К годовщине наводнения в Крымске

Передо мной сидит мужик, на вид лет сорока.
И говорит, и говорит, а я молчу пока.

Его я старше и мудрей, так до сих пор считал,
Но, услыхав его рассказ, перебивать не стал.

Ему мне нечего сказать, ведь при его словах
Кровь начинает застывать и слёзы на глазах.

Он говорит и говорит, течёт его рассказ,
Лишь только губы чуть дрожат, слезинки в углу глаз.

О том, как сутки шли дожди, как не могли уснуть,
Прижалась, вся дрожа жена: «Погрей меня чуть-чуть».

«Я знаю, если б не она, нас не было б в живых!
Её в ту ночь лишили сна, во имя всех святых».

Сидит мужик, ведёт рассказ, он говорит о том,
Какая страшная вода снесла их старый дом.

О том, как рухнула стена, и дом наполнил страх,
Кричала, плакала жена с сынишкой на руках.
               
Её зажало меж шкафов, не двинуться, не плыть:
«Спасай детей», - а о себе не стала говорить.

Он говорит о том, как дочь он вынес сквозь пролом,
Её закинул на гараж, потом вернулся в дом.

«Когда я сына забирал, в окне осталась щель.
Свет от неё был как маяк, помог найти мне дверь».

С сынишкой плыл до гаража, не доставая дна.
Он в безопасности, нет сил, а там ещё жена.
               
Вернулся за женою в дом, вода под потолок,
«Ты где, родная?» – «Дима, здесь!» - А удержать не смог.

Её вдруг вырвало из рук, куда-то унося.
Одна рука из-под воды, о помощи прося.

Как в темноте её нашёл, как вынес - знает Бог.
А вот к соседке не поплыл. Спасти её не смог.

И столько горечи в глазах! Не смог тот крик понять!
Стыдясь, наверно много лет, я буду вспоминать.

Сидит мужик, душой поник и боль в глазах, как ночь.
Тем, страшной ночью кто погиб, никто не смог помочь.