О чём мечтали...

О чём мечтали, вспомни, лет сто назад?
Весной случиться где-нибудь, например, в Париже.
Пешочком от Сен-Сюльпис пройтись в Люксембургский сад,
Испить под липами Тюильри фисташковый лимонад
Не абы ради чего, а так, для удовольствия и
чуть-чуть престижа.

Наслушавшись Розенбаума с Дольским, накинуть в свет
Цветное кашне из шёлка и сюртук из твида,
А после дёргаться в ритме Abb-ы под треск кассет
Или бит-квартет, курить ВТ и, без шуток, не ведать СПИДа.

На «фронте западном» было без перемен.
Но Бельмондо, красавчик, палил из пушек,
Не предвещало будущее никаких измен,
Сейчас без масла, а после всё лучше, лучше…

В мозгах плясала ведьмой неясная кутерьма,
Кружила глупостью, страстью, наглостью и строптивым бесом,
А задницы дЕвичьи облегала плотно фарцованная фирма,
И не плохие задницы, если честно.

До 90-х было не ближе, чем до Луны,
Никто не ведал – упс! – что случится Миша,
В кино, увы, семьёй ходили по выходным,
Володя пел в то время ещё живым,
Но думалось всё же, редко, но о Париже.
Да-а… о Париже.
Ещё о Col-e, Сандре, и всякой там ерунде,
Но не о том, не о том, что вскоре
Повиснет жизнь на то-о-неньком волоске,
Ведь на войне оно, как водится, на войне,
Вдвойне, втройне да сплошном миноре.

«Машина» пела, что будет гореть свеча,
Но лица стёрты нынче, и краски тусклы,
И нету рядом больше того плеча,
Как нет Дассена, Боба и даже "Марселя Пруста".

Эх, годы-черти, вечно торопятся наугад,
Как снегопад вгоняют память в тоску и дрёму.
Ведь все, что были, случились ровно сто лет назад,
И ныне мало кому знакомы…