Бродяга

Был горек мой хлеб и дорога темна,
И ворон кружил надо мной –
Такие уж были тогда времена
На горестной тверди земной.

По улочкам тесным гуляла чума.
В домах мародёрствовал сброд.
Народы и страны сходили с ума,
Пуская друг друга в расход.

Костры инквизиций спалили дотла
Немало прекрасных идей,
Пока насаждалось всевластие зла
В обыденной жизни людей.

Я чувствовал: вот приближается миг,
Когда – кривоног и чумаз –
Народ, промышлявший сожжением книг,
С восторгом возьмётся за нас.

Вассал и священник воскликнут: «Ату!» –
Покорным холопам своим,
А те поспешат умерщвлять красоту
И всё непонятное им...

Я бросил свой дом, я подался в трактир,
Где бражничал, видя в окне,
Как в пропасть летит обезумевший мир
И Бог улыбается мне.

Когда же спалили последний кабак
Внебрачные дети чумы,
Я всех их зарезал и скрылся во мрак.
Я стал воплощением тьмы.

С тех пор над душой тяготеет вина
И сам я, как будто, чумной.
И горек мой хлеб. И дорога темна.
И ворон кружит надо мной.