Мой лебединый рэп

Что я делал и как я жил?
Толстел с годами блокнот – я кормил его чернилами,
Вопреки боли в груди, разъедавшей сердце прогнившее, червивое,
Мой разум оплодотворило мёртвых душ проникновение,
Новый стиль зачат, и девять месяцев ожидается рождение,
А вырастить и воспитать поможет многолетний поэтический стаж,
Я пронёс на вокзал истории своего прошлого взрывоопасный багаж 
И эти заметки, что оставил в глубины ада мой незабываемый вояж,
Я прятал в своих мешках под глазами трупы бессонных ночей,
Познавал то, как полезно для здоровья ненавидеть и избегать людей –
Специально не ездил на лифте и поднимался по лестнице на девятый этаж,
Где проходил по мрачному коридору до невзрачной квартиры своей, 
В которой познал экстаз и создал главный идеальный момент жизни всей...

И вновь сибирская осень свои дарует пейзажи,
В закатный час так обворожительно город раскрашен,
Сырость и холод, бреду без цели среди сияющих башен,
Пролетающими мимо плодами цивилизации воздух загажен,
Неприглядные бедные районы покрылись лужами, сажей, 
Но для меня они вдохновения источник и я рад этому даже,
Ведь стихотворные творения мои надёжные крестражи,
Бурильщик мысли, в мозговые недра прорыто множество скважин,
И эти грустные мелодии напомнят мне о чём-то важном,
О тех временах, когда верил в то, что смогу стать отважным,
Работал не на людей, а на вечность, и наполняли день каждый
Мучительные поиски оригинальности и бессмертия жажда.

Образы прошлого в разум иглами вопьются,
Всплывут перед глазами годы безрассудства,
Наполненные смыслом, посвящённые искусству,
Когда всё воспринималось остро и были на пределе чувства...

Я вездесущ, и ты видел меня, бредущего по улице среди шума городского,
Знай, я всего лишь одинокий призрак несбывшихся надежд всего живого...

За возможность познать все оттенки чувств это неизбежная плата,
Здесь земли бесплодны, людей сюда приводят пороки,   
Но я продолжал верить в то, что меня из трясины ада
Поднимут голосовые связки, эти рифмы и строки.

И потому незаметно для мира работал над своим шедевром –
Повестью о том, как последний может стать первым,
Очередное тетрадное поле покрывая смысловыми посевами, 
А затем урожай бесценный собирая руками умелыми,
Я был ненасытной гусеницей, пожирающей искусства творения,
А эта квартира коконом, в котором происходило превращение,   
И я верил в то, что после многих лет, когда шёл медленно ко дну,   
Смогу сломать эти стены, всё преодолею и на радужных крыльях взлечу!

Драмы миллионов людей выразит затворник,
И каждое слово было предначертано судьбой,
Знай, это не я захотел написать Сборник,
Это Сборник захотел быть написанным мной!

Вдохновение пробудят этой осени картины,
Из меня гнёт опыта изжил семени позывы,
Знаю, сложение страданий не поможет стать счастливым,
Пока это общество ползёт под сенью истин лживых,
Юность распутная осталась позади, а я по-прежнему один,
Самая романтичная фраза, что я слышал от девушки: «Ты умрёшь молодым...» 

У меня столь слабое влечение ко всем живым,
И потому все виды извращений я вкусил, 
Люблю поэзию – я главный некрофил,
И провожу ночи вместе с трупом, что давно уж сгнил!

Я вездесущ, и ты видел меня, бредущего по улице среди шума городского,
Знай, я всего лишь одинокий призрак несбывшихся надежд всего живого... 

Это моё окно во двор, а наверху тучи ползают уныло,
Падает снег, мы все повенчаны с зимой в этой части мира,   
И в этом главная причина моего возвышенного сплина,
Здесь так одиноко – только самолёты пролетают мимо,
Делать нечего, но попытки забыться на провал обречены,
В разладе с собственным телом, я становлюсь пленником тьмы,
Словно в пасти огромного монстра, что терзает добычу, 
Ночь, ты будто в назидание нам всем дана, но в тебе я слышу -
Тараканам тоже не спится, они шуршат на обоях,
И бездомные голодные псы мелодично за окнами воют,    
А мне кровать в который раз заменит подоконник пыльный,
Скоротаю ночь на нём, не включая свет, погружаясь в антураж могильный,         
Под аккомпанемент загадочных шумов – это скребутся в небо огромные здания –
Продолжается мой духовный онтогенез – изживание новых форм существования,
Пока на меня пялится ночное небо – этот желтоглазый циклоп с веснушками белыми,      
А где-то уже суетятся люди, не зная о том наблюдателе за реальности пределами...
И я вижу, как стоокие великаны лениво зажигают окна свои,
Лишь мне некуда спешить, и я лежу на высоте десятков метров от земли,
Пламя творческих чувств растапливает накопленной боли ледники,
Образующие смертоносные заторы в океане души,
И боль сочится из глаз, оставляя на лице соляные ручьи, 
Но уже скоро на востоке проступит багрянец спасительной зари,
И я буду смотреть на то, как на остановках автобусы людей пожирают,   
Новый рабочий день и идол Капитала, подобно Крысолову, их призывает,
Однажды я поведаю им о наблюдениях своих, словно Антуан Рокантен,      
Пусть мои творения не пропустит цензура и это запретный контент,
Но я познал то, о чём нельзя было даже мечтать, и избавился от заезженных тем,
А сейчас пора вставать и приветствовать очередной незабываемый день!
Зачитаю молитву, переоденусь и куда-то побреду, преодолевая усталость,
Тщетно пытаясь выразить всё это, пусть сил уже не осталось, 
И лишь спустя много лет я пойму, что это и была настоящая жизнь...   
Мой дом, я не знаю, во сколько вернусь, но меня ты дождись!

Я вездесущ, и ты видел меня, бредущего по улице среди шума городского,
Знай, я всего лишь одинокий призрак несбывшихся надежд всего живого...

Моя богатая внутренняя война – там цирковые уродцы и демоны водят хороводы
Вместе с убийцами, насильниками, наркоманами, сатанистами и мизантропами,
А в перерывах они поливают грядки, на которых произрастают мои страхи и злоба,
Те вдохновенные депрессии, из-за которых мне придётся творить, оставаясь безработным!

О да, вы все везунчики, конечно,
Дни провожаете небрежно, 
Веселы, трудолюбивы и успешны,
Здоровы, любвеобильны и безгрешны,
А я человека напоминаю только внешне,
Постоянно в бреду, давно опостылели надежды, 
И из этой клетки нет возврата к жизни прежней,   
Я столько лет на волоске от смерти, так смелее режьте! 

В этом обществе я обречён и потерян, как турист в лесу без компаса,
Не могу продвинуть себя как товар – я называю это торговые комплексы!
Моему воспалённому воображению требуется хорошая мазь,
Оно снова твердит – игрою слов мира неприглядную рутину раскрась,
Пусть люди скажут, что в моих картинах нет ничего, кроме грязных мазков,
А в моих стихах так много воды, и потому неизбежно промывание мозгов!

Но уже близок грандиозный финал, скоро всё расставлю по местам,
Под покровом этой зимы я нужные условия создал, 
Как один скиталец когда-то сказал –   
Я придумал себя и собрал по частям!       

Я искал это место всю жизнь, следуя за едва уловимыми знаками,
И поднимался на девятый этаж, зная, что это моя лестница Иакова,
Что примирение высшее вызревает постепенно, 
Пускай сейчас трудно, но это всего лишь становление момента,   
Часть бесконечного эксперимента над самим собой,               
В результате которого мне удастся, оставаясь в оболочке земной, 
Возвыситься над своим Я и посмотреть на всё со стороны,   
Все сожаления и страсти растворятся, словно миражи,               
Я сбросил с этой жизни модные шмотки и лапал её невзрачную плоть,   
Об этом забыть не удастся, и ты не сможешь помочь...

И пусть так мало успел, но уже тогда понимал,
Что буду вечно скучать по тем временам,
Когда моими домашними животными были лишь постельные клопы
И я каждый день искал по телу знаки их тайной любви –   
Не будь таким эгоистом! Приятно осознавать, что ты кому-то нужен!
Для тебя это всего лишь кровь, а для них готовый питательный ужин!
Этого потрёпанного диванного универсума они подлинные хозяева,
Убийцы уюта, посланники ада, вдохновители бегства в приступе отчаяния,
Крошечные хищники ночи, что приходят за людьми самовлюблёнными и злыми,   
Они рождаются в результате соития человеческих пороков и пыли –
Гордыня растекается во мрак, обретает плоть, ноги, челюсти, глаза,
Они дети этой гордыни, что пьют кровь и медленно пожирают тебя... 

Несколько месяцев не ходил никуда, кроме ближайшего магазина,
Остались только музыка и стихи, зимних ночей бескрайние глубины,
Прокручивал одни и те же песни сутки напролёт, обо всём на свете забывал,
Ни с кем не говорил, все знакомые исчезли, остались далеко, все контакты разорвал,
Ненужные отделы мозга, отвечающие за контакт с людьми, постепенно отмирали,
Безумный взгляд, крики во тьму и непонятные речи, а мысли о работе ужас вызывали,      
Ничего не мог сделать, просто не было сил, и казалось, что заживо гнию, 
Хотел основать секту и найти последователей, экономя последние копейки на еду,
Рваная одежда и грязная обувь, творческих перспектив по-прежнему нет,
Опьянялся скитаниями по городу, днями и ночами, под дождём и в снег,
Замерзал так, что уже не мог о чём-либо думать, и всё это стало нормой,
Неделями не мог продвинуться, найти нужные слова, и это было так невыносимо больно...   

Если честно, я не думал, что та зима когда-нибудь закончится... 

Я вездесущ, и ты видел меня, бредущего по улице среди шума городского,
Знай, я всего лишь одинокий призрак несбывшихся надежд всего живого...

Но затем пришла весна, и солнечными лучами жестоко
Она заставляла разлагаться зиму, и я ступал по тем кровавым потокам,
Она меня вынуждала бежать, забываться в суете дорожной,
Я готовился так долго и не мог представить, что будет настолько сложно...

Быть может, смысл был не в том, чтобы что-то создать,
А в том, чтобы найти нечто по-настоящему ценное и это потерять,
Оформлять, лелеять образ и скучать, это холодное равнодушие ко всему в себе воспитать,
Всё познать и от всего устать, чтобы можно было спокойно умирать? 

То самое чувство, когда смотришь вдаль в поисках желанных слов,
Сидя на окне, и тебе кажется, что позади много веков,
И ты всё оформил так чётко вплоть до последнего дня,
Грядёт очередное прощание, и времени затянута петля.

Теперь я готов к переезду последнему,   
Закрою дверь и поспешу навстречу пейзажу летнему,
Пусть эти волшебные краски уже не для меня,
В них слишком много жизни, они обманом горят,
А мне больше ничего не нужно, осталось только описать 
Всё то, что увидеть успел, и навсегда закрыть тетрадь...

И, блуждая среди окраин бытия,
Наконец-то я пришёл к ответу,
По дороге страданий меня вела судьба
К молитве под этим звёздным небом…   

А знаешь, что самое смешное?
То, что мне безумно нравилось всё это   
И тот год был лучшим в моей столь странной жизни...

Наконец-то я нашёл то, что так долго искал –   
Я познал совершенство, отныне мы с судьбою квиты...
Но не забыть то, как мой дом на прощание шептал:
«Уходя, обещай сохранить своё сердце разбитым...
                Обещай сохранить своё сердце разбитым...» 

2019