Муравьиный Лев

Есть мир, где горы вровень с облаками,
Где солнце, дождь, цветущая весна…
Но здесь – лишь степь и темнота
Без дна границ и края,
Загадками разящими полна.
Над этой чёрной запредельной степью
Летит, дымясь, урод –
Большой нелепый лев,
Трещат прогнувшиеся
Жестяные крылья,
А позади него –
Из искр и гари шлейф.
Мой Муравьиный Лев...
Огни-глаза потухли,
Сломался компас, еле жив мотор,
И сильный ветер гнёт и рвёт обшивку
И норовит пробить помятый борт.
Над степью темнота.
А где-то там, на юге,
Отравленным закатом льётся
Грязный свет, -
К нему не подойти,
Он и нигде и рядом,
Дороги от него укрыться – нет.
И дышит степь, и дышит Грязно-Красный,
И воздух рассекают сотни цепких рук,
Невидимых и быстрых, словно плети,
Они под львом,
Они везде вокруг.
А в бесконечности,
На сплошь закрытом небе,
Следят и дышат миллионы глаз.
Им ничего не стоит просто мыслью
Весь это мир испепелить за раз.
Им всё равно.
Они почти всесильны.
Но, верно, всё же, было б хорошо,
Чтоб этот лев упал в траву, песок и глину,
Сгорел, взорвался, до хвоста ушёл!

Мой Муравьиный Лев…
Внизу – трава проносится волнами,
То далеко, то прямо у крыла.
Пустая степь…
Лев шарит слабым фонарём, пытаясь
Найти свой путь.
Но цель давно ушла.
«Здесь…» - шепчет кто-то: «Здесь!..»
И лев стремится,
Не слыша за спиной глухой смешок.
И будто можно так хромать всю вечность,
Лететь, ползти… Но здесь
Всему выходит срок.
Там…
Наверху…
Из чёрного пространства
Возникнут пики призрачных когтей,
И клюв гигантский
Шириною в небо
Накроет степь всей тяжестью своей.

2006