Ntlm-3

Это было зимой - в мягких кузнях ковалась любовь и пророс левкой, и неважно все то, что снаружи, а все, что внутри, было так легко. Целый мир был гнездом из небеленой шерсти и нежности по углам, даже иглы у кактусов были мягки от касания рук и глаз.
Это было весной - пели ивы, крошилась маца, выносили сор. Из Имболка в Белтейн вились тропы, а солнце легло на них колесом. И горели костры, и сплетались огни их в семи золотых свечах. От кошачьих зрачков отражались доспехи созвездий в своём "Сейчас".
Это было в жару - тлели дни, только плющ обнимал ствол сосны листвой, горный воздух был терпким от звуков, дождей и надежды на торжество, стая воронов видела всё, но смолчала, упрятав свой стыд в ручьи. Лишь светили огни на купальских болотах - ни ярки, ни горячи.
Это было в Самайн - догорало тепло, но в камине хватало дров, и дозрели плоды, забросали плодами там между сердцами ров. А на Йоль - прежних лет завершающий круг шел по кругу венком вина. В многогранных камнях черно-серых грядущая вечность была видна.
Это было два года - лилось, как поток, в зеркалах - танцем чудных пар, но Творец подготовил награды для тех, кто забыл, что они - как пар. Это было - и больше не будет - пути разбежались, как руностав. А потом стало больно, и боль была страшной, и шла за ней пустота.
Никуда не сбежать, не уйти, не пропасть, не изгнать себя из неё. Разорвали на части, и часть никогда не вернется - прости же, Йоль. Не спасут ни костры, ни строфа, ни спираль, ни живые один с другим. Это ржавая падь, это палая ржавь - сломан, втоптан, неисправим.
"Это надо пройти, отпусти, не грусти" - сыпет Вечность с небес песок. "Не волнуйся, не страшно, подумаешь" - время накроет уродство в срок. А зачем теперь всё - не ответит никто, и ни с кем я бескрыл как смог. И прекрасной любви для кого-то во мне, как на соснах - созревших смокв