Дорога к цветам

Наконец -то я в седле мотоцикла,  и он вынес  меня  на край     лугового раздолья.  Там ранний вечер.   Впереди   блестят Уфимцевские разливы,    до них  с полверсты пешком.

 Второй день в природе стоит настоящее тепло,   и свежая травка  уже обозначила свое желание проклюнуться сквозь талую землю, ее всходы миллиметровыми зелеными стрелками  выглянули навстречу солнцу.

 Запах от них едва уловим, но это запах жизни.  Мерзлота  прячется  еще  неглубоко,    но  как быстро  все  поменялось! Воздух  стал мягче,   белые облака  плывут с запада медленно, как вестники близкого лета.

 Талая вода медленными широкими потоками  идет   из заснеженных тальников в низины.  Жизнь   уплотнилась,  снова пошли походы,   и мне опять захотелось  жить до ста лет, чтоб    бегать   по округе неугомонным  счастливым  оленем.

-Завтра сюда  можно будет приехать   на утрянку, -подумал я,   с радостью посматривая  на  заполненные  голубым дымом  пролески.

Мой пёс  следовал впереди меня и развлекал себя тем, что ловил  полевых мышей, и те, в последней надежде спасти себя от смерти, с отчаянным писком бросались на него в  атаку,   и норовили  укусить его за нос. Но  Бим злобно скалил на них клыки и легко расправляется с  очередной   жертвой.

А вот и займище*, теперь я шёл       среди  шумихи*** и рогоза, прыгал по кочкам   и вскоре     забрел  в самую гущу камышей. Бим  успел обнаружить  какого-то зверя, стал возбужденно   лаять на него, прибегал  ко мне, звал на помощь, но мне нужны были утки.

Вечерело. В сумерках стал подавать голос одинокий гусь, он плавал в центре разливов, но не взлетал,  пока его не спугнула собака.

Удалось добыть  селезня,  блеснуло в свете зари   его влажное оперение,  и после выстрела он рухнул. Я был осторожен, приближаясь к месту его падения,  ощущал через сапоги твердость и прочность донного льда, а там под ним    местами лежал еще и второй  его слой.

 Скользил подошвами сапог по льду,  цеплялся  для равновесия  за стебли камыша.
В это время мой  спутник   спугнул с мелководья еще пару гусей, они поднялись, но прежде чем уйти, на прощание дали круг над    ним,  пёс черной молнией понёсся   вслед птицам,  но тут   поднялась в воздух   стая уток, и я вышел на берег.

Теплая одежда даже  при хмуром небе хорошо грела  меня,  Бим   вернулся   ко мне, и   теперь    только мешал  охотиться:  кидался на каждый шорох,  гонял по льду болотных крыс**. 
   
  Озера  белели подо льдом. Было  прохладно и пустынно. На  горизонте розовела заря. Говорят счастье это не подарок судьбы,  это состояние души, которое  складывается из маленьких семейных   радостей  и   побед над человеческим  невежеством.

 В этот вечер я был счастлив  потому, что  пришло, наконец, тепло и, мне   показалось,  что  и не было позади такого  долгого и холодного апреля, а тепло это всегда  дорога к цветам.

Займище*-заболоченные низины, зарастающие тростником (Западная Сибирь).
Болотные крысы**-ондатры
шумиха***-осОка