львиной вековой
не хватит пороху звериного и пыла.

Больным да старцам дал лев мяса, между тем,
чтоб быть звериного достойным уважения,
чтоб избежать крамолы между Тем,
что поощрялись львиным духом к обсуждению.

И с тем, расширил обречённым их загон,
и под влиянием озверевшей моды
убрал «по-братски» все решётки им с окон.
И создалась иллюзия свободы...

Не будет откровением того дня,
что лев, дойдя до самоунижения,
стал земли прайда на корма скоту менять,
и создалась иллюзия движения.

И, чтоб хоть что-то каждый зверь съедал,
не видел ране я у льва заботы,
когда он хворых антилоп в загон кидал,
и создалась иллюзия охоты.

Но до объедков львиных редко доживал
тот, у кого была отменная едливость...
Лев с львиной долей же на лаврах почивал,
и гарантировал закон и справедливость...

А «отморозки», с кем он мясо ранее вкушал,
толклись на кухне... И ему вдогонку
кости скотов перемывали неспеша,
и огрызалась льву любая собачонка...

К исходу сам, как собачонка присмирев,
молил о снисхождении в расплате,
звериный царь, лукавый подлый лев,
предавший всех своих природных братьев.