Вторые стансы

I

А порой мне казалось: вот-вот и шедевр я рожу,
Лишь всего пару строк я как надо ещё обмозгую,
И такую историю я всему миру скажу,
Что уже никогда не найдёте вторую такую.

А потом я писал. Выводил загогульки мои.
И незримый петух во всё горло рассвет кукарекал.
И была только ночь, фонарём освещённая, и
Одинокая улица и городская аптека...

II

Если вышел из дома, спешить в никуда - погоди,
Даже если твоё никуда и честней, и родимей
Этой улицы серой, что тысячу раз проходил
Несуразной походкой несуразный поэт-проходимец,

Ты на миг оглянись, и нескладную песню допой,
Про декабрь без снега и что-то ещё о погоде,
Что на убыль луна, что уходят трамваи в депо,
Словно гости незваные после попойки, уходят.

III

Я ребёнок. Мне пять. И приходит ко мне Дед Мороз.
И ему я стихи с табуретки совковой читаю.
И стихи так банальны про вечно его красный нос.
Только я ещё мал. И банальностью то не считаю.

А теперь я подрос. Как предписано кем-то - подрос.
Табуретка давно упокоилась в царствии свалки.
И теперь не приходит поздравить меня Дед Мороз -
Только красным горит огонёк у моей зажигалки.

IV

Не последний поэт, не последний пророк на Руси,
Но с извечной тоской, возведённой сегодня до куба,
Я смотрю на тебя из окна заказного такси,
О моё Москворечье - моя несвободная Куба!

Как идут по тебе, говоря на чужих языках,
Из приёмных твоих сыновей-дочерей легионы.
И свободная Куба сегодня совсем далека,
И всё ближе сегодня бессмертная тень Вавилона.

V

Засыпает снежок, и термометр упал до нуля -
Так приходит зима, как тигрица за жертвой на запах.
Как с годами суставы в погоду такую болят,
Так с годами рассвет всё стремительней рвётся на Запад.

И в такую погоду не спится сильней до утра:
Я рассвет наблюдаю, а, стало быть, я - наблюденец.
И стрелою летит на часах неземное - "пора":
Уплывает рассвет, засыпает Восток, как младенец.

VI

Несказанную синь покрывает туман не спеша.
Посмотри в эту синь и доходчиво так вопроси ей:
Почему эта боль, что твоя умещает душа,
На три слога навек зарифмована стала с Россией?

И ответит тебе эта синь, что скрывает звезду
На просторах своих до заката от взгляда чужого,
И расскажет тебе, что с рожденья нерусский твой дух,
Поглотило в себя безымянное русское слово.

VII

То ли буйствует опыт, то ли Муза целует взасос,
Хоть лица не откроет, хоть имени даже не выдаст,
Доставляя строке небывалый доселе прирост
И ещё много слов оставляя с заботой на вырост.

Да пребудет строка! Да пребудет со мною строфа,
Где под камнем лежачим вода, стало быть, протекает,
И, Господь, если есть, пусть склонится Его голова
И строфу, как молитву, мою перед сном прочитает.