Отрывок из поэмы Мой старший брат

          Часть 2-я
               
Весь  мир  бурлил. Кипели  страсти.
На  этой  сумрачной   волне
в Европе  приходили   к  власти
нацисты  не   в   одной  стране.
И не   было   страшней  напасти–
фашизм   готовился   к   войне.
Витала   в   воздухе   опасность,
была  Европы   в  том   причастность.
            
В те дни   все  крупные   державы,
взрастив   фашистскую   орду,
коварный   замысел   держали,
шли у нее   на   поводу.
Избрали  время для подставы,
фашизма дикого     удава
стремились на  Восток  направить,
одну  Россию с ним  оставить.
             
И  Чемберлен, и Даладье
легко   на   сговор   поддавались
и,  как  услужливый  портье,
фашистам   угодить  старались,
и  с  Гитлером   в  одной   ладье
в  конечном   счёте   оказались,
Та   беспринципная   игра
Европу  к   драме   привела.
            
Так,  прикрываясь   миром   хрупким,
уже   в   тридцать   восьмом   году,
идя      фашистам   на   уступки,
и  не   надев  на   них   узду,
им  сдали  в   кратком   промежутке
австрийцев   с  чехами,  к  стыду.
Надеясь   в  зреющей    войне
самим   остаться   в  стороне.
             
Почувствовав   неуязвимость,
фашизм   час   от   часу   наглел,
и   с   каждым   разом  становилось
его  удерживать   сложней.
Так   первой   Польша  получила 
разбоя   жертвенный   удел.
А  на  весь  мир  в  тот  чёрный   день
войны   кровавой   пала   тень.
            
Ни   англичане,  ни  французы
не встали  с Польшей  на   меже,
забыв   о  принятом   союзе,
одну  оставив    в   неглиже,
вели   бесплодные   турусы.
На   том   кровавом   вираже
отчаянно   дрались   поляки,
но  не  спасли  страну от плахи.
               
Те   «миротворцы»   зря  мудрили,
попали   сами   в   жернова:
фашисты   Францию   разбили.
Поправ   других  держав  права,               
уже  к  Ла-Маншу   подступили,
грозя   шагнуть   на   острова.
Вся   европейская   элита
почувствовала – будет   бита.
               
Сломив   бессильную   Европу,
от   крови   хищник   очумел.
Самонадеянно    наскоком,
он   вдруг   на нас  напасть  посмел.
Гремящим  танковым   потоком
ворвался к нам  фашистский   зверь,
с  расчётом - за  короткий  срок
преподнести   войны   урок.
          
Над   нашей   Армией   тогда
мечом  дамокловым висела
такая   тяжкая   беда -
трясли   военных   без   предела.
Так   много   было   в   том  вреда.
Часть  кадров   в   лагерях   сидела,
после   неправого   суда,
за   что,   не   зная   иногда.
               
А  те,   на   воле  что   остались,
в такие дни времен глухих
решений принимать боялись
в  командных   действиях  своих
и  справедливо  опасались,
примеры  видели     других,
готовы  исполнять   послушно
приказы  свыше   простодушно.


Была  ведь  сверху  директива,
чтоб  немцев зря  не  раздражать,
пока  вести  себя  учтиво
и  резких  стычек  избегать.
А нарушенья  нерадивы
без осложнений  разрешать.
а тех, кто  вдруг  допустит  свару,
суровая  постигнет  кара.
 
И  новой   техники   так   мало
в то  время   поступало   в  строй,
а   старая,  была   отсталой.
Хотя   боец   и   был   герой,
в  любой   момент готовый в  бой,
пусть   и  с  винтовкою  одной.
Так нас  война   врасплох   застала,
пора  суровая   настала.
             
В   верхах  допущен   был  просчёт  -
к  границе   близко   всё   собрали.
В   штабах  война   не  шла  в  расчёт,
войска  готовность  потеряли.
И  танки,  и  воздушный   флот
в  открытых   пунктах  размещали.
Всё  в  мирном   плане  шло   пока –
ремонты,  будни,  отпуска.
               
 А  в  приграничье   на   слуху
народ  войной  был   взбудоражен.
Но  лишь   заставы   начеку,
да  ВМФ  стоял   на   страже.
С  частей   доклады наверху
в  расчёт  не  принимались   даже.
Когда  ж    внезапно  грянул   гром,
то  запылало   всё  кругом.
            
Штабы   теряли  связь   с   войсками,
прервались  смычки  меж   полками.
Где  были  пушки,  пулемёты,
сражались   мужественно  роты.
Да  пограничные   заставы
препятствием   для   немцев   стали.
А   все   верховные   провалы   
вначале   кровью   исправляли.
            
Полезли    наглые   вояки
за   авиации  волной,
и  грохот   танковой   атаки
навис  нежданно   над  страной.
Но   пограничники  без   страха
фашистов     встретили   стеной.
Жестоким   был   тот   первый   бой,
смерть  много  жертв   взяла   с  собой.
            
Под   силой   дикого  навала
защиты  таяли    ряды.
Боезапасы   иссякали,
не  стало   пищи   и   воды.
Кто   поплатился   головой,
кто  в  плен   попал  полуживой.
Их  мало,   кто  живым   остался.
И   немец   дальше   продвигался.
            
Но   в   этих  яростных  боях
безкомпромисных  и   жестоких
всё  у  фашистов  шло    не  так,
как   было   до  сих  пор   в   Европе.
Немалой   кровью   каждый   шаг
давался   немцам   на   Востоке.
Хотя  враги   ещё  не   вняли
в   какой   капкан   они   попали.
            
Но,   нападая   на  Россию,
 представить   немцы   не   могли,
с  какой   они   схлестнутся   силой,
в  какой   провал  их  увлекли,
поддержку   вряд  бы   получили 
их  бесноватые   вожди.
Но  одурманенный   народ
втянулся   в   гибельный   поход.
            
Прорвавшись,  вражеские   танки
уже   прошли  в   глубокий   тыл,
оставив   за  спиной   остатки
разгромленных,  казалось, сил.
Хоть   не   в   намеченном   порядке
к   столице   немец   выходил.
В штабах  царила   суматоха,
так   руководство   было  плохо.
            
Лихие   времена   настали.
Метались   штаб  и  главковерх.
В   отчаянье   признался   Сталин,
Что нужен   комплекс   срочных   мер,
что   сил совсем  осталось  мало.
А  враг уже ломился  в  дверь.
И   многих   командиров    даже
вернули   срочно   из-под   стражи.
            

Ведь с первых   дней   было   известно –
врага   манил   столицы   блеск.
Но   встала насмерть крепость   Бреста,
сражался   доблестный   Смоленск,
на   пару месяцев успешно,
закрыв пока к столице  брешь.
Меж  тем   на   подступах   Москвы
росли  ежи,   траншеи,   рвы.