Ещё одна. Сказка о любви 4

четвертая  часть






 У Елизаветы Валериевны, как у всякой состоятельной дамы. Было три вида подруг. На всякий случай, для души, да - ладно так сойдет.
Для души? все были заняты или зарезервированы кем-то, 10 чесов дня всё - таки.
Все ровно, на всякий случай? Скучно с ними и не интересно, старухи, тянущие едино за собой в могилу.
Так сойдет, откликнулась на телефонный звонок, только одна. Все её называли "кОммуна". Не за , жилищные условия, или идеологические. Нет!  Её называли, за отношение к мужчинкам.
- Хорошо.  Обусловила встречу, подруги Елизавета Валериевна, - Я тебя жду к часу в "Сакуре".
Кафе "Сакура", от местного  женского монастыря, на берегу поля. 
Официантки все в  монашеском одеяние, повара, и даже главный администратор.
Матриархат,  духовно - умиротворённого этого заведения, обдувал всех посетителей, миром.  Миром нашей бренной жизни и бытия.
К душевным уединениям и беседам. Пища на столах была вегетарианская, и без - алкогольная. Так что мужчин посещало это место, очень мало, - единицы.   
У входа в "Сакуру", побирались две цыганки.   Коммуна, заходя, оставила им на "хлебушек". Увидев за столиком свою подругу Елизавету.
- Привет зая. Продвигаясь к ней, помахала приятельница. По возрасту 30 летней женщины, ухаживающей, только за собой. Предрасположенной к моде 60 годов, прошлого столетия. Застоя Брежнева и Рейгана.
- Привет ещё раз. Присела за столик Коммуна. Оглядела посетителей, - А почему здесь? Заметила унылые и ещё не тверёзые глаза Валерьевны, - Неужели все так плохо?
- Здесь  можно отдохнуть. Полезла в сумочку Валериевна, за салфеткой, - И поговорить.
К их нему столику подошла официантка - послушница. Женщина лет 70, в сером монашеском наряде, -  Что будим заказывать сестры?
- Ты не против? Спросила Елизавета подругу.  - Я уже выбрала. Та моргнула глазами.
- Два берёзовых сока, салат из бузины - трюфельный, картошечка по Монастырски. Посмотрела на коммуну, - Две, картошечки.
- Тогда. Ознакомившись с  меню, дополнила коммуна, - Ещё, булочки девственницы и  ватрушки, от Игумене.
Послушница записала весь заказ, блокнот и карандаш спрятала в широкий свой рукав убранства, - Всё матушки?
- Да.
- Пока да.
- Нужно будет подождать. Молвила официантка.
- Картошку? Переспросила коммуна.
- Картошку матушка. Ответила прислужница и улыбнулась, - И сок пока выжмем. Отправившись с заказом на кухню.
Елизавета с коммуной смотрели в след плавно удаляющейся официантке.
- Блин. Произнесла коммуна, - Так курить хочется. Идём на улицу, я знаю у них там курилка.
- Мне тоже хочется. Идём, пока они готовят, показывай.
Курилка, была такой же мрачной, как и в самой "Сакуре".
- Ну что подруга. Подкурила себе и Елизавете, - Выкладывай, что у тебя произошло.
- Да так. Затянулась Елизавета.
- Так в такие места не приглашают. А ну колись? Засмеялась коммуна, - Кажется это твоё профессиональное слово?
- Да. Померкли глаза Валериевны, - Меня Лёшка бросил.
- Когда?
- На звонки, смс не отвечает.
- Да тоже нашла, о чем горевать? Он еще на факультете мне не нравился. Сбила пепел коммуна, - Тебе мужик нужен видный, статный. Ты у нас вон, какая вумен, все сама добилась.
- Не знаю. Лешу я знаю давно уже, я и первый раз замуж выскочила, чтоб ему отомстить. Сбила пепел Елизавета, - Жалко здесь не наливают?
- Как не наливают? Удивилась коммуна. Вон две цыганки при входе. У них всё здесь схвачено. Я сейчас. Коммуна отошла от курилки к просящим подаяния у входа. Не долго с ними что-то перетерла. Направилась назад, к подруги.
- Сейчас подойдут. Мы тут как-то с одним папиком, "сверкали". Так они нам такой стол накрыли, а монахини хоровод водили.
- Как это? Здесь же монастырь? Ты с попом здесь такое творили? Не верила ушам своим Валериевна.
- Рука, руку моет. Элегантно  выдохнула дым Коммуна, - Не с "ПОПОМ" а "ПАПИКОМ". А у вас в прокуратуре, скажешь не так?
- Ну. Засмущалась Елизавета.
- Государство руководящий штурвал, быта и жизни своего народа? О!
Елизавета смотрела на только что, как трезвая.
- Во. Вон цыганки к нам идут. К курилки приближались две цыганки, бывшие при входе в Сакуру. Юбки у них были все темного колеру,  разметали пыль и опавшие листья по земле. На груди, у обеих, бусы, огромное количества и разного размера и цвета.
- Так девочки. Одна подошла  ближе к подругам, - Деньги вперёд.
- А что есть? Переспросила Коммуна.
- Херис, Тыкила, Коньяк.
- А есть водка? Спросила Елизавета.
- Нет, дорогая. Ответила  цыганка по старше, с длиной косой, - Извини дорогая, водку сегодня не завезли.
- Нам Тыкилу. Встряла Коммуна.
- Держи. Протянула Коммуне бумажный сверток.
- Елизавета, я пошла. Взяв у цыганки сверток, коммуна направилась вовнутрь, - Расплатись с ними.
Валериевна полезла за кошельком.
Цыганка что постарше, положила свою руку  сверху,
- Вижу сегодня, жизнь твоя круто изменится.  Желание, твое в этом тебе поможет.
Елизавета как проснулась, - В хорошем или плохом? Цыганка молчала не поняв.
- В хорошем или плохом жизнь моя поменяется, поможет? Хотя я в это не верю.
- Цыганка заглянула Елизавете в глаза, - Хорошо или плохо? Это сам  каждый знает.  Тебе решать? Не бойся не чего, в жизни у всего конец настанет.
Цыганка взяла деньги у Елизаветы. Вдвоём цыганки направились на свой "пост".
Елизавета подкурила ещё одну сигарету.
- Ну, где ты жахаешь? Обратилась Коммуна, только что подошедшей Елизавете, Я уже все долила, в березовый. Сейчас пошла матушка за Монастырской.



http://www.stihi.ru/2019/12/28/787

http://www.stihi.ru/2019/12/21/9384