Я встретил её на исходе зимы...

"Так много в вас величия,
Что не видать души.
Горды до неприличия,
До тошноты пусты..."

(Элвис Романова)



Я встретил её на исходе зимы,
Гуляла одна в снежном парке.
Пронзила мои неурочные сны,
От встречи в груди стало жарко.

Увидев меня, улыбнулась слегка,
Смахнула с плеча две снежинки.
О, боже, походка лебёдки легка
И нет не единой ужимки.

"Милейший, не скажете, как мне пройти
К крыльцу ресторана "Подьячий"?
По парку пошла и вдруг сбилась с пути,
Замёрзла, ведь холод собачий"

Не голос услышал, а трель Соловья,
Проникший стрелою мне в душу.
Как будто открылась пред мной полынья,
Рассудок мой мигом порушив.

Ответа скупого я дать ей не смел,
А вдруг ужаснётся мгновенно.
От страха как мел перед ней побелел,
На сердце вдруг стало так скверно.

Обычно пред дамой держусь молодцом,
Любую возьму обаяньем.
А с этой почувствовал жалким юнцом,
Наполненным страстным желаньем.

Она терпеливо ответа ждала,
Мой облик в тиши изучая.
Не мог оторвать взгляд от царственных глаз,
Влюбившись тотчас же без края.

Собравшись, взял волю в железный кулак,
Ответить хотелось с улыбкой.
Ведь я не какой-то безвольный простак,
Которому с дамами зыбко.

И начал:"Сударыня, Вас провожу,
Темнеет в заснеженном парке"
Мечталось задобрить свою госпожу,
Тихонько, без всякой запарки.

"Не стоит,-сказала,-найду путь сама,
Невеждам со мною не место.
Сначала найди хоть сантиму ума,
С тобою из разного теста.

Давно ли смотрел на себя в зеркала?
Зачуханный, словно бомжара.
Наверно, зарплата нещадно мала,
Такой мне не нужен и даром.

В "Подьячем" встречает меня мой жених,
Владелец Maybach exelero.
А ты одуряй там лоханок своих,
Купив им по паре эклеров"

И вдаль устремилась, оставив меня
В глупейшем из всех положений.
Открылась пред мною опять полынья,
Лишив моё тело движений.

Я встретил её на исходе зимы,
Гуляла одна в снежном парке...
С тех пор я не помню полночные сны,
А вспомню, становится жарко.