Cxlii

CXLII.
Любовь мой грех и праведный твой гнев
И добродетель в неприятии порока;
Но ты сравни теперь свой собственный портрет,
И ты найдешь что нет на мне упрека;
А если да молчать должны твои уста,
Что запятнались и лишились украшенья,
Любовь фальшивя также часто как и я,
В чужих постелях грабил наслажденье.
Пусть так тебя люблю да и тебе любовь не жаль
И как и ты твои глаза я также домогаюсь;
Когда взрастишь ты в сердце состраданье и печаль,
Тогда и я должно быть вместе и покаюсь.
   На собственном примере мало лишь хотеть,
   На что сама ты не способна не дано иметь.




CXLII.
Love is my sin and thy dear virtue hate,
Hate of my sin, grounded on sinful loving:
O, but with mine compare thou thine own state,
And thou shalt find it merits not reproving;
Or, if it do, not from those lips of thine,
That have profaned their scarlet ornaments
And seal'd false bonds of love as oft as mine,
Robb'd others' beds' revenues of their rents.
Be it lawful I love thee, as thou lovest those
Whom thine eyes woo as mine importune thee:
Root pity in thy heart, that when it grows
Thy pity may deserve to pitied be.
If thou dost seek to have what thou dost hide,
By self-example mayst thou be denied!