26. О разлуки - печалюшке

То не буря в поле стонет,      
Не берёзку ветер клонит,
Не волна с волною спорит в окияне,
И не чёрный вран тоски на поле брани.
То могуч младой Добрынюшка Никитич
Своей матушке печалится, да жалится:
«Спородила ты почто меня на горюшко,
На кручинушку безмерную печалюшку.
Лучше б камешком лежать на дне, не маяться,
Чем мне нынче пропадать, да горько каяться.
Нет во мне, почай, не удали, ни славушки,
Лучше б голиком пылиться да за лавочкой.
Лучше быть мне бессловесною скотинкою,
Во бору лесном пропащей быть песчинкою.
Не гулял бы во степи тогда б, не тешился,
Своей силою дурною бы не мерился.
Не вдовил бы молодиц своею волею,
Не плодил бы сиротинок с горькой долею.
По Руси святой, безвинные б не маялись,
Старики да со старухами б не жалились…

Стольно-киевский наш князь, да Красно солнышко,
Отсылает меня в дальнюю сторонушку,
В басурмановы приделы биться, ратиться,
Да с Невежи - чёрна ворона сумятицей.
Ох, не в год, другой, с бедою мне не справиться,
Толи тризну пропоют по мне, толь здравицу,
Так посетуй, пожалей же, родна матушка,
Ждёт разлука нас с тобой, как прежде с батюшкой».
«Ах, сыночек мой, Добрынюшка Никитич,
Ты ж пред волей перед княжей беззащитен.
Где ж взять силушку безмерну, Святогорову,
Где взять духа Ильи Муромца-то твёрдого,
Або хитрости Поповича Олёшеньки,
Да посадочки Михайлы-то ровнёшенькой…
Нету роскоши в тебе, богатства нетути,
Как красы искать Владимира, во тщетности.
Не по выбору тебя я спородила,
Что дозволено мне было испросила.
Кроме духа непокорного, мятежного,
Бог пожаловал тебе лишь только вежество».
«Государыня моя, родная матушка,
Вдова честная, Афимья Тимофеевна,
Дай ты мне благословеньице – прощеньице
На далёкую дороженьку – терпеньица.
Уезжаю я, не встретимся мы вскорости,
Вы ж беде-печали – не потворствуйте».
На коня Добрынюшка взбирался,
С кроткою улыбкою прощался.
Тут честна вдова Амельфа Тимофеевна
Кличем кликает, зовёт свою невестушку:
«Торопись млада Настасьюшка Микулишна,
Али горюшка – печалюшки не ведаешь,
Что во двор широк сегодня к нам наведалась.
Покидает нас Добрынюшка Никитич млад,
На подворье оставляя словно сирых чад.
Ты спеши скорей, сходи, его поспрашивай,
Напоследочек за мужем поухаживай.
Долго ль ждать его обратно нам Соколика
Без него-то наша доля, горька долюшка».

Тут Настасия Микулишна сбегала
Ручкой нежною Добрыню обнимала:
«Ох, державушка младой, да ты ж мой суженный,
Ждать пождать скажи когда тебя ко ужину.
Во окошечко когда велишь посматривать,
Возвращенья твоего, да ждать обратного».
Отвечает ей  Добрынюшка Никитич,
На добром коне на бурушке косматом:
«Ах, семеюшка моя, млада, любимая,
Ты ж не вольно казака жена, служивого.
Уезжаю я во дальнюю сторонушку,
Оставляю сиротинушкой лебёдушку.
Жди - пожди меня Настасьюшка три года.
Не приеду коли, жди ещё три года
Через шесть годков ещё пожди три года
А чрез девять лет не жди уже прихода,
Значит, нет меня на этом белом свете,
Остаёшься при последнем при завете.
Поживай честной вдовой, да мою честь блюди.
А не хочешь жить вдовой, замуж вон поди.
Хоть за князя ты поди, хоть за боярина,
Хоть за злого, за вора, аль за татарина.
Можешь замуж ты пойти за скоморошина.
Только жёнкою не будь ты Олёшиной.
Он насмешник бабий злой, но всё ж мне названный,
Мы не кровью лишь одною с ним повязаны,
Богатырскою повязаны Заставою,
Своей службою, да  тяжкою исправою.
И хоть дружба та порою сумасбродная,
Только названный ведь брат паче родного».