Концлагерь

Людмиле Голодяевской и всем малолетним узникам концлагерей посвящается.


Долго стлался дым по полю,
По нескошенной траве.
Многих увели в неволю
Волоком по мураве.
Убивали старых, слабых,
Голосили в голос бабы,
А детей сгоняли в круг,
Вырывая из-под рук.
А потом везли в вагонах:
Голод, холод, блохи, вонь.
Сжала детская ладонь
Шарик сорванный помпона -
С мамой прерванная связь,
Лай овчарок. Страха вязь...

Дальше гнали в чисто поле,
Ветер тучи рвал с небес,
За колючку в пасть неволи
Провожал угрюмо лес.
Детский плач давно не слышен.
Силуэты грозных вышек,
Лязг затворов, резкий "хайль" -
Немцам никого не жаль.
Поделили всех по группам,
По баракам развели,
В баню общую свели,
Накормили жидким супом.
Всем велели разом спать,
чтобы завтра раньше встать.

Вот раздолье педофилам,
Вот раздолье упырям.
Нет защиты деткам милым -
Рядом нет ни пап, ни мам.
Утром немец всех клеймит.
-Ах, как рученька болит!
Выпал сплющенный помпон.
По бараку плач и стон.
Врач немецкий педантичен,
С ручки кровь берёт у них.
Он зашёл - барак притих.
Здесь никто не обезличен:
Кличут всех по номерам.
Ви хайс ду? - не скажут вам.

А малышка ищет маму,
С нею видится во сне.
Приключилась эта драма
Ранним утром по весне.
Было ей в ту пору три.
-Мама, мама, говори!
Я во сне тебя услышу,
Но твой голос тише, тише...
Голова гудит от звона.
Не понять, где день, где ночь,
Голову поднять невмочь.
Хоть во сне побыть бы дома.
Кровь качают через день,
Шевелиться даже лень.

Звали девочку Людмилой.
Милой мамочка звала.
Ранней птичкой говорливой
радостно в домУ жила.
Жизнь была длиною в вечность.
Детством данная беспечность
Быстро превратилась в ад.
Гитлер рыжий виноват.
Цедит кровь с детишек малых.
Слабых - в газовую печь.
Режет слух чужая речь,
И сознанье в пятнах алых.
Пол плывёт и потолок,
Приближая жизни срок.

Мучит долгая икота,
Вместе с тельцем страх исчез.
Звук жужжащий самолёта
Долетел в барак с небес.
Люда сердцем встрепенулась,
От бессилия очнулась -
это папочка за ней,
За дочуркою своей.
А потом стреляли танки.
Немец драпал со всех ног.
Из барака все, кто мог,
Выползали, как подранки.
Людочку нашли живой,
-Папа, папочка ты мой...

Смёл солдат войны заразу,
Полонившую весь мир.
Европеец понял сразу,
Кто победу совершил.
Вражью землю попирая,
Дошагал солдат до края -
До столицы роковой,
сорок пятого, весной.
ПОднял флаг земли Советской
Над поверженным врагом.
Он спасал свой отчий дом
от гнилой чумы фашистской.
рухнул Рейх - и пал режим,
И остался недвижим.