уничтожение семьи

(продолжение)

Зло, по обыкновению, предсказуемо и шаблонно, но в то же время оно пассионарно, агрессивно и не ограничено, как Добро, в выборе средств для достижения намеченной цели. Поэтому законопроект  "О профилактике семейно-бытового  насилия в Российской Федерации"(1), ожидаемо оказался одним из инструментов для разрушения патриархальной семьи и традиционных(2) семейных ценностей, разсмотриваемых интересантами законопроекта a priori через презумпцию виновности, что противоречит основному положению уголовного судопроизводства (praesumptio innocentiae). Однако "западному праву" не впервой создавать юридические прецеденты, тем более, если оно предполагает угрозу для распространения "западных ценностей", исходя из "русской патриархальной ментальности", являющейся "причиной насилия" в российских - шире - русских семьях. И именно поэтому "семейно-бытовое насилие" выведено за рамки административного правонарушения и уголовного преступления согласно ст. 2 представленного законопроекта: "...семейно-бытовое насилие — умышленное деяние, причиняющее или содержащее угрозу причинения физического и (или) психического страдания и (или) имущественного вреда, не содержащее признаки административного правонарушения или уголовного преступления". Иными словами, для того, чтобы в отношении "лица" (мужчины, главы семейства), подозреваемого в причинении "страданий и вреда" предполагаемой "жертве" (а это, в первую очередь, жена и дети) были применены санкции закона, достаточно подозрений в его намерении совершить - "угроза причинения" - "умышленное деяние". Мало того, субъектами этого закона, если, не дай Богъ, он будет принят(3), являются не только государственные органы, но и "общественные объединения и иные некоммерческие организации"(4), а основанием для применения санкций закона будут признаны также и заявления "третьих лиц", т.е. "граждан, которым стало известно о свершившемся факте семейно-бытового насилия, а также об угрозах его совершения в отношении лиц, находящихся в беспомощном или зависимом состоянии"(5). Стоит ли говорить, к чему ведут расплывчатые определения типа "угроза совершения семейно-бытового насилия" и отсутствие чётких признаков того, что будет пониматься под "причиненим физического и (или) психического страдания и (или) имущественного вреда", не говоря уже о "заявлениях" новой армии соглядатаев и доносчиков, по которым не прописаны соответствующие критерии отбора, включающие не только их правовую, но и психологическую компетентность. Стоит ли говорить, что законопроект на законодательном уровне расширяет сферу полномочий вмешательства во внутрисемейные отношения государства ограниченного сегодня Конституцией РФ, в частности, п. 1, ст. 23 Конституции РФ(6), превращая его в репрессивный и карательный инструмент носителей чуждой нам мiровоззренческой и цивилизационной матрицы.
Цинизм и безчеловечность предлагаемого законопроекта, исходящего из "благих намерений" по "поддержке и сохранению семьи"(7), уполномочивает субъектов законопроекта выносить "защитные предписания", запрещающие "вступать в контакты, общаться с лицом (лицами), подвергшимся (подвергшимися)  семейно-бытовому насилию, в том числе по телефону, с использованием информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" сроком на 30 суток, с возможностью продления до 60 суток в случае "сохранения угрозы совершения семейно-бытового насилия" (п. 5, ст. 24). Иными словами, мужчине, только заподозренному в "угрозе совершения семейно-бытового насилия", на основании "заявлений" даже "третьих лиц", будет запрещено общение с семьёй на срок от 30 до 60 суток, а "контроль" за выполнением пунктов "защитного предписания" будет находится в ведении "уполномоченных органов". "Неисполнение защитного предписания нарушителем влечет ответственность, установленную законодательством Российской Федерации" (п. 6. ст. 24)(8).
Разрушение семьи, через создание войны полов и войны поколений, через создание атмосферы недоверия и доносительства - вот та цель, в соответствии с которой заинтересованные лица (в России - г-жа Пушкина и г-жа Святенко - от, кто бы сомневался - "партии власти", а также г-жа Матвиенко, призвавшая "изменить патриархальный менталитет") пытаются продавить этот законопроект. Однако помимо госчиновниц за уничтожение традиционной семьи - также  ожидаемо - ратуют бездетные мужененавистницы: лесбиянки и феминистки (9), а также блогерки(10), устроившие загримированный маскарад под эмоциональным хештегом #янехотела умирать(11) и "общественные активистки"(12), пропагандирующие и насаждающие предвзятое отношение к мужчинам посредством клише и стереотипов времён "домостроя" и "совка". К пропаганде законопроекта - а по существу лживых вбросов относительно "высокого уровня" насилия в семье - при соответствующем эмоциональном "оформлении" нарратива подключились и государственные СМИ, причём не только федерального, но и местного уровня. Методично вдалбливая в сознание потребителей своего весьма специфического контента личные комплексы и фантазмы "экспертов" (таких, как г-жа Арбатова), вещающих об укоренённости рабской психологии "забитой русской женщины" и "тирании lе moujik", обществу агрессивно навязываются те же самые стереотипы, от которых, по мнению "экспертов", может избавить спорадически перенимаемый "цивилизационный опыт прогрессивного Запада". Подобные "эксперты" и различные НКО, несомненно, осведомлены о происходящем в отношении традиционной семьи насилии на Западе, когда репрессивные государственные органы стремятся полностью уничтожить традиционный институт семьи, главным образом, семью белого европейца, в которой глава семейства, мужчина - мужские функции которого оскоплены "законом" - выводится из внутрисемейной иерархии и внутрисемейных отношений, а центральным вопросом становятся "интересы" женщины и детей. Осведомлены, но продолжают задействовать все, главным образом, медийные ресурсы, чтобы, не мытьём, так катаньем, продавить этот законопроект, как часть проекта глобализации. Собственно, об этом, без обиняков, вещала и "авторша" законопроекта (вряд ли есть сомнения, что сам текст - калька или полукалька аналогичных законов "прогрессивных западных демократий") г-жа Пушкина, посетовав, что ей придётся "оправдываться" перед своими кураторами "в Страсбурге"(13) Основным "доводом" лобби законопроекта является "отсутствие законов", защищающих женщин и декриминализация закона о домашнем насилии, так называемый "закон о шлепка'х". Это - ложь, поскольку в российском законодательстве (УК, Семейный кодекс) существует несколько десятков статей, предусматривающих административное или уголовное наказание за действия насильственного характера, вне зависимости от того, где оно произошло - в семье или в общественных местах. Но именно семью лобби законопроекта пытается вычленить в отдельную группу, внутри которой - согласно "данным" того же лобби - "каждые 40 - как вариант 20 - минут погибает одна женщина". Этим и объясняется та агрессивная медийная кампания, которая раздувает и нагнетает "ужасы" положения в семье женщин, подвергаемых истязаниям, насилию и убийствам со стороны "непрогрессивного" "Ваньки", не признающего "гендерного равенства" и прочих радужных атрибутов "западных ценностей". Вот почему цель законопроекта - семья, вот почему не выделены в особую группу, к примеру, "творческая интеллигенция" или мигранты, совершающие насилие и убийства в отношении не только женщин, но и детей. Тем более, что "...семья — это то место, где женщина защищена от преступных посягательств. По статистике ГИАЦ МВД, в 2018 году из 107 450 официально зарегистрированных насильственных преступлениях против женщин только 22,8% были совершены членами семьи (24 478 случаев), из них 13 442 было совершено супругами (12,5%)". Если "... 80% насильственных преступлений совершается вне семьи, то бороться нужно с насилием вообще". Было бы логично, принимая во внимание чудовищно растущую статистику преступлений против половой неприкосновенности несовершеннолетних, принять отдельный законопроект для педофилов, насильников и растлителей, но либеральной общественности преступления совершённые вне семьи интересны в той мере, в какой ни соотносятся с их "пониманием" "личных прав и свобод".
Симптоматично, что та же либеральная общественность начинает заходиться в истерике, когда речь заходит о снятии моратория на смертную казнь - кстати, по тому же принципу - по группам - для насильников и убийц детей; сквозь завывание и визги можно услышать и про "общеевропейские принципы свобод и прав личности" и про "ошибки" - ввиду "несовершенства российского законодательства" - "казни невиновных". Здесь ситуация зеркальная: либеральная общественность отвергает снятие моратория на смертную казнь по особо тяжким преступлениям, "ради спасения пусть и единиц, но невиновных", на фоне тысяч, если не десятков тысяч насильников и убийц, и пытается продавить закон, ломающий судьбы и жизни миллионов, на фоне сотен (хотя и это очень много) фактов преступлений, совершаемых в семье.
Этот закон, если всё же его примет Совет Федерации, должен быть подписан Президентом и вступить в "законную силу" после опубликования в официальном государственном печатном органе - "Российской газете". Такая вероятность, к большому сожалению, существует, учитывая предъидущий опыт принятия антинародных законов, таких как "пенсионная реформа", но различие между социально-экономической и институциональной "реформами" слишком огромно, чтобы не видеть возможных катастрофических последствий. Общество может выдержать, даже будучи обманутым тем, на кого оно возлагало ожидания после марта 2018, "экономическую необходимость", но общество не потерпит разрушения семьи, ведущее к разрушению самого общества, государства, в конечном итоге - России. Надежда умирает последней, а потому я надеюсь, что г-ну Путину достанет воли и силы, присущие государственному деятелю, чтобы противостоять вызовам и угрозам глобализма, пытающегося в соответствии со своим видением мiроустройства свести к унификации расовое, национальное, религиозное, мiровоззренческое, идеологическое и политическое многообразие. В противном случае, как бы смешно это ни звучало, г-н Путин потеряет, как минимум, одного своего сторонника.