Европа знат

      (Юмореска, с вкраплением гуранских наречий, от женского имени)
(Сюжет в новостях на днях промелькнул. Хлеб в Финляндии со сверчками готовят, белками, говорят, богат сильно этот продукт из насекомых и на зубах приятно похрусты-вает).

Жили-жили, голодали,
Кузнецов травили зря,
Жили, жили и не знали,
Что съедобна саранча.
 Вчера слышали, нет? Новось каку услыхала я по телеку-то.
Я так-то его не смотрю. Не веришь чё ли?
Да уж лет десять не смотрю, как замуж за Ваську мово вышла, так и не смотрю.
А чё ночью смотреть? Некогда, другого кина хватат.
 Днём тружусь во благо семьи дворником, подъезды тут мету недалече.
 Да-а, что ты! Метла даже именна  имеется.
 Васька-то мой в Морфлоте служил, так прям «Машкой» её в честь меня и называт.
 Мы во дворе-то вместе с ним пыль туды-сюды гоням-то.
И при передачи струмента он прям так и спрашиват:
-Ну что, Машку-то мою не изъездила, а то дай я тоже покатаюсь.
 Забылась малене, к чему это я Ваську-то вспомнила, знашь или как?
А.., да!  Отпашем, значится, с «Машкой» моей день-то на асфальте, домой приползу, а там не до телека, да и, этот, мой-то, десять лет пульт из рук не выпускат.
 А вчера вот свезло так свезло, представляшь, Васька-то газету интересну в урне подобрал, до сих пор вон в уголочке читат, а може буквы знакомы ищет – незнай.
 Так вот, чё я сказать-то хотела, вишь, глаз-то у меня косит, как ещё челюсь-то отошла, незнай. А всё из-за газеты этой триклятой, будь она не ладна, и челюсть свело, и глаз косить начал.
 Приставляшь, столько лет не смотрела, а вчера прихожу, Васька газетку читат, а пульт от телека бесхозно на диване валятца.
А я ведь последний раз телек-то смотрела, когда Санта-Барбара ещё шла.
 А тут включила, а там тако кажут, тако!
Это я, даже ещё не попробовала таку фигуру, а только увидела, челюсть сразу упала, а глаза в кучу собрались.
Помнишь фильма была, девка там орехи шолкала, вот и мне пришлось так же свою на место вбивать(ударяет).
 И только  тогда я поняла, чё мы-то ещё ничё живём.
Смотрела на энту гадость, блевала, но заботу государства о себе прочувствовала сполна.
 И не ври, что нам жрать-то нече!  Вот финов, братьев наших кровных, довели дак, довели, ты чё!
 Насекомых жрут, как лягушки представляшь, чё делатца-то.
Хлеба нехватат чё ли, не знай.  Но они говорят энтих сверчков-то, в тесто добавляют и в шоколад детям кладут, представляшь, до чего дожили фины-то.
Вот это голодуха, так голодуха, я понимаю, это надо же, так народ свой любить, чтоб сверчков, да кузнечиков жрать заставить.
Ещё и хвастают, что вся Европа насекомых скоро кушать будет, мы – первые, говорят. И даже фабрики по их выращиванию открыли. Каково, а?
Вот оно светлое будуще наше. Вот глаз-то у меня от счастья, наверно, и вывернулся.
Здесь ещё Васька мой, за столом, муху из борща выбросил, и не обсосал даже, морда зажравшаяся.
 А у меня и второй глаз от этого повело:
-Продукт, – говорю, - переводишь, гад ты этакий.
- Дак противно же, - стонет.
- С жиру, - говорю,  - бесишься!  Европа лучше знат! Жри!!
18.12.2017