Bussy... Дама пьет коньяк, спектакль студии Ленком

Фабула пьесы: "Дама пьет коньяк..."

История уводит нас на 20 лет в прошлое. Молоденькая женщина Вика и уже состоявшийся дизайнер и светский лев Мишель знакомятся в его школе аранжировки. Она замужем, у него есть любовница. Кажется, их ничего не связывает, он её ментор, гуру дизайна, эти отношения никогда не смогут развиться в реальные чувства. Вика проходит в его школе курс обучения, он приглашает её к себе в помощницы. Но её ждет большое будущее, он отпускает её, не желая делать своей тенью. Постепенно Вика понимает, что в её жизни он имеет слишком большое значение. Не придавая тому внимания, она поддается его обаянию, с восхищением упоминая его имя в разговорах с друзьями чуть ли не каждый день, но карьера и работа занимают её полностью.

Однажды, узнав свою выпускницу в известной иконе моды, он с ужасом ясно понимает, что уже 19 лет мог быть счастлив и любим. Он разыскивает её и начинает добивается. В этом ему помогает его опыт соблазнителя. Непросто уважение и преклонение перед его авторитетом сменяется в ней на более интимное чувство. Этот процесс оказывается для неё более сложным, чем это можно было ожидать.

Действие пьесы начинается в болгарском отеле, где гуру моды встречается со своей воспитанницей, ставшей модным писателем.


* * *

Моей Марине

Не предлагайте женщине вина.
Она сама решает, сколь неВинна,
Шампанское и тосты "пей до дна",
О, усмирите голос Джельсомино.

И не пытайся мерять винность дам,
Когда своя рука влекла к постели,
Надеясь, что однажды "не хотели",
Не оправдает чье-то "аз воздам".

Запомните, что "дама пьет коньяк",
Она явилась для большого чувства,
Она богата, у нее родня
Высокого полёта и искусства.

Александр Мистраль



1. Холодный поцелуй.

Вика и Мишель встретились в Болгарии на отдыхе, спустя столько лет они впервые говорят на равных.

"...Ты никогда не пыталась сделать из мужчины мужа. Мужья рано или поздно насилуют женщину. Но я люблю тебя и хочу", - однажды произнес Мишель, рассказывая Вике историю, происшедшую с ним на заре его карьеры.

"Я стал так зол за это время, ты говоришь Бог дизайна, но сейчас я могу легко стереть в порошок, уничтожить тебя, как своего профессионального конкурента, но когда ты даже, споткнувшись, падаешь, ты падаешь ко мне на руки. Я обнимаю тебя нежно и целую. Ты боялась меня?"
"Да, очень".
"Не ты одна..."
Вика улыбнулась:
"Я всю жизнь боялась не оправдать твоих надежд, подвести, оскорбить непрофессионализмом имя своего Учителя".
"К сожалению, жизнь сделала меня таким насмешливым и циничным".

Беседа Мишеля с Викой сопряжена с тяжелым воспоминанием о другой женщине, её наглой выходке, в прошлом известной поп-звезды, которая оттолкнула красивого высокого брюнета, пригласившего её танцевать на сцене, выругавшись в микрофон. Когда позже на концерте он крикнул из зала про её трущиеся оголенные ляжки возле лиц публики у самого края сцены, в ответ чуть не получил ногой по лицу. В ярости он кинул в неё большим букетом шипованных роз, который она обняла, самонадеянно полагая, что он просит прощения. Когда поп-дива, улыбаясь ему, подбежала к краю сцены, то споткнулась о его руку, намеренно выставленную, и растянулась на сцене лицом прямо в огромные шипы алых роз.
Вынужденный работать аранжировщиком цветочных композиций на концертах звезд, дизайнер столкнулся с певицей ещё раз или два. Помня о порезанном в кровь лице, она возненавидела молодого красивого аранжировщика, и вознамерилась во что бы то ни стало добиться его любви и/или издеваться над ним всю его жизнь. Когда они однажды встретились в коридоре за сценой концертного зала, она кинулась к нему с поцелуем, навалившись грузным телом, но в ответ получила пощечину от мужчины, и в бешенстве укусила его за руку.
Она пустила в ход подкуп и шантаж, чтобы превратить его жизнь в ад. Он отомстил ей за сплетни и хамство, способные разрушить его карьеру. На каждом концерте он подсылал к ней букеты, политые удобрениями или кидал на сцену протухшие скользкие хризантемы. Ещё раз или два разбившись в кровь, она прекратила свои домогательства и только тогда оставила в покое молодого дизайнера-аранжировщика. После этого все её концерты писались только в закрытых студиях с подсадными зрителями, чтобы он снова не отплатил ей за хамство со зрителем.

Вика улыбнулась. Истории из жизни поп-звезд её, как журналиста-международника, не волновали. Она сладко потянулась, вдыхая теплый воздух курорта, напоенный  миллионами роз.
"Я практически выросла у тебя на руках. Помнишь заочную свадьбу Филипа и Кристи?"
Он тут же забыв свои прошлые проблемы засмеялся. "Как не помнить. Это когда вместо них сочеталась браком пара доверенных лиц..."
"...Привезли так много срезки, что половина огромного, как аэродром, банкетного зала была заставлена прямоугольными коробками, до верху наполненными цветами. Для тебя это была обычная работа".
"Не совсем обычная".
"О, да! столько сил, энергии и способностей вложил ты в тот вечер! Я была заворожена тобою".
"Тебя привезла твоя подруга по вашей группе?"
"Да, её, кажется, звали Нина".
"Нина, точно," - он закурил, вспоминая тот вечер около 17 лет назад.

Мишель приехал в ресторан рано холодным зимним утром. Рабочие уже выгружали короба с цветами и заносили в зал. В банкетном зале Останкино тоже было холодно. Столы, застеленные белыми скатертями, стояли возле панорамных окон, в них проникал серый свет, другого освещения не было. Он сел на каркас для цветочного фонтана и начал листать блокнот, собирая своих девушек-аранжировщиц. К 11 утра хорошенькие девицы появились в полупустом зале. Мишель, уже закатав рукава белой сорочки, работал над первым кругом цветочного фонтана. По его распоряжению девушки стали готовить цветочные фасетки для столов. Телефон Мишеля разрывался - "свадебные генеральши" не давали ему покоя своими указаниями. Среди девушек дизайнер заметил Вику, он не вызывал её, но очень был доволен, что она здесь. Он поручил ей букет невесты, разумеется, под своим внимательным оком. Букетов невесты было несколько, около 4. Их Вика аккуратно разместила в огромную витрину-холодильник при входе в банкетный зал. Букеты невесты были разной формы и фактуры.

Время шло очень быстро. Девицы в зале о чем-то перешептывались и сторонились Вики. Она не придавала этому значения.
Во второй половине дня, как только последний готовый букет Вика бережно закрепила в держателях холодной витрины, заявилась мать "невесты" и начала требовать один из букетов с собой.
Вика терпеливо объясняла, что букеты невесты придется забрать утром, потому что здесь они сохранятся в лучших условиях, дома же засохнут. Женщина не желала её слушать. Её крики уже перешли на визг и заполнили весь входной холл здания. Теряя терпение, Вика позвонила Мишелю. Тот, как всегда в дорогом черном костюме, но очень бледный, быстро возник в дверях бетонного входа.
Супруг дамы, которая приехала за букетом, до этого успокаивавший свою пассию редкими фразами, присоединился к нему и вдвоем мужчины буквально уговорили-умяли эту невообразимо жуткую крикливую стерву.

Всего этого Вика слушать не стала. Она, сама уже на грани, ушла в зал. Там работа стояла почти на нуле. Второй ярус фонтана был только-только начат. Девицы курили, сбившись в стайку за какими-то трубами в рекреации. Вика поставила стремянку поближе, поднялась на неё, как была в коротенькой юбке, и принялась за второй ярус.
Спустя довольно большое время она с недоумением услышала снизу мужской голос.
- Боже мой! девушка, как вы чудесно смотритесь снизу на этой стремянке. У вас очень красивые ножки. Ну-ка, прыгай мне прямо на руки.
Вика слегка смутилась, но только слегка.
- Прыгай, я тебя поймаю, - Мишель подставил руки.
Вику удивило это настойчивое требование. Но долго рассуждать об этом она не стала. Вика приземлилась прямо в объятия Мишеля, он только улыбнулся, мельком оглянувшись на стайку замерших в ступоре девиц.
- Ну что ж, не плохо, не плохо, - дизайнер оглядел верх фонтана в Викином исполнении. - Давайте уже, подключайтесь к нам, - кивнул он девицам, - хватит курить!

Работа опять закипела, Вика и Мишель вышли отдохнуть.
- Она больная женщина, надо было отдать ей букеты, - дизайнер закурил при входе в здание Останкино, пока Вика зябко куталась в свои руки.
- Нет, - она упрямо покачала головой и ушла внутрь в тепло.
Зимний день подходил к концу, на душе у Вики тоже было холодно и сумрачно. Её обуревали беспокойства, ведь конца работы ещё не было видно, дома ждал супруг. Мишель был занят и, казалось, полностью ушёл в работу. Ближе к восьми вечера он на секунду отвлекся и попросил Вику остаться. Часть девиц, тоже замужних, уехали. Цветочников осталось вместе с мастером 5-6 человек.
Большую часть ночи они ожесточенно вскрывали коробки с цветами и готовили композиции и букеты. Две витрины были полностью ими забиты. Такого цветочного рая Вика ещё никогда не видела.

Было почти два часа ночи, Мишель нашел свою Викторию замершую возле ярких витрин темного холла Останкино.
- Боже, как красиво! - прошептала она.
Мишель обнял её и поцеловал...

Утром приехал Филип, он один захотел поблагодарить мастера. Вика заметила, что Филип немного нервный и бледный. Мужчины отошли, разговаривая. Отвлекшись, Мишель сделал Вике жест, который означал "уходи домой, ты здесь больше не нужна". Вика мрачно отвернулась. Мишель еле сдержал улыбку. Тут входные двери распахнулись, и в фойе возникли дамы, они приехали за букетами. Вчерашняя нервная женщина опять начала орать. Вика выдавала им букеты, снимая их с держателей, а женщины кричали на неё сквозь стекло. Наконец Филип не выдержал их воплей и сердито махнул им рукой и крикнул, чтобы они заткнулись. Недовольно ворча, они удалились, сказав, что будут ждать возле машин. Кристи была очень худенькая и вся серая в мышиной шубке и белом пуховом платке. Вид у неё был расстроенный. На улице трещал мороз.

Прошло около трех часов, снова появились вчерашние девицы при параде, их пригласили обслуживать вечер. Часам к двум дня приехали гости. Мишель в состоянии сомнамбула носился между столов, он, словно волшебник или конферансье, был необходим публике для создания атмосферы праздника. Все это Вика наблюдала, спрятавшись за колоннами зала, ей не хотелось уходить. Профессиональная гордость приказала ей остаться и посмотреть, как будет выглядеть в зале и на столах их работа. В белой слегка расстегнутой блузке, позаимствованной у официанток, она даже раз или два появилась между столов, но поймав наконец взбешенный взгляд Мишеля, уехала.
Она обещала позвонить ему, но не позвонила, обещала вернуться, но не вернулась. Их пути разошлись почти на 17 лет, потому что оба посчитали, что они слишком сблизились. 

"Ты забыла, - слегка обиженно проговорил Мишель, - я поцеловал тебя перед твоим отъездом".
"А, да... - Щеки Виктории порозовели от удовольствия. - Что же было дальше тем вечером, я ведь так и не знаю, чем всё закончилось?"
"Из-за тебя Филип отменил помолвку с Кристи..."

Поцелуева разлука.
Целовали мы друг друга,
Нежных слов лилась река,
Только знают поцелуи,
Следом тут же заревнуют -
Радость многим не легка.

Не позволит просто зависть
То забрать, на что мы в праве,
Делать то, что мы хотим.
Я поверила в примету,
Поцелуи, - значит это,
Все меж нас уйдет, как дым.

Потихоньку дым змеится,
Но за то не будут лица
 За улыбкой прятать жал.
Расползаются все твари,
Это год такой, едва ли
 Кто-то лучше ожидал.

И теперь о пользе яда
Сочиню свою руладу:
У меня иммунитет,
Час настал, мой ангел нежный,
Пусть исполнятся надежды,
Наконец-то тет-а-тет.

Бланш и Камил Руж


- Можно подумать, мы в чём-то виноваты друг перед другом, что расстались, - Вика чувствовала, что настаёт её черёд в беседе. - Кто я была тебе? Ученица, одаренная и упорная девчонка. Я знала, что только добавлю тебе проблем. Да и кстати, подвернулось хорошее место. Мечта многих, таких как я, только что из школы дизайна. "Портфолио, портфолио," - ты твердил это нам на каждом занятии. Я запомнила это на всю жизнь.

- Как ты могла оставить меня так надолго?

- 15 лет ушло на то, чтобы добиться в карьере всего, что я хочу. Ну, почти всего, - Вика откинулась на спинку кресла за столиком кафе и беспечно засмеялась. - И теперь смотри! Я здесь и ты напротив, все ещё учитель, этого не изменить, но уже друг и любовник. И я все время думала о тебе, как бы ты повел себя, что бы сделал. В это смысле я никуда не уходила.

Они наклонились друг к другу и поцеловались.

- Я следил за твоими успехами, переживал, но следил с удовольствием. Я только почти не видел тебя... Но ты стала писателем?

- Да твои цветы так повлияли на меня. Снова засмеялась Вика. - И международным журналистом... Я хотела полностью окунуться в тот мир, который ты для меня открыл. Представь, я даже запустила линейку духов, сама не только составляла их "букет", но и занималась субпродуктом - сублимацией ароматических составов.

Он посмотрел на Вику своим задумчивым взглядом черных глаз, словно откуда-то издалека, сквозь дымку, темноту.

- Значит, только твои компоненты?
- Да. Это должен быть эксклюзив...
- Ну, ну, продолжай, - сказал он, видя, что Вика задумалась.

Снова улыбка. Он вывел её из рассеянности. Они отпили по глотку коньяка. Для всех шикарная во всех смыслах пара.
Неясный воровской блеск её бриллиантов кружил голову Мишелю. Вика продолжала:

- Я перепробовала одежду всех известных дизайнеров. Боже! Чего только у меня не было. Мне хотелось и я покупала, мне надоедало и я выбрасывала, я не смотрела, сколько стоит это, сколько то. Это была сказка, пробы без ошибок трудных. Тогда я начала понимать, постигать смысл того, что от тебя знала только на словах - "дизайнерская вещь".
- Ты не знаешь, что ходила в моих вещах, моей одежде.
- Не может быть!
- Да, у меня было много знакомых, ну а Зайцев, Юдашкин все они мечтали поучиться у меня.
Вика посмотрела на мастера с нескрываемым обожанием.
- Зайцев, Юдашкин, им далеко до тебя! Они работали по спец заказам. Это видно.
Тут двое за столиком понимающе засмеялись. Для этих свободных художников слово "спецзаказ" означало "дурновкусие".
- Я покупала только От-кутюр, - со смехом добавила она многозначительно.
- Эти тоже... - Мишель снова отпил коньяк.
Вика с удовольствием последовала ему, наслаждаясь фруктово-цветочным послевкусием напитка.

- Значит мы почти не расставались, - они зазвенели бокалами.


2. Спустя три года.

Можно подумать, дальше они жили вдвоём "долго-и-счастливо". Но у него были планы за границей, а она только начала работать в бизнесе. Когда они снова случайно встретились в Луксоре, то опять провели ночь в отеле. Однако девушка была на взводе.

 - Знаешь, милый, - поделилась Вика с Мишелем за светлым шведский-стол завтраком, - твоя Трояна Хана, жёнушка-де-люкс, выела мне всю жопу, я из-за неё ушла с успешной госработки... Хорошо, что у меня оставались ещё знакомства и связи...
Она нервно закурила данхилл.
Мишель, хотя с мадам развёлся, воспринял эти слова жёстко: не понимаю, что ты это катишь на меня?
- ... ты с-шал её слишком долго и хорошо. А не меня. Дорогой мачо, ей ты сделал. Теперь или ты будешь делать мне, или я убьюсь, но сниму вас обоих.
- А конфлик бизон, - бросил он успокаиваясь, и заказал джин.
Джин облегчил настроение девушки тоже. Вика вздохнула.
- У меня это уже было с другим хорошим парнем, да "бизнес-конфликт" ****а вошь, добавила она шёпотом. Она мечтает убить меня.
- Риали. - Он хладнокровно закурил. - А что твой бизнес?
- Сейчас я подпишу тебе на взаимных правах 20 моих салонов, всё что ты мне внушил достанется и тебе. Деньги нужны? Ты потратился?
- Да. Это не много.
- Это всё, что у меня пока есть.
- Нужно ещё обеспечить, у неё сложные родные в катоде.
- У меня там есть один свой человек, фэшн индастрис. Я включу свой катод.
- Тогда да. - Взгляд его рассеялся.
- У тебя было конформэ?
- Я думал от тебя, ведь ты была моей так мало и ревнуешь.
- Нет, это она.
Он подался вперед и надавил широкой мощной грудью на столик.
- Раздавлю эту суку.

Целый день они пили в его номере коньяк. Потом спали, чтобы девушка успокоилась.
Вика обняла Мишеля, ощупывая, исследуя грудину. Она разрыдалась, да, нащупав у серечной мышцы желвак. Лаская он унимал её - ты месяц в стационаре провела, когда меня вынули с того света.
Они пробыли в Сохо остаток суток и пообедали в ресторанчике. Покупки немного развеселили Вику, но она понимала, как опасно сейчас разноообразие -  Мишелю всё ещё может нездоровиться.

Однако мужчина оказался на редкость боеспособен. Он оставил Вике всего 1-2, но лучших цветочных салонов, остальные аккуратно и правильно перемыл. Продав бизнес Вики своей бывшей, Мишель оставил стареющую красоту несравненную разбираться с бизнес трудностями любимой девушки, которые Хана сама ей выкраивала. Отчальники убрались, дела наладились, но не так скоренько. Трояна устала и ликвидировала эту собственность Викиной подруженьке, Нине Белозерцевой, старосте их курса. Она была тоже красотой почти несравненной.

- Ты мне больно сделала... - Мишель так часто Вику вспоминал, что наконец привык к этой упрямой девчонке. - Я не мог уйти к тебе, ты не знаешь всех обстоятельств. Цветы поставляла мне Нинка.
- Поставщик, - неуважительно усмехнулась Вика. - Нам ли думать б этих, гм, персонах. Я всё обдумала, мы встанем в 4 family.


3. "Парисы неперевелиса"

Париж находится там, где живут парижане. Елизавета Сидни после трагической гибели своего отца и национального поэта Британии стала Фениксом Англии нового поколения. Ей в угоду много аналогий появилось по всему Свету, высшему, разумеется.

Наша история продолжалась неожиданной встречей в Париже. Вика стала помощником режиссера в новостной передаче, Мишель неожиданно был приглашён в культурный раздел этого телевещательного канала. Увидевшись на телепередаче они растерялись, поразив друг друга внешностью, отточеной визажистами.

Телетайпная замерла, оценивая новую пару. Вика и Мишель имели мало времени пообщаться. Свои отношения и всё прошлое они оставили там, в России. И здесь вернуть чувства стало проблемно. Но судьба свела их опять и не сложно было догадаться, это не случайность. Они созданы любить друг друга. Однако отношения всё не прояснялись.

Саркастика её прошлого учителя аранжировки и дизайна приводила Вику в расстроенные чувства, он оставался холодным циником и его трудно было удовлетворить любым поступком или действием, работой молодого корреспондента. Тёплая поддержаа коллектива шла Вике на пользу, и она расцветала на глазах студии этого канала и аудитории зрителей.

Появились поклонники, её задарили роскошными цветами. Она не приходила домой без букета или подарка, но проживала одна в тихой квартирке в Париже. Этого хватало девушке - впечатления от работы были такими яркими и много командировок.

Но цветы её страсть теперь, она впитывала амброзии этой богемской рапсодии. Квартирка утопала в цветах. Композиции самых свежих блистающих роз и лилий благоухали в её гнёздышке. Насыщение этой прекрасной иллюстрацией своей сегодняшней страницы украшала изящные манеры новой парижанки.

Тайные свидания они перенесли в кулуары. Там за сигаретой Мишель вновь рассмотрел и оценил женскую привлекательность его миленькой ученицы и молодого художника. Прелесть этого вида заключается в отношении противоположного пола. И Мишель это понимал. Страсть постепенно снова завладела им.

Наконец-то интимное свидание состоялось. Хозяйничия в её квартирке, он привычно засучив рукова рубашки занимался профессией аранжировки и убрал из головы мысли переделать эту женщину полностью на свой лад, пока что. Но не мог удержаться от редких замечаний, полувпросительных, а встречал с её стороны снисхождение до миролюбивого ответа в спровождении улыбки, вежливость и обходительность. Язвительная натура Вики компенсировалась "вечным цветением".

- Ты окружила постель серпом из цветов, словно это, ну, ритуальность.
- Ты мрачен. Это стиль барокко. И так прозаичная современная комната преображена в роскошную.
- Но почему все цветы здесь, можно поставить букеты по-другому, равномерно.
Она рассмеялась.
- Нет, не покупай мне магазин в Париже, это уже было. Торговля нет. Так было принято когда-то давно у французской аристократии. Помнишь у Дюма комнатку Мерседес.
- Сейчас в моде "Княгиня Монако", - намекнул он. Я понял, извини меня и поцеловал Вику примирительно. Но букеты переставил.
Он занялся завтраком, деятельная природа Мишеля не желала устояния.
Завтрак был накрыт идеально и даже романтично-кокетливо на светлой кухоньке.
Вика улыбнулась и так стала ещё красивее.
Позавтракав они снова вернулись к теме беседы. Мишель обнял Вику, говоря: зачем сейчас цветов, я у тебя сейчас.
Вика посерьёзнела, и кивнула. Он спустился к машине, они собирались погулять по Парижу, осень чистая и прохладная звала их на лабульены садов и улочек.
Вернувшись, он не обнаружил цветов в спальне, вообще их не было,  но Вика обставила ими всю ванную.
Он снова привычно достал их и расставил в квартире так, как нравится. И Вика оценила его вкус и талант создавать прекрасное.


4. Моника де Брифкёр

Вики гуляла в Булоне с 6 летним карапузом. Чудесный ангелоподобный мальчик темноглазый и чёрными вьющимися кудрями ел зефир из большой коробки в женских руках и тем временем внимательно рассматривал цветки и бабочек на клумбах. Вокруг играли и резвились дети примерно такого же возраста. Малыш появился на свет в больнице св. Моники в тауне Шекспировского круга, но современно оснащённого, в де Брифкёр. Мишель уехал из Парижа, когда ребёнку исполнилось год. Вика прислала ему фотографии малыша и его рисунки. Маленький Этьен, Эдик на самом деле, прекрасно рисовал для своего возраста. Вика хотела, чтобы он рос в праздности, и думала нанимать преподавание домой. Они жили на Сент Клуа в маленьком доме в глубине двора, настолько непритязательном, что его можно было принять за теплушку истопника, но крепком как монолит и очень тёплом. Однако внутри особняк был хорошо и дорого обставлен, хотя имел всего две с половиной комнатки и такую маленькую мансарду, что туда мог забираться только бойкий малыш.
"Это респектабельная жизнь в Париже, - строчила матери Виктория в длинных письмах. - Я так спокойна, что даже трепет в желудке и ладонях уходит, эта нервность нескольких прежних месяцев. Малыш должен хорошо питаться, и вы будете спокойнее, мне сразу сказал доктор. Он же и выписал Этьену микстуры от кашля. Он любит восточно-африканские колонии уже и интересуется австралийской осенней саванной, вот что такое родиться за границей. Альма, педиатр наш, я говорила, потребовала, представь, для мальчика спальную курточку и пижаму кенгуру, чтобы он чувствовал меня рядом во сне. Конечно, я хочу к Мишелю, и Этьен просит папу приехать, и думаю, мы скоро все съедемся, папа присматривает дом для семейства, а это большая стройна. Особняки долго переоборудовать. Но сейчас привиты у малышей, и его допустят год или полтора спустя. Представь, мой маленький де Витт, так Мишель его называет, росточек, всё время уточняем у нас, понимает это и у него есть связь с отцом внутренняя, как голос или дослыхи. Не повторюсь, сказав, что такое дополнение литургики телесности моей додаёт тепла мужчины много больше, чем непосредственная близость. Напоминание его глаз и формирование фигурки, манеры играть, он любит снег. Мы поехали в Прованс в пансион для материнства и нюрсиит, в Париже его мало, и опять потеплело так, что зацвели подснежники. Нет цветы, проворчишь, но ребёнок без цветка альбом не марает карандашами, краски очень токсичны... Конечно, машины у него лучше получаются, ведь природу так сложно изобразить, но Прованс так красив. Алехандро считает, наш врач, что такой круг для ребёнка сурово только выглядит, формировать нервную организату нужно суровыми стоями, и много денег уходит на очиститель от пыли в доме. Мне нравится этот мой первый дом в Париже, он вмеру жёлтого цвета, как циплёнок нахохленный, с чёрненькими глазами и серыми лапами. Только полгода ушло у Мишеля, чтобы сделать микроскопическую лондретт, но бург его одобрил и по этим показателям и что отец дизайнер - разрешил здесь жить до 10 лет. Пойду, Этьен писать захотел."






2018 год

Примечания

Элли: "Мой дизайнер и учитель. Мишель Савельев (Хельцкевич) выдал мне диплом с отличием по окончании его школы дизайна. Теперь мы очень дружны и много времени проводим с ним вместе, вместе живем. Мишель Савельев готовит праздничный ужин для гостей у меня дома и применяет свои гениальные дизайнерские способности. Недавно мы узнали, что Мишель мой родственник по материнской линии и тоже Хельцкевич, как моя мать Суламифь Хельцкевич. В честь неё меня тоже назвали Суламифь.

Новогодняя Ель от дизайнера Мишеля Савельева. Шикарный три-лука (3l эффект) дизайн! На ярком свете играет и блестит вся композиция. В сумерках двухмерные блики бросают матовые золотые и пурпурные шары, а в темноте прорезают воздух серебристо-голубые молнии сосулек. Она всегда выглядит новой, только что созданной Новогодней Елью. Нет ощущения уставания взгляда, хотя она стоит уже вторую неделю. Это волшебство! Новогодняя скульптурная ель изображает Деда Мороза. Еще больше она преображается в огнях новогодних свечей..."

Я был в Питере, когда происходило это событие. Мишель меня спас - позвонил мне в Питер и рассказал о том, что случайно узнал у Филипа. А именно - в те два дня пытались сделать две свадьбы Филипа и Кристины, и, о ужас, мою и Аллы. Я об этом узнал и прилетел в Москву. На свадьбе Филипа и Аллы нас с Элей уже не было. Я увёз её из ресторана Останкино, где она готовила торжество с Мишелем. Мишель остался на вечере.
Те женщины, что кричали на Элю из-за букетов - люди Аллы. Это подруга Ирины, моего менеджера-бугалтера, вторая Аллина родня и приятельница моей матери.
Мы в Москве встречались с Элей, я познакомил её со своим отцом. Это уже на Динамо-плаза. Мишель работал с Филипом в его окружении. Мишель и Эля встретились ещё раз уже спустя много лет. Мишель догадался, что они с Элей родные.




Алекс Домогаров, Мишель Савельев