Птица счастья

Зима уверенно предъявляла свои права, укрывая бережно белым, снежным покрывалом всё окрест. Дни осени были сочтены, но словно пытаясь доказать своё превосходство, она призывала ветра, которые срывали и разбрасывали по снегу пожелтевшие листья и краснобокие яблоки, которые украшали ветви сада. В этом саду давно не собирался урожай, яблоки оставались в зиму на ветвях, призывно маня   местных  пташек. А те уж знали, как справиться с богатым урожаем. Сад примыкал к бревенчатому дому, который выглядел, как гриб-боровик, проявившийся  случайно среди сада. Поросший мхом, с покатой крышей, кое-где прохудившейся от времени и дождей, был печальным напоминанием, что всё в этом мире преходяще.

В доме жил старик. Одиноким его нельзя было назвать. В деревне поговаривали, что был он в молодости красив, но семьёю обзавёлся уже в летах. Особого счастья не испытал в жизни, но дети были. Словом, всё, как у большинства - те же радости, да и печалями не отличился. Как-то так всё сложилось, что с недавних пор навещала старика только его единственная внучка Настёна. Бывала в доме старика она не часто  - своею семьёю уже обзавелась, да и путь был не близкий. В далёком детстве она бывала чаще в этом доме, который ей казался просто сказочным, живым существом. Возможно ещё и потому, что старик  был для неё в детстве не просто дедушкой, но великодушным, добрым сказочником. Столько сказок, сколько она услышала в этом доме от дедушки, наверное никто в мире не смог бы ей рассказать. Все сказки были на столько волшебны, что никогда не возможно было угадать с какими героями познакомит дедушка сегодня. С чего начнёт он свою сказку и чем завершится она.

Хлебнув правды жизни, возможно ещё и поэтому, Настёна всегда с радостью возвращалась в дом старика. Их общение было непринуждённым, словно никогда и не прощались, говорили открыто и просто обо всём. Но старик изменился с некоторых пор. Давно не звучали сказки из его уст и сам он уже не походил на волшебного сказочника.  Ронял иногда печальным голосом: «Птица счастья покинула мой дом, не найдя в нём приюта.»  Имел ли он ввиду свою внучку Настёну, которую частенько называл « птаха», или вспоминал он в такие моменты о ком-то другом? Да он и сам то со временем стал походить на  птицу. Ссутулившись, похожий больше  на орла, чем на человека, сидел  старик  по долгу на скалах у речки, протекающей неподалёку от дома. Здесь и застала его Настёна, приехав навестить старика в очередной  раз. Река уже покрылась льдом и всё вокруг было белым, ледяным. «Словно в царство Снежной Королевы попала.» - подумала Настёна. Старик выглядел так, словно был высечен из куска льда. Он возвышался над всем и походил на  древнего старца, оберегающего неусыпно свой ледяной мир.

Старик не слышал и не видел приближающуюся к нему Настёну, но она могла слышать то, о чём он говорил сам с собою. Это были размышления старика о несуразности человеческого житья-бытья. О том, что человеки потеряли всякую человеческую личину. Из его уст звучало печально: «Система находится в равновесии. Дерьмище необходимо уравновесить. Стало быть самые крупные бриллианты Вселенной тут! Жемчуг в навозе, как говорил Христос»

Должно быть он всё-таки каким-то образом почувствовал присутствие Настёны,  вдруг замолчал и, повернувшись к ней лицом, поднялся во весь рост. Она стояла внизу, под ледяной скалой и снова, как в далёком детстве была похожа на  ребёнка. Она внимательно слушала то, о чём он говорил с нею, вероятно потому, что приучена была им же, относиться с уважением к старшим, особенно к старикам. Луч солнца скользнул по старику и в это мгновение он, став ещё больше похожим на птицу,  засиял золотым светом. А в душе Настёны родилось столько радости, словно  золотой свет пролился лучиком от дедушки в её сердце и согрел его! Ей хотелось крутануться, как в детстве, и растопить весь лёд. Ей хотелось успокоить дедушку, напоить горячим чаем, уложить в постель и укрыть тёплым пледом. И рассказать ему светлую, добрую сказку... Ей хотелось на весь мир прокричать: «Он хороший - мой дедуля...Только кажется таким строгим... Он всё старается внучку уму-разуму учить, чтобы ей жилось легче... А она давно взрослою стала... И помнит всю его Науку и благодарна ему за всё... И знает, что настало её время вещать, а дедуле пора просто радоваться жизни...»  Ещё Настёне очень хотелось сказать сейчас старику, что не покидала его птица счастья, что он сам и есть та птица счастья... Во всяком случае для неё, для Настёны, он всегда был той чудной птицей, дарящей сказочное счастье...

3.12.2019