Насквозь

   …Кленовый лист летел прямо на меня, и... вылетел со стороны спины.  Я опустила глаза и увидела огромную, сквозную дыру во мне, почти до ремня. Сквозь меня было видно аптеку, которая осталась позади. Прикрыть дыру было нечем, шарф я забыла дома, а идти с раскрытым впереди себя зонтом, мне показалось неуместным, тем более, что дождя  не было.

    Я вошла в троллейбус. Битком… Какой-то дядька обрадованно сунул проездной  в сквозное отверстие в моём теле и сказал: « Пробейте, пожалуйста!», стоящей позади меня тётке. Та, как ни в чём не бывало, приняла билет из спины, пробила и вернула тем же путём. Вежливый дядька наклонился  и поблагодарил тётку через дырку… На меня они не обращали внимания. Просто такая возможность в толчее, грех не воспользоваться.

    На работе, в лаборантской, я надела рабочий халат, но как будто и не надевала. Дырка была на месте. В обед  пошла в медпункт. Фельдшерица, не отрывая глаз от тетрадки, спросила: «Табельный?» Я назвала, она записала. «Что беспокоит?» Я попросила измерить давление, думаю, измерит, а давления нет, она на меня посмотрит, ну, и слово за слово… Ничего подобного! Она измерила, написала в тетрадке слово «нормально», а подняв глаза, крикнула в дырку: «Следующий!...» Дверь позади меня открылась, вошёл следующий.

   Придя домой, я нашла два жостовских подноса, оставшихся с прокисшего 8 Марта, приладила один спереди, затянула ремнём, а сзади-то – никак! Пошла к соседке. Надька открыла, продолжая говорить по телефону, явно довольная разговором. Посмотрела на поднос, бумкнула по нему костяшками пальцев, показала, мол,  «Клёво!» и закрыла дверь. Я позвонила снова. Надька открыла, удивлённо вскинув брови. Я ловко сунула ей второй поднос и повернулась спиной. Та зажала телефон плечом, сунула поднос за ремень, помахала мне, и опять закрыла дверь.

   Я заварила себе дорогущий чай для гостей, который на верхней полке, и села думать. Где меня так разворотило-то? А где лёгкие? Кстати, я сегодня не курила же ни разу, давно собиралась бросить. Пошла на балкон, втянула в себя дым, дым вышел из щелей вокруг подноса, кольцом вышел. Со спины, наверное, так же. Я расхохоталась. Представляю, сосед, который частенько наблюдал за мной из-за шторки, упал, наверное, и прекратит, наконец, своё поганое подглядывание.

   Самое удивительное, что это никого не удивило сегодня… Может они все в курсе, что такое бывает. А я где была, одуванчик белый. Какая такая обида могла такое натворить? Я позвонила матери. Волновать её нельзя, поэтому я начала с того, что мне дали премию, и я куплю ей наконец шляпку, которую она клянчила с прокисшего… Потом, вскользь, спросила: «Слу-у-ушай, ма, у меня тут дырка на груди… Чо делать?» Ответный вопрос меня потряс « Большая дырка-то?»!!! Я не выдержала: « С жостовский, блин, поднос!!!» На что она мне преспокойно ответила: «Да, не маленькая, приложи прополис, как на собаке заживёт… А, лучше, знаешь что? Пописай на тряпку, завтра – как рукой… Как ты думаешь, синюю шляпку взять или серую?»

   Больше всего меня волновало, что у меня нет сердца, и я не смогу наконец полюбить, но матери я это говорить не стала. Её нельзя волновать…