Каждому своё. Три дня назад

Был майский тёплый день. Ольга с Ильёй пошли на кладбище навестить дедушку и прабабушек с прадедушками, одним словом - родных, а после в лес. Ольга была счастлива –благодаря майским праздникам, она сможет навестить родных, увидеться, наконец, с болеющим отцом.
Из трёх дней пребывания в Беларуси каждый был расписан, если не по минутам, то по часам. Сначала, по пути, заезд к бабушке. Назавтра в полдень к папе. Вечерком к маме и на следующий день выезд домой. За каждым пунктом стояла целая программа действий. Пока всё складывалось, как нельзя лучше.
- Ильюш, давай в лес зайдём ненадолго. Когда ещё будем здесь?
Илья с неохотой, но согласился.
Однако в лес войти так и не получилось – дорогу им преградила змея. Ольга до этого никогда в жизни не видела змею. Она была очень напугана.
- Мам, не беги так. Она уже далеко.
- Мне до сих пор страшно, - пытаясь сбавить шаг, говорила Ольга, - В лес не получится видимо, - разочарованно в нерешительности продолжала она. - Пойдём домой?
- Да, идём. В лес сходим как-нибудь в другой раз, - посочувствовал Илья, видя испуг Ольги.
Они свернули на дорожку к дому.
- Змея! – Ольга схватила за руку сына, и развернув в обратную сторону, потащила за собой.
Илья шёл не сопротивляясь. Чувствовалось, что на этот раз он тоже напуган.
- Остаётся через кладбище?  - вопросительно предложила Ольга.
- Да, давай пойдём той дорогой, по которой пришли…

В это время, в двадцати километрах от них, на кухне у газовой плиты, без сознания лежал отец. Как станет известно потом: ему стало плохо, он упал, разбил висок... Женщина, с которой он жил последние годы, выпила лишнего и постеснялась в таком виде вызвать скорую. Она поспала, и после вызвала врачей…

Ольга с Ильёй шли к дому дальней дорогой. По пути встретили тех, с кем не виделась Ольга хороших лет двадцать: Галю, Женю, Аллу – все они в детстве дружили… У всех у них теперь была своя жизнь – разная. Галя была замужем, двое детей, родной брат несколько лет назад повесился, мать после этого стала выпивать…, и умерла. Женя женился на своей девушке Марусе и похоже был счастлив в браке, да и в целом счастлив – всё удачно: хорошая работа, двое детей, квартира, дача… Алла второй раз вышла замуж, от первого брака был сын, жила в городе, приезжала в деревню к отцу. В городе жила по соседству с младшей сестрой, вместе с ней и работали на одном заводе. Около года назад у них умерла мать, а сегодня был день её рождения – они ехали на кладбище… 
- Вот так встречи! - не могла прийти в себя от нежданных встреч и обилия новостей взволнованная Ольга.
- Мам, а они кто?
- Мы дружили раньше. Я приезжала на каникулы к бабушке и они приезжали тоже. Из местных была только Алла. …Ходили вместе в кино, на танцы. Собирались по вечерам – ребята на гитаре играли, песни пели…
- Понятно… Надеюсь, мы больше никого на повстречаем больше, а то я уже хочу домой.   
- Сейчас придём, - улыбаясь, ответила Ольга.
Она понимала, что сыну совсем неинтересно и высоко ценила его терпение и лояльность. На подходе к дому Ольга заметила машину двоюродного брата.
- О, только не это! - выдохнул Илья.
Ольга рассмеялась:
- Иди домой, я приду скоро.
Но зайти не получилось. Навстречу им вышла мама:
- Доча, я сейчас позвонила отцу, чтобы они нам дверь открыли, когда приедем – у них сломан домофон. Папа в больнице. В реанимации. Нас Сергей сейчас отвезёт, - мать указала на машину брата.
- Как в реанимации? Его же выписали вот только, - недоумевала Ольга. – Сказали же, что кризис миновал, всё хорошо.
- Он упал, ударился головой, потерял сознание. Всё это случилось утром. А скорую вызвали только недавно. Он, скорее всего, потерял много крови.

Собрались быстро, молча. Ольга попрощалась с бабушкой. Встреча с братом была тёплой, но безрадостной – понимали:  может случиться, что угодно. В воздухе повисло напряжение. У больницы коротко распрощались.
Втроём – Ольга с сыном и мамой – поднялись на седьмой этаж. В реанимацию вход был воспрещён, но Ольгу, учитывая обстоятельства, пустили.
В палате было две кровати. Одна пустовала. На другой лежал отец. Ещё в коридоре, когда Ольга надевала халат, врач предупредил: «Поговорить удастся вряд ли. Он, скорее всего, без сознания. Лучше бы Вам его не видеть, но раз Вы настояли».
Ольга подошла, взяла руку отца в свою руку… Он вдыхал – и на вдох у него уходили все силы, а потом выдыхал – и все силы уходили на выдох. Голова была перебинтована, на ноге сбит большой палец у ногтя, на пересохшем языке запеклась кровь. Ольга едва узнавала своего отца. От болезни всё тело его было раздуто, лицо изменилось. И всё же это были его руки, его ноги, его родинки над бровями, но совсем не его глаза… Он сумел их открыть только один раз, но так и не смог посмотреть на Ольгу, лишь на мгновенье в потолок.
Ольга на минуту отпустила руку и отступила к окну. Потом снова взяла его за руку. Казалось, что вот-вот он соберётся с силами и что-то скажет… или посмотрит.
- Чего стоять? Идёмте, - категорично сказал врач.
Ольга не знала, что в такие моменты следует делать и говорить. Ей безумно хотелось погладить рану на ноге, на пальце, дотронуться губами до ладони, но рядом стоял врач и Ольга не решилась:
- Можно принести воды? Я смочу ему губы или дам попить.
- Нельзя. Он сейчас под капельницей. Он ничего не чувствует. Возможно, нам придётся подключать его к аппарату. Идёмте, - сказал врач и повёл Ольгу из палаты.
Они вышли. Снимая халат, Ольга попросила:
- Скажите моему сыну, что ему войти нельзя. Не хочу, чтобы он видел его таким.
- Хорошо.
- У папы есть шанс прийти в себя? Есть шанс выжить?
- Шанс есть всегда. Как будут развиваться события, неизвестно. Сколько он проживёт, никто не знает: может месяц, а может неделю.
Ольга вышла, стараясь своим видом не испугать родных.
- Ну, что? Как он? – спросил Илья.
- Плохо. Ему плохо совсем… Он однажды открыл глаза, но я не уверена… мне кажется, папа меня не видел.
- Пойдёмте, - позвала домой мама.
Подъехал лифт, открылась дверь.
- Я не могу, - Ольга отошла от открывшихся дверей на шаг и замерла, по её щекам потекли слёзы. – Я не могу войти в лифт, я не могу уехать. 
Мама молчала. Илья предложил присесть в сторонке. Ольга тихо плакала, сдерживаясь изо всех сил:
- Я его больше не увижу. Я его живым больше не увижу, - повторила Ольга.
Прошло несколько минут.
- Сын, отнеси передачу в ординаторскую. Пусть врачи съедят.
Илья пошёл к врачам. Ольга была благодарна матери за молчание. Её нравоучений на почве собственных переживаний в виде: что же теперь и не жить и т.п., а много он о тебе думал и т.д., Ольга просто не вынесла бы. Вернулся Илья:
- Мама они всё взяли. Вот их телефон, по нему можно будет узнать, как дедушка чувствует себя. Идём.
Ольга поднялась и почти дошла до лифта, но поняла, что не сможет уехать и снова вернулась. Слёзы застилали и глаза, и рассудок.
- Мам, давай пойдём по лестнице, - через несколько минут предложил Илья, - а если захочешь, тут же поднимемся назад.
- Давай попробуем, - согласилась Ольга.
С каждым пролётом шаг становился твёрже.
- Ну, как ты? Может, посидим, - уже на улице спросила мама.
- Нет, всё нормально. Идём домой, - ответила Ольга.

Все собрались за ужином. О чём-то говорили.
- Может и ты покушаешь, Олюшка, - предлагала во второй раз мама.
- Спасибо. Обязательно, - отвечала она из соседней комнаты, -  Вы оставьте мне там чего-нибудь.
Что в данное время происходило в голове Ольги, не могла понять даже она сама. Она понимала, что папа жив. Но сколько осталось ему, врачи прогнозировать не брались. Придёт ли он в себя или нет, тоже неизвестно…
- Я, наверное, останусь, - обратилась Ольга к сыну после звонка в реанимацию.
- А что сказали?
- Сказали, что состояние не изменилось.
- Давай позвоним ещё завтра, - предложил Илья.
Утром ответили, что состояние отца ухудшилось.
- Я останусь, - твёрдо решила Ольга.
- Мама, а на сколько? – спросил Илья.
- Не знаю.
- Подумай, тебе же на работу…
Во второй половине дня они выехали домой, в Москву. Перед границей, в пять часов вечера, Ольга, после продолжительного молчания, заговорила:
- У меня перед глазами лицо папы. Наверное что-то происходит?
- Возможно, - отвечал Илья. – Мама, ты бы отдохнула и съела хотя бы чего-то.
- Да, сейчас лягу, - ответила Ольга.
Укладываясь на заднем сидении, она по-прежнему видела перед собой лицо отца: «Папочка, ты где?» -  мысленно спросила Ольга. «Я в раю», - ответил отец. «В раю?» - удивилась она, подумав, что ему просто сейчас не больно. «Доченька, я в раю», - повторил отец. «Я, наверное, очень устала… и переволновалась», - подумала Ольга и положила голову на подушку. Но задремать не удавалось.
Она стала рассказывать Илье и Ивану о том, как вот также перед ней стояло лицо мамы, в тот день, когда её оперировали. А потом ушло. После выяснилось, что это то самое время, когда мама была под наркозом, а потом вышла из него…
На этот раз дело было не в наркозе. Пять часов – время смерти.
Продолжение следует