О, горы!

       О, горы!
В конющне, в яслях, у предгорной деревни
Кобыла родившая в срок жеребца,
Окрасом в цвет масти, идущей из древней
С пятном родословной от деда отца.
Красивый цвет шкуры заметил однажды
Хозяин загона в горах, с табуна,
Где дикие лошади жили отважно,
В свободе, где солнце светило, луна.
И вот молодцю совсем кобылицу
Забрал человек и доставил в загон,
Ее обуздал и заставил прижиться,
В конюшне деревни, где правил закон.
Там шагом и рысью, пассаж, перуэтом
Владели животные,строго держась
За правила такта и ритма заветно,
И даже на лапах на задних кружась.
И в эту среду жеребенок беспечно
Родился в яслях у кобылы с пятном,
В дальнейшем он рос, и казалось, что вечно
Вся жизнь обузданья продолжиться в нем.
Он рос, и о воле незная, но все же,
Смотря за забор, там где горы не скрыть,
Мечтал жеребец побывать, хоть попозже,
Хоть раз, и мечту уже больше не скрыть!
Шаг сделав вперед, а потом уже рысью,
Отправился в путь перепрыгнув забор,
Скачком, и помчался с одной только мыслью,
Вперед прытью двигаться в сторону гор!
О, горы! Большие и сильные горы!
Здесь солнце иное и ярче горит,
И свежие, ясные, чистые взоры,
Свободой в окружности славно парит!
В спокойствии гор, в их приличном величие,
Таится святая вокруг красота!
Вся правда и прелесть природы в отличии,
И статность, и видность, ее пестрота!
Ходил жеребец и смотрел, любовался,
На виды округи, и вдруг за стволом,
Меж веток, он взглядом своим приковался,
На то, что увидел и понял потом.
В траве чабреца молодая лошадка
К цветам наклонялась и нюхала их,
С ней грива спускалась, там путалась гладко,
Но это нарушил внезапный вдруг чих.
И в этом чихнувшем, совсем незнакомом,
Лошадка увидела вид жеребца,
Она подскачила спугнувшись и скромно
Спеша удалилась с травы чабреца.
Но после того как покинув поляну,
Она оглянулась, увидела вновь,
Того жеребца, он стоял там и явно
Растерян был. Тут же случилась любовь!
Увидев друг друга и встретившись взглядом,
Навстречу к судьбе они вновь подойдут,
А после лошадка сведет его в стадо,
Где дикие кони лесные живут.
Табун лошадей и коней в одночасье
В семью свою сразу возьмут жеребца,
Где главный конь черной лоснящейся масти,
Обучит законам своим от отца.
Как нужно вести себя в стаде привычно,
Общаться с природой, все зная шаги,
В ногах силу знать и брыкаться отлично,
Когда на тебя нападают враги!
Учил его конь черной масти сражаться
С другими конями, с иным табуном,
Чтоб в дикой природе своей оставаться,
В горах на земле своих преданных форм!
Однажды враги нападая на стадо
Отметились силой, и землю коня,
В владения свои отобрали досадно,
Табун покидал те родные края.
Но сильная духом коня кобылица
Супруга его отдалась навсегда.
Уйдя к победителю, чтоб не случиться,
Отдаться врагу, чтоб исчезла беда.
Ушел с кобылицей враг все оставляя,
Владения на прежнее стадо коней,
Где конь черной черной масти, оставшись гуляя
В цветах чабреца раздушистых полей,
Заметит лошадку с запутанной гривой,
В траве расплетавшую гладкую шерсть.
Конь влюбится сразу, а после учтиво,
Обьявит всем новую, важную весть!
Что хочет жениться на гладкой лошадке,
На что жеребец, тот который любил,
И жил ради той, в стаде диком несладко,
Тревогой копытами землю забил!
Он с новостью этой совсем не смирился,
И стадо покинуть решил, но вперед,
Он рысью, пассажем, кружась зарезвился,
Показывал прыть свою, шаг в оборот,
Лошадка смотрела на это красиво,
А конь отвернулся и стадо за ним,
На что жеребец попытался пытливо
Лошадку увесть, но подумав решил,
Оставить ее в стаде прежнем, привычном,
А сам уходил, уходил в свой загон,
Откуда пришел, и туда же тактично
Спустившись в конюшню отправился он.
Хозяин конюшни там встретит радушно,
Узнает пропавшего в нем жеребца,
И примет обратно в загон простодушно,
В родные пенаты ведя беглеца.
А сам уйдет в горы, в открытые горы,
Обширные, дальнии, ввысь уходя,
Смотреть наблюдать там потрясные взоры,
В округе привольно и долго бродя.
О, горы! Высокие, прочные, грузные!
Здесь мощность и сила породы видна,
И вся грациозность природы неузнанной,
Что править свободой от жизни дана!
Здесь трепетно очень, волнительно, важно,
И страстью захватит таинственный вид!
Заманчиво, чинно и шибко отважно,
Чудесен, загадочен взор пирамид!
И в этой природе свободно гуляя,
Табун лошадей, с главным черным конем,
В округе ходил, и за ним наблюдая,
Смотрел человек и желал об одном.
Чтоб черную масть взять конем, и в конюшню,
Загнать за забор, обуздать, обучить,
Всем навыкам, чтоб человеку быть нужным,
Коня оседлать, подковать, приручить.
Но прежде смекалкой унять его пылкость,
И дать ему с рук к чему в воле привык,
Траву чабреца, в этом будет вся хитрость,
Поймать и поводья повесить, ярлык.
И эта проделка легко удается,
И конь черной масти в конюшне уже,
Где встретить его жеребцу остается,
Учить его знающем все протеже.
Он рысью и шагом, пассаж, перуэтом
Обучит всем навыкам быстро коня,
И даже на лапах, на задних при этом
Кружить научить и поклоном клоня!
Так жили. Но как то однажды к забору
Лошадка с запутанной гривой пришла,
Она с табуна одолев скачем гору,
Спусилась к загону, коня там нашла.
Она сообщила, враги нападат
На их территории, конь вдруг заржал,
На что человек слыша ярость, сердчает,
А черный брыкался и рвался, дрожал!
Хозяин конюшни подумал, конь бешен,
Незнал он, на волю что надо тому,
И после конь пулей с винтовки утешен,
Уже навсегда смерть настала ему.
На это смотрел жеребец и лошадка,
И вдруг жеребец перепрыгнул забор,
И двинулся прытью, проворной повадкой,
Уйти вместе с лошадью в сторону гор.
О, горы! Они бесподобны и вечны!
В их недрах храниться магический дух,
Он всем притяжением ждет бесконечно,
И правит захватом чарующий "УХ" !
Он нравом заманит и силой могучей
Одарит предельно, и вплоть вдохновит,
Своим мастерством колдовским и гремучим,
Окрепнуть, осилить он вдруг повелит!
И горы пройдя жеребец силой воли,
Врагов победит в схватке диких коней,
Траву чабреца отстоит в своем поле,
И после останется жить только в ней.
С лошадкой своей, любоваться любимой,
Расчесывать гриву травой, и вдыхать
Цветов аромат, наслаждаясь помимо,
И даже внезапно пугливо чихать!
   23 10 2019г.
   Милана Шумилова