Три грации

В тонких
узах изломов
хрустальных,
как в морозом
сочинённом
письмовнике,
три розы,
наложниц сералей
печальней,
застыли
над омутом
богемского стекла,
храня
невысказанность
тайны
о тривиальной
сути ремесла
садовника,
чей взгляд
нечаянный
пресыщен утром.
И, Красота
и высота сиянья
в формате мироздания,
в его понятии
не боле,
чем заложницы
обыденной работы
бесстрастных ножниц.
Как роботам
им сожаленье
не пристало.
По горлу стебля -
калёной сталью,
и три
блистательные грации,
оплакивая
труд земли и неба,
роняют
бусы рос
на небыль декораций...
По лепесткам их,
неживым и нежным,
щебечущая братия,
отныне,
в рассветный час
не сверит голоса,
и не встревожится
пчелиным гудом
низложенное чудо
убитого цветка.
Под жизни занавес,
им землю
ноздреватую
в заплатах луж
подменят
скатертью аляповатой,
пестрящей,
как канкан,
из Мулен-Руж.
И полосой
побелки пресной
заменят им лоскут
лазорево-небесный.
И только
луч отвесный
колюч, прижимист,
проникнет
из передней
и воровски обнимет
бутон непостижимый,
лоснясь Иудой
в пожухших фижмах.
И три
былые грации
весомые едва,
слетят
в крахмальные объятия
дачного стола,
как крылышки,
чуть слышно,
будто в медитации,
верша
прощальный танец...
...Полутеней и света
облетевший глянец,
с непостижимым
знак родства.