Размышления

*

Цель поэзии – откровение.
От нее ожидаем мы
не «изысканность» слога, а пение
мысли искренней, честной души.

Упоение строчек даруют
не изящность, не вычурный слог,
но трагичные чувства поэта,
скрыть которые он не мог,

но раздумья поэта печальные,
растерзавшие душу ему,
безысходная боль и отчаянье
что тянули его ко дну,

сила духа его, что бывало,
возносилась незримо ввысь,
и надежд, что клубком запутала
вся его непутевая жизнь.

Не манерность в слагании строчек,
и жеманно мизинец «в бок»,
а изведанное одиночество,
и страстей поборенных рок.

Вся судьба его, что невидимо
разлилась между строк вином,
и душа, что кричала неистово, 
жизнь и смерть повязав в одно.

Если трогают строки заживо,
и крошат забытья гранит,
то попробуй себя не спрашивай:
чем же в них так поэт манит?
 
Не «ученостью» рифмы и стиля,
а святым куртизанством души.
Откровением тайны мира,
приказавшим ему – пиши!..

Страстью мысли, ее вдохновением,
что не только ученым дано,
волей к истине и сомнением,
пронизавшим его нутро.

Начиная душой пропадать,
в лицо бездны, страдая, взглянув,
смерти сладостный смрад вдохнув,
человек начинает писать.

И из горя его души,
что, сгорая, летела в ад,
его слог обретает жизнь,
между строчек – его судьба.

И не стоит жеманно, манерно
о мифических «далях» слагать.
Нужно только серьезно и честно
захотеть о серьезном сказать.
 
Извинить можно все – неумелость
в обращении с рифмой, строфой,
лишь нельзя пустоту и нечестность
породнить со стиха красотой.

Нужно, что-то имея внутри,
отстрадав, не шутя пережив,
захотеть прокричать на весь мир,
свою боль в красоту воплотив.

Стихи не терпят лицемерности,
дешевых поз и громких фраз.
Стихами нужно исповедаться,
без лжи себе и без прикрас.

Откровеньям души лишь дано
перебарывать время и тленность.
Я как истину знаю одно,
что секрет вдохновения – честность.

Поэта путь особ среди людей –
он среди пошлости и будней забытья,
душою обнаженною своей
трагедии причастен бытия.

Отчего в том, что душу сожгло,
вдохновенья таится так много?
Муза молкнет, когда хорошо,
чаще пишется, когда плохо.

Вы взгляните на судьбы поющих
славу музе своими стихами –
их беспутные, горькие судьбы,
разделить вы сумели бы сами?

Вспомните, как они умирали:
единицы – в тиши кабинета,
кто-то спился, отдавшись печали, 
кто-то пал от огня пистолета,

кто-то, с жизнью выяснив счеты,
закачался на собственной шее, 
кто-то раз ступив в казематы
там и сгинул, оставшись навеки.

Только редкие умерли в мире, 
как Тютчев или Жуковский,
а чаще – как Пушкин, Рылеев,
Есенин или Маяковский.

Роковая таится загадка
на пути, вдохновением выжженном –
стихи пишут от недостатка
в этой жизни чего-то высшего.

И лишь правдою мысли и чувства,
что-то в жизни сумев пережить,
откровенности смелым распутством
можно души стихом захватить.

Стихотворных приемов изысканность
и «заоблачность» тем поэтических
очень часто скрывают неискренность,
и душевную холодность пишущих.

У стиха лишь одно назначение,
и одна его цель неизменная –
полной чувства души выражение,
ее речь, до конца откровенная.

Важно что-то стремиться сказать,
не трепать понапрасну строфу,
но всем сердцем гореть и страдать,
и тогда, как во сне наяву,

Образ тот, что терзал изнутри,
обретает словесную плоть.
Прорывая пределы души
ее крик улетает прочь.

Его эхо – людская молва.
Отголосок его в веках –
это память, шаги, судьба,
что продолжили быть в стихах

Те, кто этим трудом «промышляют»,
такова их особенность уж,
не стыдясь, вдохновенье черпают
из мучения собственных душ.

Вдохновенная муза прощает
робкий лепет любовных речей,
и несмелый призыв на свиданье,
лишь одно неприемлемо ей,

лишь одно ненавистно ей, чуждо –
лицемерие, ложь, пустота
в обрамленье «изысков» ненужных,
ей желанна души нагота,

она требует внутренней честности,
это словно свиданье с собой,
и признанье себе с откровенностью
в том, что скрыто душевною мглой.

Переполненный жаждой сказать,
силой чувства, горением мысли,
человек начинает звучать
словом образным, искренним, чистым.
 
Вдохновения тайна ясна –
пробуждает его неизменно
безудержность порыва сказать,
откровенности сила и смелость.

Этот внутренний мощный порыв,
обретая словесное русло,
окрыляет, собой породив
сочетания рифм безыскусных.

Вглубь души устремленный в мольбе,
ожидая, как чуда, прозрения,
человек обретает ответ,
в этом смысл его вдохновения. 

Слово к слову, и строчка к строке,
словно от веку было так должно,
образ тот, что сверкал и горел,
застывает в сравненьях несложных.

Это миг, когда в контурах слов
обретает бесплотное формы,
воплощается в мраморе строф,
строк как будто бы нерукотворных.

Из глубин существа прорываясь,
чувство движет поэта рукой,
и в сплетении слов воплощаясь,
вдохновенно стает красотой.

Красота есть в душевном смятеньи,
и в тоске, и в любовном томленьи,
и в раздумий о жизни сомненьи,
и в стремления жить упоеньи .

Красота есть в печали и боли,
в жажде смысла, покоя и воли,
она есть в самых тайных признаньях,
и в последних души упованьях.

Красотой полны горечь, разлука,
одиночества тяжкая мука,
жажда встретить кого-то другого, 
все скитанья удела земного.

Красота – это честность признаний,
откровенность и подлинность чувств,
размышлений и дерзких мечтаний,
и судьбы вдохновенных безумств.
 
Красота есть в поступках, решеньях,
в заключенном в них смысле,
в самых тяжких судьбы испытаньях,
в самых горьких страданиях жизни.

Когда строчки – живая исповедь
сердца стертого, сбитого в кровь,
то не стоит тому завидовать,
кто писал про жизнь и любовь,

про терзания, одиночество,
про слетевшееся воронье,
и про сгинувшую в отрочестве
веру в жизнь, и про боль ее,

про надежды, манившие сладостно,
вкус которых сгорел на губах,
жаждать этой судьбы опасно,
не искусство – а жизнь в стихах.

Вдохновение их замешано
одиночеством, на крови,
жаждой в музыке слова высказать,
то, что душу сожгло внутри.

Ибо строчки эти оплачены
тем, что прожито, не сбылось,
отстрадалось и с чаши выпитой,
и из уст промеж них пролилось.
 
Заставляют они страдать,
ведь их главный закон гласит –
что бы что-то суметь написать,
надо попросту чем-то быть.

Если что-то хотеть сказать,
и нельзя промолчать – сожжет,
строчки сами сойдутся в ряд,
рифмы место найдут свое.

Не «изыском», страдавшей душою,
эти строчки к себе привлекут,
чувства правдою и красотою
исповедаться вас позовут,

и в самом себе отыскать,
то, что чувствовал, знал другой –
если он чем-то был, то я
тоже должен любой ценой!

И в мгновение, просто стихом –
рифмы тронули что-то в душе –
от огня одного в другом,
пробуждается человек.

Не «усладою» быть ушей,
не досужий ум забавлять,
но будить, обжигать, карать,
и подчас – больнее ножей
душу дремлющую терзать,

останавливать в вихре «дел»,
обращать в глубину себя,
отделять «зерно от плевел» –
в этом смысл твой, поэзия.

* Перед читателем - второе в жизни стихотворение, написанное автором более 14 лет назад... Автор просит не судить его излишне строго...