АВВА, ОТЧЕ!

I
Слыл копией Тарас
Того, кто пировать горазд
Брать крепости по заграницам
И муштровать, и танцевать
Приударять, хватать как тать
Лаская, одалисок одарять!
Кого мечтал на троне видеть Пушкин
И юный современник, душка
Тарас-поэт, Брюллова ученик!
Так в сходстве папеньки и сына усомниться
Навряд ли можно, глядя на портреты их
Где оба лысоваты,  кругловаты, как полушки...
Волос немного на макушке!
Хоть кружка цесаря и эполеты
Бастарду от царей навряд ли снились
Солдатские простецкие погоны укогтились
Настигнув плечи кобзаря на пике славы.
Взрывною славой закоптили!

II
От Константина Палыча, Агафьи-Катерины
Тарас был лют и пылок в страсти!
Талант немалый стихотворца праздный
И дух отважный унаследовал в
В оказии перины
Что предоставил Энгельгардт-рубака
По старой дружбе цесаревичу в поместье
На выбор - дев, красавиц (все из местных!)
Из крепостных дородных, в добром теле
Готовых отказаться от подарков
Еле...
Однако цесаревич Константин
К народу испытУя чувства
Вдали от службы отбывая карантин
Во имя стихотворного искусства
Навряд ли помнил, что творил!
Была Агафья, Катерина ли, Татьяна?
Вояке не припомнить
Спьяну...

III
Слыл "дальнобойщиком" Григорий
Чумаковал глава семьи.
Среди степей глазел на зори
И напевели соловьи
В тени дубрав пока дорога
Его к домашнему порогу, увы
Как бесконечно длилась!
А с кем Агафья, мать Тараса
Во время оное резвилась?..
Про то он по приказу пана
Молчал подобьем истукана.
Подселен ведь в хохлацкую семью
Птенец кукушкин, уподобясь
Соловью!
Так думу горькую топил
В горелке-самогоне Грыць
На полустанке озирая молодиц
Остолбенело  наблюдая
Пана-лисогона
Которого курятник весь трещал
Кудахтал, Тайны не вмещал!

IV
Так слухи роем ос
Гонялись за Грыцьком.
Скитался сёлами подальше от беды...
Лишь лёд сошёл - холмами, лугом молодым
В телеге ехал всей семьёй подальше от молвы.
Упившись, спал - уткнувшийся
Ничком...
Да разве без огня бывает дым?
Огреть ль прадедовым дрючком?!
Тараса-пасынка уж видеть не хотелось...
Да и жены второй, Оксаны-ведьмы
Распутничала с москалями...
Щемило сердце и ломило тело
Жгло душу раскалёнными углями!
Слёг после продирающей насквозь пурги
Когда пернатым шляхом не видать ни зги.
Раздавши детям всё своё добро
Чумак-терпила оказался в яме.
Тарасу ничего не завещал...
Хотя бы в озерце леща!

V
В промозглом Петербурге грянул гром.
Слух зазвенел, не различая лиц - ядром
За завтраком - в окне дворцовом!
Как умолчать средь толков городских - о том
Юнце подобьем царских генов
Как есть - Романовых геном?
Однако признанный от стихотворства гений
(Отнюдь не Байрон!), наш Тарас - навзрыд!
Увы ли признан папою родным
Семьёю венценосцев средь утех
Кто строил "Третий Рим"
Осваивал Пальмиру, Крым
Среди игры, вдруг проигравшись вдрызг.
Что говорить о венценосцах тех?
Царям нет дела до хохлацких рифм!
Всяк к зовам сиротИны глух
Сквозь светский гул
Картёжников отчаянных
Да на войне рубак
И прочих расфуфыренных особ
Как будто, невзначай - во фраках.
Был Константин не глуп
Как шар бильярдный - лыс
Умён, хитёр, как лис
Однако вертопрах
Отец нечаянный...
И сноб
В душе поэта (понимай, бастарда*)
Посеяв ненависть хохлов
Явив на свет Бич Божий
Суть гусляра-барда
От Агафьи...
Без лишних слов
Дух противленья ожил
И окреп, как Пугачов недавний!


VI
Когда в Аид сошёл папА
Царицей ли золовкою отравлен
Не то холерой бледнолицею отправлен
В саркофаг до срока
И к жертвам коронованным приравнен
С "грибом поганки", что на тощей ножке
Сравнил Тарас её тогда...
И это факт!
Зря ль "цаплю" видел в ней
Что головой трясёт не в такт
МузЫкам Зимнего придворным?
Извечный был причиною делёж
Тлетворной власти (не рассеется галдёж
вкруг растреклятой, всё ж!)
Напрасно скипетр обходил
Как Змея - упокойный Константин!
Поганке конкурента невтерпёжь
Убрать хотелось позарез
Пандоры отворя ларец.
Враз демон мести объявился кстати
Бордель с гербом трясти вконец!
Тарас (взаправду - молодец!)
Как следует по чину
Напялив запросто овчину
Возглавил революцию
Хохлацкую, расшатывая Высший Свет
И возбуждая Чернь
Чтоб поглотила Петербург, как червь
Любя Украину до слёз (что становился слеп!)
Взаправду ль, понарошку став вождём
По нраву царскому рождён
И, обойдя папашу в славе
К Народу-Богу обратился
Авва!*

VII
С тех пор привычно в каждой хате
Не в ватнике, и не в халате...
В высокой шапке, именуемой папахе
Царевича Тараса богоравных образ
Иконой яростной - портрет!
Мобилизует рать за ратью
Гуртами-куренями многократ
Дебелых казаков
Сплошь - в расшитЫх рубахах!
Зря запорожца, донца - не тревожь!
То Велеса ли, Сварга предков глаз
Метает молнии охапкой?
Из-под насупленных бровей струится страсть
И - устремляемся за шапкой!
Из-под усов раздастся глас...
Гей, украинцы - цепи рвать скорей
Да без оглядки на царей!
Свобода - здравствуй!
И в каждом городе на площади центральной
Фигуре место есть тарасовой опальной
Что душу вольную по нраву греет
И бередит поныне...
Как если б, Будде нации, твердыне
Возвышен монумент Романову-солдату
Пророку, щёголю ли, казаку
Охотнику до кутежей, что мчится
Тройкой на скаку
Слегка поддатому
По-ницшевски усатому
И царственно
Лобатому.

30 Октября 2019 Года


* - О тайне рождения Т. Г. Шевченко от Константина Павловича, брата царя Николая Первого - была хорошо осведомлёна София, жена помещика Энгельгардта и поэтому лично занималась его воспитанием. Кстати, Тарас неплохо говорил на французском. Нестор Кукольник в его происхождении не сомневался, портретист царской семьи Карл Брюллов в облике юного Тараса отметил аристократические черты. "Вот и рассчитывали с  помощью Жуковского найти управу на Энгельгардта. Заставить его снизить цену. Не удастся, то Жуковский должен был убедить царскую семью принять участие в лотерее, как никак слухи о том, что они отказали в выкупе на волю бастарда брата царя, скомпрометируют их.", "Тарас и так не любил Императора Николая 1, отобравшего престол у законного наследника. А  царицу- ненавидел. И за приписываемую ей смерть Константина Павловича и за то, что если бы Виельгорский не взял заём, не видать ему воли…" Владимир Сиротенко(Вербицкий)

* - Авва (арам. 'abba, греч., лат. abba), в арамейском яз. — обращение к отцу, принятое в семье (близкое к слову «папочка»)
Иллюстрация - портрет Константина Павловича Романова, вероятного отца Тараса Шевченко