Дураково

"ДУРАКОВО"

На берегу пустынных волн,
Колючкой ржавою обвитый,
Стоит военный городок –
Цивилизации росток…
Всегда душой ветрам открытый,
Как в море одинокий челн…
На берегу пустынных волн.

Погодь,  читатель, день велик,
Не торопись бежать по строкам,
Достань чекушечку из бара
И, коли опустела тара,
Ты, глядя в Мир тверезым оком,
Приемлешь скудный мой язык…
Погодь, читатель, день велик.

Назад лет тридцать, может боле,
В московском теплом кабинете,
(Возможно, что и при застолье)
По чьей-то вельми гнусной воле,
Родился план на Белом Свете:
Создать огромный полигон
Для "гос" и флотских испытаний,
А чтобы меньше был трезвон,
Спланировали в глухомани.

План утвержден и даже смета,
Бокалов триумфальный звон…
А наши мужики тем летом
Ушли в районы бывших зон.
Песок и море, лес, болото,
Три деревеньки – "близ", "вдали",
Посадка есть для вертолета
И даже ходят корабли.

Готова рекогносцировка
И вот, кажись, на третий год
С "дубовой" месторасстановкой
Возникла точка. И без льгот.
Технички – сборнощитовые,
И "ДОСы" – тот же стиль – "барака",
Да туалеты щелевые
Настолько, что не спрятать брака.

Прошу простить мне отвлеченье
В легенду старины глубокой:
"Царь, обходя свои владенья,
Вскрыл кой-какие тут пороки.
Лишь чуть Небесное Светило
Рассеяло ночной туман,
Петра виденье посетило
И оказалось – не обман.

Грядами каменные косы
Протягивали в море руки,
А берег избами забросан…
От глупости или от скуки???
Не тратя понапрасну слов
От наваждения такого,
Царь молвил: "Видел дураков,
Но здесь – вся местность – "Дураково"…

И вот… У этой деревеньки,
Заточенной в Онежский брег,
Локаторов открылись зенки –
Силен военный человек.
Не "анархистская" гражданка,
Нет в нашей армии заразы –
Вся жизнь военная, как в танке,
Всегда заключена в приказе.

Итак, в лесном краю, у моря
Возникла точка в век двадцатый.
На радость людям, нам – на горе,
Назло проклятым супостатам.
Ее первоначальный вид
Мне неизвестен, он исчез
Дождем и временем размыт,
Хранитель тайн – дремучий лес.

Но кое-что дошло до нас:
Разбитые кувалдой стены,
Торчащий с чердака матрац,
Да куча стяжек от антенны.
Здесь летом множество грибов
Навстречу солнышку взрастают,
И до глубоких зимних снов
Сюда тропа не зарастает.

Турнепс восходит каждый год
И, уж когда сведет утробу,
Залазят свиньи в огород –
Прополку сделать и снять пробу.
Порой из хлама гад ползучий
Нырнет в траву и был таков…
Останки стен, железа кучи –
Все, что осталось от постов.

О, Время, Ты – неумолимо
Не в силах бег Твой задержать
Мы прибегаем к чарам грима,
Чтоб молодость лицу придать.
Минуло тридцать лет. И вот,
Казалось, не велик бы срок,
На берегу пустынных вод
Стоит военный городок.

Все тот же. Что-то снесено,
Уже кирпичные технички,
Лишь ветер в "два на два" окно
Дуть продолжает по привычке.
Два "ДОСа", шифером покрытых,
Остались от былых времен
И новых два, смолой залитых,
Возникли ниже с двух сторон.

Между домами сруб колодца
Глядит на вас и свеж и юн,
Вода земной прохладой льется,
А на бугре стоит гальюн.

Погожим днем, раз в пять годков,
Устав от долгих разговоров,
Сойдется куча мужиков
С водицы ржавый снять покров.

И нечленораздельный стон
Издав по адресу погоды,
Залезет доктор в хим.костюм
И весь как был – с концами в воду.
Начнет оттуда изрыгать
Кротов, мышей и жаб зеленых,
И тьму, что лишь "япона мать"
Одна смогла б еще понять –
Как можно пить с колодца воду?

А ввечеру, когда закат
Румянит дивные макушки,
Ручей, как старый добрый сват,
Сзывает всех нас на пирушку.
Приняв на душу триста грамм
И чувствуя, что жизнь прекрасна,
Всяк знает – не хватает нам
Для счастья ровно триста грамм…
А там уже – дрова и хлам.

И все же нетверезым оком
Узришь: как плавится костер,
Текут ручей и разговор,
Гитары льется перебор,
Береза истекает соком…
Чего же большего желать,
Коль Время бег остановило?
И счастье с небывалой силой
Начнет в объятьях целовать.

Познание ценой потерь
Обычно входит в наши души.
Блажен, кто сей закон нарушив,
Уж счастлив жизнью и теперь.
О, суета сует мирская,
Нас быт заел как злая вша:
Мозг зол, в кармане – ни гроша,
На уши сыплется лапша
"Коммунистического рая".

Все это лирика, друзья,
Плод разыгравшейся фантазии,
Но коли прост, живя в Евразии,
То и в Америки нельзя.
Вернемся лучше в Дураково,
Чтоб "государственный" наш ум
Не пух от непрестанных дум…
Путем все, хоть и бестолково
Жизнь протекает в Дураково.

Ну что вам, братцы, рассказать?
Коль полуостров – это задница,
То в Дураково глубина
Всей этой прелести видна.
Вот здесь, на стыке двух времен,
В кругу различных поколений,
Без проволочек и сомнений,
Как человечной мысли гений,
Военный городок рожден.

На вратах якорь со звездой
Скрипит, ржавея неутешно.
И Купидон своей стрелой
Вас не пронзит под ветра вой –
Любовь в обители сей грешна.
И не услышать пышных од
Об исторических сражениях,
Военный здесь живет народ,
Какие, к черту, прославления?

Поесть, поспать, поразвлекаться
В расцвете неуемных сил,
Поставить брагу да нажраться –
Се   твой кумир, славянофил?
Даст Бог, смотаться в Золотицу,
Ломая технику на ночь…
Лаская прелести девицы,
В хмелю рождая небылицы,
До ДМБ… и прочь, и прочь…

В кругу родных, друзей, знакомых
За чаркой доброго вина,
Плесть про походы за кордоны,
Где за плечами вся страна.
Рассказывать про штормы, грозы,
Про дьявольский девятый вал…
И благодарности лить слезы
Судьбе, повернувшей штурвал.

И вновь вперед я забегаю.
Ах, каюсь, каюсь, грешен, брат,
Но коль фантазией богат,
То на крылах ее витаю.
До ДМБ  далекий путь
Для птенчиков неоперенных,
Когда им, еще в жизнь влюбленным,
Не объяснивши службы суть,
Повесят на плечи погоны.

Глаза глядят из "шарабана" –
В них удивленье и испуг…
И тут, как с преисподней манна,
Военный град всплывает вдруг.
А сверху – все, как на ладони:
Антенны, здания и хлам,
Коровы, свиньи, люди, кони…
Тут часть стоит или бедлам?

Юнец, уж три десятка лет
Безмолвный твой вопрос смущает
Тех, кто здесь службу отбывает
И за нее несет ответ.
Как между ночию и днем,
Как меж Америкой с Европой
Стоит наивный твой вопрос…
Понятно, что все это - …опа,
Но часть, НИИ или колхоз?

"Однажды лебедь, рак и щука…" –
Сюжет сей басни всем знаком,
Однако, вот какая штука –
Пример тот умным лишь наука,
А нам, военным    - нипочем.
Мы эту щуку так и сяк,
Науку побоку, забросим,
Военный должен в позе "рак"
Стоять, а дальше – как попросят.

Но долг свой Истине отдать,
Не все такие командиры –
Пред ревизором рвать мундиры
Или на цыпочках стоять
И уповать на благодать.
Их пять прошло передо мной,
Как мимолетной мысли гений,
Но только с третьим без сомнений,
Я вместе - сердцем и душой.

Итак, кто в части командир?
По общим мнениям  - властитель,
По положенью – потребитель,
Законом – демон и вампир,
По чести – грешник и спаситель.
Груз власти тяжек, знамо всем,
Соблазнов много среди мира,
А выйдешь ли из всех проблем,
Не запятнавши честь мундира?

"Да на кой ляд мне?", - скажешь ты,
В объятьях Вакха веселясь, -
"Матросов злобные черты,
Полуголодные их рты,
Коль сам себе, почитай, князь".
Блаженствуешь в кругу друзей,
Подруги стан рукой обняв,
И льется "шило" с бутылей
И жизни говоришь: "I  love…".

Под сенью "дураковских" Муз,
Схватив за хвост рукой Пегаса,
Я, как ненужный лишний груз,
Тащусь к подножию Парнаса.
Дабы у храма Аполлону
Зевнуть от скуки рифм и вновь,
Бежать как от дурного сону
В края, где плещется Любовь,
Где вина согревают кровь.

 
Увы, друзья, куда бежать,
Коль на плечах ярмо погон
И соцреальности печать
На лица, словно скорби стон,
Легла да позабыла встать?
Хотя… нам жизнь дана в награду.
И юность – чтобы пить и петь,
Любить и трепетно гореть,
И быть тому безмерно раду.

Ах, вновь от дураковских дел
Я утаился в свой удел.

Вопрос сей многим – не пустяк,
Хоть жизнь здесь всем угрюмит лица.
Но кто такой есть холостяк?
И что ему ночами снится?
Проблема старая как Мир…
Покойные Адам и Ева – непритязательный кумир.
"Адам" давно стоит у древа
И плод созрел, но где же "Ева"?

По мостовым дробь каблучков
Уносит прелестные ножки…
И на Амуровых крылах,
В душе скрывая трепет, страх
Еще стыдливого желанья,
Летишь с признаньем на устах
Под колдовством очарованья.
И, с губ сорвав невинный стон,
Очнешься… - это был лишь сон.

Во мраке шаришь по постели,
Пытаясь отыскать хоть след,
А милой уж полгода нет…
Лишь слышно как храпит сосед,
Обласканный женой и Лелем.
И на все сорок верст в округе
Тайга и море…, семь старух.
Какие же из них подруги,
Коль один взгляд сшибает дух?

Здесь воздух дико чист и свеж,
Сосной и елью напоен.
Для прилетающих невежд
Вся наша жизнь – как райский сон.
И всяк из них  в нее влюблен,
Когда явившись на часок
Проконтролировать наш стан
И, семги получив кусок,
С улыбкой – снова в шарабан.

Прощай забытый нами край
И вы, людишки – дураки,
Я оставляю вам ваш рай –
Тайгу и море   да пески…
А сам, своей судьбой гоним,
Как всякий деловой бездельник,
Без свитка нужд, как Херувим,
В свою квартиру как отшельник
Вползти и гордо сочинять,
Как кусок семги смог достать.

Мы не обижены Природой,
И грех нам на Нее роптать.
Люблю в воды тревожну гладь
Глядеть пред бурной непогодой.
Люблю метели, ветра вой,
Люблю и летом и зимой
Мотаться по таежным склонам
И радоваться пышным кронам
Уединившихся сосен,
Чьи ветви золотом корон
Зарю неспешную встречают
И дивных глухарей венчают.

Люблю журчащий бег ручьев
И козни девственных брегов,
Под  мхом таящих бездну.
Люблю под кудрями берез
Пускать дымок от папирос,
Хоть горький, да любезный.
Люблю я рябчиковый свист,
Когда рябин краснеет лист
И Небосвод – в лазури,
Люблю, когда в морской дали
Закат черней самой Земли,
В предвестьи близкой бури.

Люблю и грозный рев штормов
И ярость волн у берегов,
До пены раскаленных,
И, когда ласковый "Зефир"
Теплом овеет этот Мир,
Я вновь в него влюбленный.
Когда в июле Солнце-царь
Прольет златых лучей янтарь
В душистую морошку,
Чьи ягоды в себе хранят
Лесного лета аромат,
Люблю бродить с лукошком.

Люблю и в тьме лесных озер
Блесной тревожить рыбий взор
И заарканить щуку…
Сидеть с друзьями у костра
И ждать бодрящего утра,
И в кружки лить по звуку.
Люблю в ненастие в избе,
Под злобный ветра вой в трубе,
Лежать в "тепле и сухе"…
Трещат дровишечки в печи,
Приемник что-то там бурчит,
А на душе – тепло, светло…
И даже сыто в брюхе.

ЛЮБЛЮ… да разве передать
Все  То, что я сумел понять
Корявыми словами?
Вельми велик Природы Лик
И зело скуден мой язык,
Чтоб зазвучать тамтамом.
Люблю весеннею порой
Глядеть тетеревиный бой
Из шалаша, с ружьишком…
Люблю Природу – нашу Мать,
Досуг свой с Нею коротать
Люблю… и верно грех роптать,
И не бывает слишком
Большой Любви печать.
…………………………………………..

В голубых мечтах детства
Нам жизнь не казалась суровой,
И манящая новь в сладких грезах
Витала как сон.

И Судьба Божьим Перстом
Засунула нас в "Дураково",
Щедро кинув просвет
В непроглядную темень погон.

Мы чему-то и как-то
Зачем-то учились в системах,
Кто ракеты пускать,
Кто рвать зубы и резать людей.
И вот нынче геройски
Увязли в насущных проблемах:
Выпечь хлеб, добыть воду
И выкормить дохлых свиней.

Выпускные "парадки"
Трехкратно в шкафах запылились,
И в лесу заблудилась
Изысканность светских манер.
Ах, поручик, скажите
Зачем вы напились? –
Наша жизнь – не конфетка,
Но вы ж – боевой офицер.

В кабинетах нам белые кости
Дымами обдуло,
Наша кровь голубая свернулась,
Ей некуда течь.
И вас милых, прекрасных
Мы просим не падать со стула,
Коль уловите где-то
Шершавую флотскую речь.
……………………………………

Вот так прощальный луч зари,
За древ цепляясь кроны,
С Судьбою заключит пари,
Но будет побежденным.
Сокроет Солнце бездна вод
И покрывало ночи
На Землю тихо упадет
И филин захохочет.

Вдали от близких и друзей,
С тоской в глазах,
С треской в зубах,
В краю поморских рыбарей
С надеждой ждем от них вестей
В скупых небрежных письмецах.

Далече главпочтамт от нас –
Верст сорок бездорожья,
Но зреть родных безмолвный глас
И хочется, и должно.

По дороге снег вихрится,
Далеко до Золотицы,
Но Т – 150 как птица
Набирает ход.
И мчим по главной магистрали,
Судоржно жмем на педали,
Коли нюх не потеряли –
Совершим поход.

Деревенька «Золотица»
По ночам матросам снится
В образе младой девицы –
Тайной и хмельной.
Явь же отрясает грезы,
Когда в зимние морозы
Ветер вышибает слезы
По пути домой.

Все бывало… Жизнь прекрасна!
Хоть порой казалась нам
Безнадежна и ужасна…
Плюх в челнок – да по волнам…
Куда вывезет "кривая" –
Там и будем… Что роптать?
Коль Судьба у нас такая –
Ее надо принимать.
……………………………………

Семейный быт всему начало
В ячейках наших стран.
Заглянем же в сие зерцало –
Что мы увидим там?

В порывах юности младой,
В пылу воображения
Увидел облик неземной
Прекрасного творения: -
Заря застенчивых ланит,
Истомы робкий взгляд.
И свежесть уст в себе таит
Весенний аромат.

Прелестный ситцевый наряд
Сковал младую грудь…
Войдя в цветущий вешний сад
Ты помнишь что-нибудь?
Неслись и осень и зима
На гулких мостовых,
А на душе цвела весна,
Кружила в вальсе до пьяна
Влюбленных молодых…

И не скупился стрел Амур,
Любовну страсть лелея.
И, как в ощип глупейший кур,
Влез в лапы Гименея…
……………………………………

И из северной столицы,
Из устроенной светлицы,
Нежную как маков цвет,
На заре замужних лет,
Вырвав из родного крова
Везешь женку в "Дураково",
Сам не зная, хоть убей,
Что за жизнь готовишь ей.

О, глухомань, ты – глухомань…
Женщинам здесь – дело дрянь.
Полбеды что быт суров,
Есть над головою кров,
Небогата пища наша,
Но всегда есть щи да каша…
Муж – под боком, дети – рядом,
Есть куда усесться задом.

Вроде жить да поживать,
Горюшка вовек не знать.
Ан не прост вопрос сей,  нет…
Женщину  во двадцать лет
Вырвать из красы нарядов,
Вихрей вальсов, маскарадов,
Заточить во мрак темницы,
Лишить воли Божьей птицы…

У плиты стой да над тазом
И оглядывай все разом.
Мало что дитя – бесенок,
Так и муж – большой ребенок.
Загляделась чуть и вот –
Муж с друзьями водку пьет…
Или прибежит с работы,
Хвать ружье – и на охоту.

А помочь дома? – так и сяк,
Изовьется как червяк,
Скрючится и заскулит,
Но сей чаши избежит,
Одним словом – паразит.

В общем,  сей сюжет извечен
Так же как и бесконечен –
От комедии до драм…
Впрочем, он известен вам.
Не по байкам, а в натуре
Испытать вам довелось
На своей любимой шкуре
То, что в рифмы улеглось.

А советов очень много,
Сами выбирайте их…
Жизнь извилистой дорогой
Мчится на перекладных,
Но, быть может, и без них…
И невеста  и жених,
Помните сей краткий стих:-
"Муж с женою – сатана.
И лады, коли одна".
……………………………………

 
На мажорной этой ноте,
И уже без лишних слов,
Распрощаюсь в вертолете
С милым краем "дураков".
Изб, уже родных и близких,
Резво контуры мелькнут…
Исподволь мне сердце стиснет…
Что же я оставил тут???

Но скоро набирает ход
Винтокрылый вертолет.
Быстро он несет вперед…
Только что меня там ждет?
Так ли, право, как хотелось
Будет все прекрасно, ново…
Может – это смена места,
А система – "ДУРАКОВО"???