Упакованная нежность

Только носок за дверь в парадном.
Дождь...
Суетливый и глупый бег...
Странно - я жив... хоть это отрадно,
если я - это миг, а не век.

Ровно на четверть прошёл вперёд.
Встать бы хоть рядом с чем-то вечным!
Молишься? - Глупо, ведь Он не спасёт,
если ты - по делам заплечным,

и не старался спросить хоть раз
о том, что бьется, жжёт, но лечит,
не отправляя за иконостас,
где расставание, как встреча.

В жёлтых листках ноябрь- печаль
кроется нервно от глаз пустых,
видевших в каждой надежде Грааль
снова влезающих на мосты

между истерзанных берегов,
рвущихся вверх над водой с небес.
Сколько до счастья? - Двенадцать шагов.
Одно смущает - тяжелый крест.

Напротив верба да темный клён
дни заплетают в мечты и сны
плачущего нынче о том, что он
сгинет и не дождётся весны

на этих проспектах вдоль домов,
построенных ради малой лжи
о том, что живущий хоть и здоров,
но после заката вряд ли жив.

С нескольких точек виден рубеж
выделенной для жизни земли
с плахами.
Желаешь вильнуть промеж? -
Пробуй.
На всех не станет петли

кем-то предсказанных нам дорог,
рвущих пространство на боль и мглу
ради того, чтобы Корбен не смог
Землю спасти, полюбив Лилу.

Тоненьких веток густая вязь
ночь приукрасит, и в тот же миг
ты успокоишь мой космос, смеясь,
и обновляя улыбкой лик

только придуманной мной мечты,
всё ещё выгнутой наперёд,
о том, как меня обнимаешь ты
в нашего счастья двухсотый год...