Вдали заутреня слышна

7 ЯНВАРЯ 1988 ГОДА

Зима английского покроя...
Какая тёплая зима,
где ни сурового настроя,
ни прежней горечи ума!

Где наши тернии, Мария?
Как будто в пледе продувном
гуляет чих и малярия
над православным Рождеством.

Сквозь эпохальные химеры,
вглядись, былины вороша, -
мы дети климата иль веры,
и есть ли русская душа?

Она ль очнётся от наркоза,
когда завьюжит по ночам,
когда - года, и ель с мороза,
и тянет к сумрачным свечам?

Или, как сон, чужой и давний,
вдали заутреня слышна,
но, словно в грязь исповедальни,
ступень церковная страшна...

Какой ещё остался опий
у кровной памяти и слёз,
как не денёк из белых хлопьев
с толпой языческих берёз?

1988 г.

          *   *   *

Осыпается белое небо -
это снег, и не рушится мир...
Есть земля, где с краюхою хлеба
можно жизни допраздновать пир.

Докрошу своё бедное счастье
терпеливцам, где клёст и снегирь...
Есть гнездовье, откуда начаться
можно снова на полную ширь.

Белый свет на Руси у порога.
Кто из смертных укажет черту!
Дай нам Бог, уповая на Бога,
не лелеять свою нищету.

И опять, прегрешая и каясь,
грозный люд от удельных оков
туча тучей пойдёт, растекаясь
до державных привычных брегов.

И предел, не вбираемый оком,
на земле обретёт свою твердь,
чтобы думой опять о высоком
улетать за тщету и за смерть.