А было ли это? Кусочки... Марине... и Уменке... И

С Благодарностью за подаренные мгновения...
Ты для меня - ОДНА!
Что -кусочки?
Ты - под разными именами-
для меня всегда- ОДНА!!!!!!!!!!!
.....................
Имя - звук...
Космос в сравнении с тобой -
НЕЙТРИНО!!!!!!!!!

Путёвка в Румынию пришлась на то время, когда они наконец-то избавились от синего штампа “лимиты” в паспортах и получили ключи от Своей квартиры. В новом жилище, как водится, требовалось ещё много чего доделать, прежде чем вселиться. И двухнедельный отдых “за границей” стал своеобразным стартом новой жизни.
   Море, солнце, непривычное безделье. Изредка – экскурсии. Ночные бары. В избытке – вина на любой вкус с окрестных виноградников. Пляж в ста метрах. Что ещё желать?
   Коллеги по работе, с кем прилетели в Констанцу, быстро надоели своей совковой скованностью, стремлением всюду держаться вместе, и трое ровесников быстро отдалились от “коллектива”. Ведь в группе были люди и из других мест России и самых разных возрастов и интересов. Собственно, он не стремился к каким-то новым знакомствам, вполне устраивала компания приятелей.
 На пляже обратил своё внимание на стайку малышей, упорно строивших в полосе прибоя песочную крепость, которую прибой разрушал с не меньшим упорством. Несколько “дельных” советов, небольшая помощь в укреплении “замка” камнями — и все дневные впечатления, которыми малыши делились с мамами под вечер, сводились к неизвестному дяде, что почти целый день играл с ними на виду у загоравших неподалёку молодых женщин, с интересом наблюдавших за добровольной “нянькой”:

Какой забавный ! Как с ним интересно ! --
Твердят детишки мамочке с утра !
Ну, что тут  делать в мире нашем тесном? --
Пришла самим знакомиться пора.

 Малыши о своих мамах тоже не забывали во время строительства, и он невольно узнал – кто чья мама, как кого зовут, не задавая лишних вопросов, а лишь наблюдая.
 Вечером, когда народ потянулся в бар, приятели уже успели хорошо утолить свою жажду превосходным местным вином, да и мамы-подруги не отказывали себе в удовольствии отведать чуть хмельных и весьма приятных на вкус напитков.
Вино, хорошая музыка, умело поставленное хозяином бара ультрафиолетовое освещение, приглашение на вальс. Непринуждённое знакомство - почти формальность, облегчённая его дневным общением с детьми, шокировавшим в свою очередь его приятелей, – и новая компания готова. Вкусы и взаимные симпатии и интересы определились так же быстро. Уже через час его приятели мило общались с подругами.  Он же и его новая знакомая довольно быстро потеряли интерес к происходящему вокруг, а интерес к друг-другу нарастал всё больше. Марину удивляло то, как быстро  он нашёл общий язык с её детьми, обычно очень неохотно знакомившимися с чужими людьми даже по её просьбе. Ему нравилось её снисходительно-терпимое отношение к танцулькам, так захватившим их общих теперь друзей.
 Её дети и его дочь оказались одного возраста и чем-то были похожи характерами. Оба в полной мере отведали в детстве всех неоспоримых преимуществ развитого социализма, который оставил свой уродливый отпечаток на всей их дальнейшей  жизни. Её брак, поначалу обещавший тихое семейное счастье, теперь существовал лишь формально, поддерживаемый совковыми традициями и памятью о былой (а была ли она?) любви, и окончательный разрыв с мужем оставался лишь вопросом времени. Да и муж превратился в третьего, но самого капризного и практически чужого ребенка, - с тех пор, как она сама стала зарабатывать достаточно для безбедного содержания всей семьи. Почти единственный и главный его козырь - “кормильца” - утратил всякую значимость, а другие качества – семьянина и отца - без этого козыря оказались очень уж незначительными. Не стало больших проблем с деньгами и оказалось, что больше-то они ничего общего  и не могут найти в их совместной жизни. И теперь всё своё время она отдавала детям и работе…
   Люди вокруг прыгали - веселились, но всё это происходило где-то далеко от них. Лишь на короткое время, чтоб “промочить горло”, к их столику в сторонке подбегали разгорячённые друзья, но - заметив, что парочке ни до кого нет никакого дела - тут же растворялись в  беззаботной танцевальной кутерьме. А они всё говорили и говорили, словно сто лет знали друг друга, и здесь встретились после долгой разлуки. Некоторое время он сравнивал её с Уменкой и не находил ничего похожего ни во внешности, ни в поведении, но всё равно что-то неодолимо в Марине притягивало, а по старой привычке во всём копаться - в этот раз как-то не хотелось.
  На берегу не было слышно грохота веселья из бара. Только едва различимый в темноте  прибой старательно перетирал ракушечник, а он слушал её и сравнивал её жизнь со своей, и рассказывал эпизоды своего “счастья”, и обоим казалось, что вместе прошли один и тот же путь. По разному - в деталях, но в целом – совершенно одинаково.  Она имела мужа, воспитывала детей, хорошо зарабатывала, имела множество друзей. Но жила  одна, без человека, которого могла бы назвать по-настоящему родным и близким. Он так же одиноко чувствовал себя в своей семье, где единственной отдушиной для него была дочурка. Но почему, интересно, и каким таким высшим силам было нужно гнать их с разных концов России в Румынию, чтобы они смогли встретиться? Их друзья такими вопросами себя не утруждали. Отрывались, как могли, в дали от семейных забот, наслаждались радостями курортных романов, торопясь успеть как можно больше за неполные две недели, и не строили каких-то иллюзий по поводу будущих отношений.
  С Мариной всё как-то сразу пошло иначе. Проговорив той ночью до рассвета, они старались потом как можно больше находиться вместе. Но удивительно – бдительные совковые “старушки” из группы, строго следившие за моральным обликом молодёжи и осуждавшие их друзей за излишнюю раскрепощённость, - их отношений словно не замечали. Друзья старались скрывать свои похождения, но пересудов и укоров всё же не избежали, а они с утра до вечера почти не расставались, и это почему-то воспринималось всеми как должное. В своих интимных отношениях отдыхающие старались взять от жизни как можно больше, словно по возвращении домой их ждал строгий монастырь. А они об этом даже не задумывались, будто наперёд зная, что потом проведут вместе ещё не один день…
   В Шереметьево он сразу простился с друзьями и поехал проводить Марину до гостиницы. Нескольких часов, остававшихся до её рейса в Сибирь, было до обидного мало, но его уже ждали дома, на работе, и расставанье вышло каким-то неловким, скомканным. Она улетела. Снова осталась пустота, сырая ночь поздней осени и тупая безысходность. Да в руке карманный календарик с номером телефона.
 Чтоб как-то сократить время между общением с женой и началом смены – отправился через весь город пешком. Погода выдалась как по заказу, - под стать настроению, - мелкий нудный дождь, темное рваное небо, холодный клочкастый ветер.  Пара часов такой прогулки немного освежили, заставили чуть встрепенуться. Жена тоже добавила адреналина своим недовольством, что на выделенные ею гроши купил “за границей” лишь несколько дешёвых сувениров. Не понравились? – В мусоропровод их! И на работу. Бутылочка “Муската”, которым  хотел было угостить супругу, всё ещё подсознательно на что-то надеясь, была позднее со вкусом выпита им ночью в компании с телевизором, когда транслировалась какая-то церковная служба, а жена обиженно храпела после праздничного молебна в храме. Всё вошло в привычное русло. — Дочь, работа, новое жильё с “мелкими недоделками”. Постоянное лёгкое опьянение, ставшее практически нормальным состоянием, которое даже начальство воспринимало, как абсолютную трезвость, и порой ставило в пример алкашам послабее. Сверхурочные на работе воспринимались как подарок судьбы. Не столько из-за денег, зарплата и без того была хорошей, сколько из-за возможности быть дома только вдвоём с дочерью,  когда мама работает. Конечно же и по телефону поговорить с подругой при супруге — столько спиртного ни один человек не осилит. Хотя, особенно-то часто это и не требовалось. Раз в два-три месяца Марина прилетала по делам фирмы и тогда он просто пропадал на несколько дней, приходя лишь для того, чтобы побыть с дочкой, а при появлении жены моментально раствориться в городской неразберихе. В гостинице швейцары  уже не так часто интересовались его пропуском. Постепенно Марина взяла под свой контроль все командировки своей фирмы и теперь каждый месяц – на протяжении недели, а то и двух - они могли всё свободное время быть вместе. Гостиница стала для него чуть ли не вторым домом, тем пристанищем, где он мог хоть немного отдохнуть от давно уже привычных, но всё же несколько утомительных, постоянных “учений” cо стороны благоверной. Уменка иногда снилась ему, но её недосягаемость и близость Марины позволяли справиться с этим. И Марина не чувствовала себя обычной командированной сотрудницей фирмы в чужом для неё городе, находила здесь то, чего ей так не хватало в семье, а после окончательного разрыва с мужем командировки и вовсе стали необходимы, чтоб можно было так же набраться немного сил.
   Три года такой партизанской жизни пролетели почти незаметно. Всегда находилось, чем заняться вдвоём, о чём поговорить. Но двусмысленность и ненадёжность будущего их отношений всё же оказывала своё влияние. И пора было как-то определиться. Но как? — Ей - оставить всё, чего достигла у себя дома, через всю страну перебраться к нему с детьми и начать практически с нуля? – Слишком много пришлось бы рвать и ломать и себе, и детям, и всем своим близким, которых пришлось бы оставить. Ему перебраться к ней? Но бросить дочь или увезти её от матери – одинаково нереально. В последние месяцы их встречи всё больше омрачались поиском выхода, но… Как ни хорошо им было вдвоём, - но каждая новая встреча становилась всё невыносимей своим неминуемым ожиданием очередной разлуки, и чтоб не мучить друг друга, пытаясь отсрочить неизбежное - выход оставался только один…

Какое-то время в его душе оставалась обида на судьбу, но постепенно её сменили только очень тёплые воспоминания о днях и ночах, проведённых с Мариной, и чувство благодарности за то, что смогла на такой немалый срок избавить от унылой тоски и боли.
   Два последних перед её отлётом дня они почти не выходили из гостиницы… Последних…

А Уменка лишь однажды упрекнула его в том, что он поспешил женится...
И через много лет пообещала сделать для него всё, если он вернёт ей её "мужиков" - мужа и сына...
Но какое же ему место в такой ситуации?...
Это был сон?
Или явь?
Если в любых снах - Она -
Краше любой принцессы???
и ВЕСЬ мИР - ПУСТОТА -
Без Неё.............................

   Так он и живёт – то ли во сне, то ли на яву…

................
А было ли это? …