По усопшей

Стучу молитвами в райские двери:
Искушаемый сердцем, привязан к земле.
Печальны они, чересчур дерзновенны -
В них отворить прошу двери тебе.

"Помилуй мя грешнаго, Господи" - каюсь,
Не владею и вовсе своей головой,
В помыслах бренных, как пленник блуждаю:
Ничего не поделаю, видно, с собой...

Сорок дней - время скорби,
А я, как в будничный день суечусь.
Надо о будущем вечном усопшей,
А я о собственном, татью печусь...

-

Не нашел на земле я опоры,
Кроме Креста и лица твоего.
Где без него мне теперь утешение,
Что мне заменит твое в мире лицо?

Но неужели тебе не пить Чаши,
Которую дал Всемогущий Отец?
По сему мне теперь жить, любимая, знаешь:
Лучше всего - самому по себе.

Так повелось, что в несении Креста
Попутчиков вряд ли найду из друзей.
И если он есть, мой Симон Киринейский,
Пусть пребудет, пожалуй, он лучше в семье.

А ежели блаже отшельником -
Смиренно свой Крест понесу.
И лишь бы тогда в Заболоцинку,
Лежал сей спасительный путь.

Все равно, остаться мне грешником,
Как тут и что ни крути.
Главное, с Крестным знамением
До конца дней своих, грешных, дойти.

И если ждут меня дальше напасти,
Не искусен лишь тот, кто не искушен,
Чрез тернии - к звездам, в борьбе со страстями,
Буду плестись за Иисусом Христом.

-

"Последнее, Боже, не будь непреклонен,
Введи же Людмилу во Царствие Твое,
Мой же пусть путь исполнится скорби,
Но чтобы п о т о м мы с ней были вдвоем."