Гордый, умирающий

Плавятся слова при минус
Медленный танец рта и  фраз
Ни на что это не похоже, ни на фразы, ни на слова
Так художник решил сделать мазок
Сделать шаг, второй, уйти подойдя к картине
Все утром спят  кроме меня, я снова пишу карандашом на своей растаявшей льдине

Моя госпожа Луна смотрит, зевает мной
Ты был волком, выл ночью, теперь стал собой
Ты смотришь в пластмассовые глаза встречных, обходишь стороной
Твоя капля стекает на окне не вырубленном в стене лучом
И это всё так странно, ты и дождь, что собирается навестить
Ты и снег, что тает не тая

Тем, кто чувствует ночь не нужны слова
Они видят грядущее
Раскрой свои краски день, помело унесёт тебя в сказку
Свой дым давно выкурил полдень, под одеяло вылез никотином
И как часто бывает остался один на один с прокуренным снимком

А болезнь не лечится ни после, ни до
Растает на ресницах выздоровления в кресле каталке
Бесшумная игра в слова забирает всё
И не вспомнить слова свои после придуманной молитвы
На шее ошейник, на лице намордник, и цепь… цепь на руке
Греметь спокойно идя по дороге, где дорога в один конец

Лютый страх костей без мяса, кожи, что сухожилия удерживает
Меня учили не отдавать себя панике, в ней болотная жижа
И сто раз по одному году проводи бритвой по дню
Не станет теплее зимой от снега никому
От ковра инея пар в рукаве беспалой руки
Наверно пришло время себя в завтра перевести

Из туалета в туалет, из вони в вонь, из щели в щель
Родился в крике, умирать придётся,  надев на себя груз всех потерь
Не растает ночь бесследно, унесёт пламя свечи колыхаться перед ветром
Это в сказках всё кончается просто
Здесь другой наклон оси, и засунуть пальцы в рот не вызовет рвоту
Это жизни колдовство, это вечная смерть субботы

Унеси всё, что надуло
Пусть ветром станет нетронутый лапой клык
Всё всем мало, пусть будет так
Нет… не хочу изменений
Я просто хочу дожить
А разве этого мало, мой мир сузился до дня, ваш годами велик