Пробуждение

Я не гляжу на разнокрасье в оба,
ведь спится так предутренее легко,
как перед выходом из сумрачного гроба
в светлицу божию робеющим следком,

где дар лучей и скатерть, и обедня,
и вЯзанки, узор народнейших ковров,
что стелются вокруг травою тёпло-летней,
а за спиною сени тёмные, покров

широких гор и страхи в диком мраке,
как из пещеры, шахты вышел в чудь
приветливых, святых из плена и из драки
с густою пустотой, давившей веки, грудь.

Тут истина и сок, что чуют губы густо,
где истинный хозяин встретит меня вновь...
Но скоро вдруг в неволю сна отпустит,
чтоб я ценил сильней его любовь

и возвращался сызнова, очнувшися, в объятья.
И знает он, коль это надоест,
останусь там, как орды многих братьев,
и зверь навеки вечно веки съест,

чтоб я смотрел во тьму и ею лишь дивился,
и славил ночь, вещая из могил
через живых поэтов, рифмой вился,
и чтобы проклял солнце, Бога, что родил

его, меня, и тех, кто слог читает...
Не знаю, что дано мне будет за любовь,
хоть устаёт от света взор, мигает,
но тьма слепит всех зрящих, стУдя кровь...