Боится, - скользнуло холодной змейкой понимание по

Боится, - скользнуло холодной змейкой понимание по сердцу, но не задержалось на нём  - для него, такого, там не было места, и оно за это начало мучить тело, надоедать ему, застявляя искать положение, в котором пришёл бы спасительный сон...

уже перед самым забвением себя успевало возникнуть, - боится посмотреть на себя в зеркало - увидеть себя настоящего: а вдруг не понадобится тогда этот драгоценный дворец, который он с таким самозабвением, такой отдачей сил возводил, и дворец рассыплется на отдельные сверкающие камни, и тогда ему придётся стать обычным уличным торговцем, предлагать их случайным прохожим: возьмите себе то, что приносит удачу, - пойти на размен себя, и всё только из-за страха встретиться с собой, - гнездилось бы предательством...

потому что находиться в тюрьме после осознания своего положения - это и есть предательство, а не то, как разум выставляет это в свете всего правильного и логичного...

но предательства не совершилось - пришло оно и установилось выжидание... ух, ты, как несовершенен же его язык, этого того ещё понимания, -никогда не явит точных звучаний - тоже боится, слуга разума...

и ему уже не было возможности находиться в прежней своей позиции, такой привычной и удобной - царствовать над всем своим окружением, раздавая милости по своему хотению, - ведь, заявило о себе то, другое, не умещающееся в границах этого царства, и хотя и не мешающее прежнему - о, оно совершенно не ревниво и позволяет быть всему... но и это... оно такое гордое и такое великодушное - и как иначе, они же родственные с тем - что идёт на двоецарствие - единственное, в своём роде, необходимое установление в земной Природе - ведь, теперь все - их подданные: и те, от которых открещивались оба понимания; и те, которые родятся от этого союза, обещающего быть плодотворным, - да, и инстинктам свойственно рождение, как, например, от воды рождается бушующая стихия, - а чем бы без неё было живо человечество?
 
и рождения не из противостояния, а из благословения безумия; благословения тем как раз, что его и не принимает...

и этому рождённому не будет названия - в том, во что оно приходит, в названиях нет ни смысла, ни необходимости - в этих призраках, сковывающих природу всего... рождается свобода, высшая и неповторимая, та, которая уже недоступна всему, что на ней паразитирует...