Странная пара

В первый раз я увидела эту пару однажды летним солнечным днем, выходя из подъезда своего дома.  Я не сразу поняла суть происходящего, вернее, я совсем ничего не поняла.
Это были очень-очень худые, болезненно-худые мужчина средних лет и пожилая женщина. Она, покачиваясь, почти упала на колени спутника, который в свою очередь, теряя равновесие, приземлился вместе с ней на скамейку у дома. Сначала мне показалось, что они изрядно выпили и, не справляясь с тяжестью собственного веса и действия алкоголя, так неудачно повалились на скамью. И выглядели они неблагополучно – одежда не первой свежести сероватых оттенков,  слишком болезненная худоба, бледность лиц, неуверенные движения…Но  что-то необычное было в их поведении – они абсолютно были оторваны от окружающего мира, они были заняты друг другом, не обращая ни на что внимания. Они не вписывались в общую картину теплого солнечного дня, летнего великолепия,  радости бытия. Они были ярким тревожным пятном, вдруг возникшим на полотне тихой солнечной живописи.
Я невольно обратила на них внимание. И когда встретилась глазами с бездонными  озерами его глаз, с его взглядом, полным боли, отчаяния и вместе с тем неимоверного усердия, я все поняла.
Это были сын с матерью, уж слишком похожи их лица.
Они продолжали сидеть на скамейке, она у него на коленях. Он, обняв ее, боясь отпустить ее, выронить, покачивался, словно успокаивая, убаюкивая ее, что –то говорил ей тихо-тихо на ухо. Ее лицо не выражало никаких эмоций, словно она напрочь была лишена чувств и ощущений. Только измождение, болезнь и обреченность можно было увидеть во всем этом еще живом, но очень слабом прозрачном существе.
Так они просидели недолго. Мне неловко было смотреть на них, а меня влекло,  тянуло в их сторону. Хотя они вряд ли видели меня. Они были заняты. Это был их мир, их улица, их скамья, их жизнь, только их.
Потом они встали, я не видела – как. Издалека уже я обернулась и остановилась, ошеломленная увиденным. Они шли вдвоем, он сзади, поддерживая ее, сплетая свои руки у нее на груди, крепко-крепко держа ее, она своими ступнями стояла на его ногах сверху, и он делал довольно широкие шаги… т.е.  по сути, она не шла, а он нес ее на себе, только давая ей возможность понять, что она все-таки может идти сама, с его помощью, но сама.
Так они шли по улице, широко шагая, крепко обняв друг друга, он нес ее из последних сил, а она держалась слабыми руками, еле передвигая ноги.
У меня все сжалось внутри. Сердце разрывалось на части, вспоминая его глубокие-глубокие печальные глаза. Сколько в них было боли! Сколько усердия!
Казалось, они поражены одной болезнью, сражены одним недугом, сын и мать, такие родные и близкие, с одними чертами лица, со схожими фигурами, с одной болезненной худобой.  Просто он – мужчина, он должен быть сильным, он должен заботиться о матери. Не потому что так надо, а потому что иначе он не может. И еще мне казалось, споткнись он, упади случайно на землю, и она уже не встанет, не откроет своих уставших измученных глаз. И тогда закончится все.

Спустя какое-то время я видела их пару-тройку раз, широко шагающих, худых, обессиленных людей, два силуэта, слившиеся в одно целое…

А сегодня я встретила их еще раз. Они также шагали, он сзади, она впереди, он поддерживал ее, скрестив руки у нее на груди, подставляя свои ноги, подталкивая ее вперед.
Кто из них задавал тон, ритм ходьбы, скорость? Кто был ведомым, а кто ведущим?
Но разве это важно?
Они продолжали идти, пусть медленнее, пусть останавливаясь на передышки.
Они слышали друг друга, они чувствовали друг друга.
Так они жили, эти два странных силуэта, сплетенные воедино.
Эта странная красивая пара.


Рецензии