Расстелилась наивно...

Расстелилась наивно.
Пропечатав прилежно,
На пел'ёнах и теле следы
Белоснежье внимало,
Как пульсирует нежность
У предверия жгучей беды.

Выжгло бабочкой пламя,
Поцелуи Снегурке.
Ручейки побежали легки.
Шли на дно кораблями,
Намокая окурки.
Пепел с пальцев сгоревшей руки.

Распахнулось наивно,
В неминуемом вздохе.
И нев'ажны совсем имена
Не в истаявшей жизни,
Не в грядущей эпохе.
Белым льдом только правда одна.

В замирании крайнем
Замерзает вниманье,
Вытесняется смытая грязь.
Агрегатное горлом
Прорвёт состоянье
Он устал и она отреклась.

Утекли ручейки.
Благоглупо струились
По ланшафтам и впадинам дней.
То озёрно звала,
То болотно таилась.
Он топился связавшийся с ней?

Песни Леля ласкали,
Мизгири пауками
Сети, в тело влипая, вплели.
А душа испарилась,
Упорхнув с облаками,
Над истомою тучной земли.

Были тайны и связи,
Потоки из грязи,
Пересуды мололи в песок.
И растаявши воля
Впиталась корнями
Холодил новорожденный сок.

Дед и баба берёзам
Ленты в кудри вплетали.
Для красы, для мечты, для ума.
И Снегурочка дева,
В сонный мир со снегами,
Невесома вернулась сама.