Mary Jane

Зрачки расширены и я целую в лоб свои уставшие оковы,
А ты сидишь на подоконнике и слушаешь поэтов рок-н-ролла.
А на столе лежит Эрнест Хемингуэй – его любимое оружие.
Мой друг, безумцы всех мудрей и эта мудрость выливается наружу.

А у меня над головой висит Есенин и презрительно молчит.
И он хотел писать бы снова, но выходит по-английски только «shit».
А где-то там, за той стеною, мой сосед играет на гитаре jazz.
Его познания чуть больше и чуть шире, чем зрачки у моих глаз.

И пальцы кистью по холсту рисуют медленно какие-то эскизы,
И с потолка стекают краской по стенам тебе привычные капризы.
Ван Гогу хочется кричать, и он кричит, и крик скрывается во мраке.
И алой кровью мастихин рисует в поле расцветающие маки.

И небо выстрелом разорвано в куски и в них проглядывают звёзды.
И в онемевшей тишине всё мастерство тебе дано легко и просто.
Как только двери приоткроются – беги от этой данности. И снова
Зрачки расширены, а ты целуешь в лоб свои уставшие оковы.

(Июнь, 2018 год)