А полюбить, ну знаешь, такую не дай-то бог...

* * *
А полюбить, ну знаешь, такую не дай-то бог:
всю в очагах болезни, в язвах и волдырях.
Взял бы, скорее лезвием выбрил наискосок,
вырезал рак, заштопал бы там, где была дыра.

Ох, почему-то жалко, жалко — в груди саднит!
Помню своё волнение в поезде на Восток:
степь без конца Уральскую и за стеклом огни —
мир, из окна заманчивый, более чем жесток.

Вот и люби, что дадено, кем неизвестно, там,
где выбирают родину — корюшку и сирень,
ночи почти полярные, иммунитет к слезам —
всё, что болит и мучает, падла, который день.

Вечером я на станции вновь загляну в ларёк
с надписью троебуквенной на голубых дверях.
Водку любить, как родину, знаю, не дай-то бог.
Сердце в рубцах и ссадинах, в язвах и волдырях.


Рецензии