Завершающее осеннее

А осень в том году стояла вымороченная, колдовская... Вокруг берёз на тонких, невидимых ветках парили медно-жёлтые листья, будто кто-то дунул на кусочки золотой фольги и они послушно замерли в прозрачном воздухе, окутав крапчатые стволы невесомым облаком.
Осенью они любили друг друга так, что казалось, мир вокруг звенел от их напряжения и невозможности высказать, прокричать, да и кто бы поверил? Разговаривать с ними было бесполезно и неинтересно, они ускользали с блаженными улыбками деревенских дурачков, неспособные поддержать какой-либо разговор, привязанный к этому материальному миру.
Если её не было в поле зрения, взгляд у него был отсутствующий, разлучённый, а оказавшись в одном пространстве они словно невидимой, но прочной нитью притягивались, примагничивались друг к другу.
Эту нить чувствовали даже те, кто не знал их раньше, она заставляла спотыкаться посреди разговора, ощущать себя вынужденным свидетелем, наблюдающим нечто интимное, не предназначенное для посторонних глаз.
Осень длилась, неделя за неделей. Прекрасная и пышная в середине сентября, теряя листву, она, как красавица, избавляющаяся от лишнего веса, постепенно становилась все пронзительнее и тоньше. И вроде поначалу ей это было к лицу, но когда закатился октябрь, стало ясно, что уж слишком стремительно скулы становятся выше, обнажаются тонкие ключицы и хрупкие запястья, проявляется в этой красоте что-то пугающе и терпеть ее больше нет сил... как и эту любовь.
... Снег выпал рано, как напоминание о том, что ничто не будет длиться вечно... и растаял, не возвращаясь еще целый месяц.
Только первого декабря, дождавшись разрешения календаря, снег повалил мягкими хлопьями, убрав эту невыносимую прозрачность из воздуха и их глаз.
"Завершилось"- подумала она, поймав губами вкусно растаявшую снежинку и решила сегодня же вечером, не дожидаясь сочельника, нарядить со своей семьей ёлку.