Добрый знакомый из Жуковского

    Больше часа бродил я по своему родному Жуковскому и, разобрав наконец целый ворох мелких, но важных дел, присел на лавочку в сквере возле памятника самому Николаю Егоровичу, у Бороды, как здесь говорят. И тут же ко мне подошел мальчишка лет, может быть, пяти с небольшим. Подошел и безо всяких предисловий заговорил со мной так, будто продолжал только что прерваный разговор двух закадычных приятелей. Бывают такие общительные дети.
    - А я щеводня шначала потерялща, а потом нашелща, -сообщил он сквозь  отсутствующие зубы. Два передних верхних зуба, по-видимому, тоже где-то потерялись, но пока еще не нашлись.
    - Да-а? - удивленно протянул я. И где же ты потерялся?
    - А там, - махнул он рукой в конец сквера.
    - И как же ты нашелся?
    - А я вще время шел-шел, шел-шел и нашелся. Вот мой дом, - он показал пальцем на четырехэтажный кирпичный дом с эркерами и аркой посередине, построенный после войны пленными немцами.
    - Ай, молодец, сам себя и нашел,- похвалил я.- Ну, иди скорей домой. Хоть ты и нашелся,тебя, наверное, все еще ищут.
    - Щаш пойду. Только шначала отдохну.
    - А как зовут тебя, мальчик? - спросил я, наконец.
    - Диниш.
    - Диниш?
    - Да, нет же, меня жовут Дини-и-иш!
    - А! Денис тебя зовут. 
    - Ну, да, Диниш. А ты жнаешь, жачем шамолетов шамолетами жовут? А? Не жнаешь? Нет?
    - Нет.
    - А шами летают! - открыл он свой секрет. И после короткой паузы добавил - а ты как думал? Ну, пока-пока!
    Через несколько шагов он оглянулся, помахал мне на прощанье, дважды сложив и распрямив поднятую ладошку, и уверенно пошел вдоль аллеи авиаконструкторов мимо гранитных постаментов с бронзовыми бюстами Героев Советского Союза в сторону своего дома.
    - Пока-пока, летчик, - подумал я, - высокого тебе полета!